Хрустальная удача - Питер Марвел Страница 9

Билли не стал додумывать такую сложную мысль, а, чертыхаясь и божась, высек огонь и зажег предусмотрительно захваченный с собой факел, ибо по опыту знал, какая царит темень в этих вонючих трущобах.

С чадящим факелом он ввалился в лачугу, едва не треснувшись головой о деревянную балку, заменявшую дверной косяк. Трепещущее на сквозняке пламя выхватило из мрака картину, от которой даже привычный ко всему Билли невольно поежился.

Посреди лачуги прямо на земляном полу на коленях стояла женщина. Ее широкоскулое бронзовое лицо, жесткие черные волосы, спадающие на плечи, и застывший взгляд, устремленный прямо на Билли, напугали бы любого. Женщина смотрела ему в глаза так, словно она знала, что именно в эту минуту он войдет к ней и начнет задавать вопросы. Она походила на одно из тех индейских каменных изваяний, которые испанцы выкорчевывали из земли и топили в море, ожившее и оттого еще более пугающее. Только нежить могла так неподвижно, так страшно застыть с открытыми глазами и ждать. Сколько она ждала? Часы? Сутки? Недели?

Билли опомнился довольно быстро. Он был достаточно примитивен для того, чтобы вдаваться в дальнейшие аналогии, и он не привык бояться индейцев, почитавшихся им за некое подобие рабочего скота. Да и женщин он ценил невысоко, а цветных и подавно не считал за людей. Поэтому, быстро справившись с растерянностью, он рявкнул:

— Черт бы тебя подрал, обезьяна! Что за манера у вас такая — пугать честных христиан! Торчит тут, как статуя! Черт знает, почему эта тварь сидит в темноте!

Поскольку Билли ситал самым достойным собеседником самого себя, то к себе самому он по привычке и обратился. Он не мог понять, почему эта странная женщина оказалась в темноте посреди пустой хижины.

— Наверное, молится! — наконец решил он. — У этих выродков сто богов, и каждому надо помолиться. Вот времени днем и не хватает.

Индианка, как будто не услышав монолога пирата, по-прежнему не сводила с него черных маслянисто сверкающих глаз, от взгляда которых ему становилось все больше не по себе, как если бы на него пристальным взглядом смотрела дикая хищная кошка.

— Что пялишься, тварь? — недовольно буркнул он. — Хочешь сказать, молиться тебе помешали? Успеешь еще помолиться. У нас тут дела поважнее. Ты вот что скажи: ты та самая, что Веселого Дика ублажала? Вот дьявол! Она же ни одного слова не понимает! Ну как это тебе объяснить… Веселый Дик! Любовник твой. Вот обезьяна немая…

— Зачем злишься? — вдруг бесстрастным глубоким голосом произнесла индианка. — Ты пришел искать Веселого Дика? Но его здесь нет, разве ты не знаешь?

— Вот дьявол! Она разговаривает! — еще больше изумился Билли. — Ты слышишь? Она разговаривает на чистом английском языке! Похоже, ее Дик научил. Ну ладно… То, что Дика здесь нет, я и сам вижу — ни к чему мне об этом напоминать. Умную из себя строишь? Все равно не получится. Все вы, краснокожие, обезьяны и безбожники. А ты мне скажи, где этот проклятый Дик сокровище запрятал? Давай, говори все, что ты знаешь про Веселого Дика!

— Ты и сам про него все знаешь! — с прежним равнодушием проговорила женщина. — Разве ты не шел следом за ним?

Она, не переменив позы, продолжала сидеть неподвижно, как надгробие, чрезвычайно раздражая этим Билли.

— Вот дрянь! — выругался он. — Это что, у них индейский обычай такой — говорить загадками? Я шел следом за ним… Ну шел! Когда это было-то! Меня интересует, жив он или нет?

— Белого не интересует другой белый, — спокойно возразила индианка. — Белого интересует золото, которое спрятано в горах.

— Ловко! — воскликнул Билли, отступая на шаг. — А с тобой, оказывается, нужно держать ухо востро! Ты никак колдунья? Таких, как ты, нужно жечь на кострах! Ну, не бойся! Я пошутил пока… Откуда ты знаешь про золото? Тебе Веселый Дик рассказал?

В ответ женщина поднялась с колен и сделала шаг в сторону пирата. Факел выскочил из его руки и упал на землю, рассыпая искры.

Сквозь пелену дыма он вместо женщины вдруг увидел перед собой животное, напоминающее волка и кошку одновременно. Пастор мотнул головой — существо исчезло, и вместо него посреди хижины снова стояла индианка.

— Что тебе нужно, гнусная язычница? — вскричал Билли, в ужасе отступая назад.

— Ты забыл, что это ты пришел ко мне, — насмешливо ответила ему женщина. — Это ты здесь пришелец, ты на земле моих предков, моего племени, загубленного твоим народом! — она мягким вкрадчивым движением еще на шаг приблизилась к нему. — У тебя тоже не получится. Я наследница царского рода, последняя оставшаяся в живых, обладающая небесным знанием. От предков мне досталось имя На-Чан-Чель. Это великое имя, но мало кто из вас может правильно произнести его… Бледнолицые погубили мой народ, хотя мой народ принял их за богов и оказал им все почести. Но бледнолицые оказались хуже злобных собак. Они не помнили добра. Их интересовало только золото. Холодный металл был им дороже, чем…

— Но-но! — прикрикнул на нее Билли, на всякий случай отступая еще на шаг. Женщина внушала ему смутный ужас. — Ты не смеешь говорить такие вещи про белого человека! Белый человек перед тобой и в самом деле вроде бога. И насчет золота ты ничего не понимаешь. Только мне некогда учить тебя, дикарку, уму-разуму. Сама разбирайся, раз из царского рода… Одним словом, что ты знаешь про сокровища?

— Про какие сокровища хочет знать пришелец? — индианка рассмеялась, обнажая белоснежные острые зубы. — Может, про те, вместо которых вы нашли скелеты и из-за которых ты бросил пиратское ремесло?

Билли, побагровев от злости, сжал кулаки.

— Или про те, — индианка, не обращая внимания на то, с какой яростью смотрит на нее пират, повела головой, отчего тяжелые серьги в ее необычно удлиненных ушах мелодично звякнули, — про те, которые сторожит мой народ и про которые хитростью проведал один бледнолицый много дождей тому назад?

— Уж не хочешь ли ты сказать, что Веселый Дик подарил тебе карту? — от такой нечаянной удачи Билли вмиг позабыл все свои страхи и обиды.

— Мне не нужна карта, — ответила женщина. — Человек, которого ты зовешь Веселым Диком, правда, много болтал — он доверял мне больше, чем своим бледнолицым братьям. Но даже он не знал, где на самом деле спрятаны сокровища, охраняемые моим народом. Не знал — потому и не нашел их на Эспаньоле. Не знал даже мой брат, а я знаю.

— Какой еще брат? При чем здесь брат? — Черный Билли окончательно запутался.

— Да ты знаешь его! — индианка тихо рассмеялась грудным смехом, но черные глаза ее были пусты. — Бледнолицые отняли его у моей матери младенцем, его воспитали иезуиты — и, если бы он знал, он бы отдал им эти сокровища в обмен на власть в Ордене! Но эту тайну в нашем роду хранят женщины. Это мои сокровища — я последняя. Но одной мне не справиться…

Индианка уже подошла к Билли почти вплотную и теперь медленно обходила его сбоку.

— Мой брат, да пожрут его внутренности койоты, едва не использовал тебя, думая добраться до карты Рэли, да только мозги у него были такие же, как и у тебя, — птичьи!..