Орден Белого Орла - Александр Зеленский Страница 7

Буров

Все-таки его профессия давала о себе знать. Получив информацию из прошлого, он сразу же попытался продиагностировать болезни членов графской семьи. И если диагноз заболевания, от которого почил граф, ему был ясен сразу – у графа была ишемическая болезнь сердца, и он умер от обширного инфаркта, – то болезнь графини, помешавшая ей иметь собственного ребенка, заставила врача-экстрасенса всерьез задуматься. Наконец он пришел к выводу, что она страдала гипертериозом, а точнее – токсической аденомой, из-за чего и не могла нормально выносить плод.

Усатый опер вновь призвал их в самую большую комнату обыскиваемой квартиры.

– Виталий Севастьянович и Алла Борисовна, прошу вас засвидетельствовать изъятие вот этих вещиц, – сказал он.

Буров увидел письменный стол, ящики из которого находились на полу. И все же именно там, в столе, сыскари обнаружили еще один тайник и извлекли из него несколько забавных фигурок, изображавших рыцаря-крестоносца на коне и пять его пеших слуг – драбантов. Статуэтки, похоже, были из чистого золота…

И опять сознание экстрасенса заполнилось образами каких-то людей в странных одеждах, картинами давно прошедших событий. Однако прошлое в его видениях было увязано с событиями совсем недавними. Вот одна-то из этих картин, изображавшая длинноволосого субъекта по кличке Мозоль, задержала его внимание…

…Поездка во Францию запомнилась мне особенно четко. Именно там я познакомился с двумя неординарными людьми, которые так или иначе сыграли большую роль в моей судьбе…

Первым был француз русского происхождения Максим Воздвиженский. Вторым – американец Джон Джонсон. Впрочем, не буду забегать вперед.

В Париж я поехал для того, чтобы наладить контакты с группой тамошних скупщиков антиквариата, которую возглавлял моложавый человек в темных очках. Его-то и звали Максимом, хотя сам он предпочитал, чтобы его называли просто Максом.

Он встретил меня в аэропорту «Шарль де Голль» и на своей машине марки «рено» повез через центр Парижа в район Латинского квартала.

– У меня свой отель, который так и называется – «Максим», – пояснил мне по дороге Воздвиженский. – Там нас уже поджидают мои компаньоны. Поговорим о делах, а потом я предоставлю вам возможность совершить прогулку по Парижу. Собор Парижской Богоматери, Лувр, Елисейские Поля, Триумфальная арка… Что пожелаете!

– Очень хорошо, – умильно произнес я, разглядывая, как в калейдоскопе, парижские улицы, мелькавшие за ветровыми стеклами автомобиля.

К отелю, длинному трехэтажному дому, увитому плющом, мы подъехали, когда на улице начинало темнеть.

– Прошу в мой дом, – несколько высокопарно проговорил Макс, помогая мне вылезти из машины. – В моем ресторанчике при отеле нас ожидают накрытый стол и приятная застольная беседа с близкими по духу людьми. Я надеюсь, что вы с нами сработаетесь! Между прочим, ваш шеф, мсье Телегин, остался доволен нашим гостеприимством и радушием…

Воздвиженский не соврал. В небольшом ресторанчике при отеле действительно был накрыт стол, и нас с нетерпением поджидало пятеро молодых людей, старшему из которых, по-моему, не было и тридцати, а младшему – восемнадцати. Кроме них, в уютном зале не было ни души.

– Знакомьтесь, – сказал Макс, представляя своих друзей.

– Пьер, Жорж, Мишель, Серж и самый младший Пти-Андрэ. Прошу любить и жаловать. Давайте нальем сразу же бокалы и выпьем за процветание нашего совместного дела.

Мы выпили. Закусили. Снова выпили. А потом пили, уже не закусывая. Откровенный разговор завязался где-то после третьей-четвертой рюмки «Наполеона». Причем никому из нас совершенно не мешал языковой барьер. Я говорил по-русски, они по-французски, но Макс оказался классным переводчиком, и потому разговор лился естественно и без излишнего напряга.

– Так вы собираетесь поработать на раскопках в Ираке? – спросил старший по возрасту, Пьер, лысоватый брюнет с протезом на месте правого глаза.

– Совершенно верно, – кивнул я.

– Нас очень интересуют результаты вашей работы, и мы даже готовы брать оттуда любой материал…

– Кроме мелочевки! – уточнил Пти-Андрэ, у которого на левой щеке обозначился рубец от ножевого удара.

– Да, мелочевку можете забрать для своих целей. Вы же изготавливаете сувениры, насколько я осведомлен? – поддержал его Пьер, раскуривая трубку. – В прошлый свой приезд мсье Телегин показал нам некоторые образцы будущих серий. Неплохо! Мы даже согласились заключить с ним контракт на продажу этих изделий через сеть наших антикварных лавок во Франции. Но это будет позже, так сказать, в перспективе. Сейчас же нас интересуют более дорогостоящие археологические находки. К примеру…

– Включите телевизор! – довольно грубо перебил старшего Пти-Андрэ.

– Да, да! – подхватил его слова Пьер. – Жорж, не сочтите за труд включить телевизор…

Толстый увалень Жорж сидел к телевизору спиной, и ему пришлось подняться из-за стола, опрокинув стул, и нетвердой походкой подвыпившего человека подойти к стойке бара, где находился телевизор с большим экраном. Он включил его и присел на вращающийся стул у стойки.

По телевизору передавали новости дня. Неожиданно на экране появились прекрасные золотые статуэтки, изображавшие рыцаря и его эскорт, – я насчитал их пятнадцать штук.

«Интерпол сообщает, – вещал диктор. – Международная банда музейных грабителей вчера ночью проникла через канализационный канал в хорошо охраняемый выставочный зал на улице Крепелинерштрассе, что в немецком городе Ростоке, и, вскрыв сейф, выкрала уникальные статуэтки из золота, некогда принадлежавшие небезызвестному ордену крестоносцев. Позже их приобрел французский миллиардер барон Давид де Ротшильд, который вот уже семнадцать лет является бессменным мэром города Понт-Эвек. За любую информацию о похищенных драгоценностях из коллекции барона он назначил сумму в…»

– Выключи, Жорж! – махнул рукой Пьер и снова повернулся в мою сторону. – Вот такие вещицы нам подошли бы… Кстати, можете полюбоваться на эти статуэтки. Не на слайде, что показывали телевизионщики, а прямо в натуральном виде, – небрежно проговорил он и щелкнул пальцами.

Кажется, это был Мишель или Серж, я точно не помню. Только кто-то из них извлек из-под стола небольшой кофр, напоминавший сумку для переноски фотоаппаратуры, открыл его и вытащил оттуда одну за другой все пятнадцать фигурок, поставив их на стол в форме боевого каре.

– Вот это да! – вскричал я.

Только теперь до меня дошло, с кем я имею дело. С такими ребятами нужно держать ухо востро.

– Эти статуэтки вам передадут в Москве, а вы отдадите их мсье Телегину. Они приглянулись ему на выставке в Ростоке… – проговорил Пьер. – К сожалению, Павел, вам придется обратно тащиться на поезде…

– Пьер, но ведь поезд Париж – Москва отменен! – опять вмешался Пти-Андрэ.

Конец ознакомительного фрагмента