Тайна озера Кучум - Владимир Топилин Страница 9

— А знаешь, кто соболя таким именем назвал?

— Русские, отнако. Моя знай аскыр слово. Ещё тунгусы гавари дынка. А сополь русский человек говори.

— Нет, не правду говоришь. Слово «соболь» пришло к нам из той же Индии. Соболь — полосатый. Это у них, значит, так переводится. Когда-то очень давно купцы через Азию на верблюдах возили товар в Иран. Ну а уж оттуда до Индии рукой подать…

Слушает Загбой, а глаза смеются. Вся его жизнь замкнута только в том пространстве, где он ходит и живёт — сибирская тайга. Он просто не может представить, осмыслить в более объёмном и широком масштабе, земной шар или даже континент. Как тот библейский Фома, пока не увидит, не поверит.

Видит русский, что что-то объяснять бесполезно. Лучше завязать разговор на нужную ему тему. Замолчал, думая, с чего начать, и тут же вспомнил, что за разговором даже не познакомились. Как будто спохватившись, дружелюбно протянул руку:

— Меня зовут Николай Иванович. Фамилия — Залихватов. Я начальник геологоразведочной экспедиции.

Загбой протянул руку, хотел назвать себя, но Мухой, как пырей, опередил его, прилип к русскому и выдал столько информации, что эвенк невольно поморщился, как будто проглотил горчицу.

— Это мая зять, что я каварил. Там, продолжал расторопный кыргыз, — его шена Ихтыма. Загбой — самый лучий охотник, которого я когда-то знал и вител. Всю тайгу обошёл, везде пыл…

— Подожди, — перебил его Залихватов. — Пусть он сам за себя скажет, что его перебивать? Это что, правда, что ты тунгус?

— Правда, отнако. Венка мой. — И уже гордо: — Загбой Иванович мой! Как ты. Крёсный Игорка и Филька-чёрт так каварят — Загбой Ивановича.

— А как ты к нам, сюда попал? — удивлённо вскинул брови собеседник.

— Эко! Тавно так пыло. Купец просил пуснина везти, Тима зовут. Ну, я и ходи. Потом, отнако, Тима мой доська спал, женился. А доська назат не хочет хоти. Тут вот сам женился. Ихтыма жену звать. Сын родился. Куда хоти на север? Там нихто не ждёт, весь род чума кушай. Так вот и живу. Мухой — труг. Игорка — крёсный внуська. Ченка, точка, там живи, — махнул рукой на восток. — А Тима… мой не знай, талеко, отнако. Горот, пальшой! Тавно не смотрел его. Отнако много зим прошло. — И с горечью добавил: — Ченка штёт, тоскует. Внуська, Уля, плачет. А Тима всё не хоти. Случилось что? — обратился к русским. — Вы его не знай?

Залихватов переглянулся со своими спутниками, с интересом прищурил глаза:

— А как фамилия-то у твоего Тимы?

— Фамилия? — не понимая, переспросил Загбой. — Зовут как?

Здесь в разговор вступил Мухой. Увидев замешательство охотника, как всегда, с живостью доложил:

— Фамилия его Набоков.

— Набоков?! — удивленно воскликнул Николай Иванович. — Тот самый Набоков? Купец? Так его не Тима зовут, а Дмитрий. Дмитрий Иванович Набоков, золотопромышленник. Так?

— Так, отнако, — покачал головой Загбой.

— Да, есть такой. В городе живёт, по Ямской улице. Дом у него большой, особняк двухэтажный. Широко развернулся: два магазина, один пушной, шубы-шапки продаёт. Второй — с продуктами, мясо-рыба. Да еще несколько лавочек мелких. У самого губернатора Нефёдова в почёте. Знаем мы такого. Семья у него, две дочери. Не последний человек среди известных людей, на благотворительные цели тысячи откидывает…

Потемнело лицо Загбоя:

— Эко! Как доськи? Как семья? Уля ему доська, отнако! Ченка — жена… Каварил, что никого нет польсе… Корот хоти, тела телай. Назат — нет. Тумал, что случилось… Как так?

Смотрит охотник на русских, глаза блестят, губы трясутся, пальцы дрожат. Видно, что новость для него — как ливень в засушливое лето. Переосмысливает сказанное и не верит, не понимает, как так можно врать? А может, всё неправда, шутит Николай Иванович? Да нет, лицо серьёзное. Да и товарищи его окаменели, понимают, что в неловкое положение попали. Так что же получается, тогда врал Дмитрий?..

Потянулся Загбой за кисетом, стал набивать трубку. В юрте зависла неопределённая тишина, только дрова в костре потрескивают, да Хындырга, жена Мухоя негромко посудой гремит.

Из-под полога заклубился морозный туман, вошла Ихтыма. Посмотрела на Загбоя, счастливая улыбка сменилась тревогой, не может понять, что произошло с мужем. Немного постояла в стороне, тенью проскользнула к хозяйке юрты, о чём-то тихо зашептала ей на ухо. Хындырга зашипела в ответ: молчи, когда разговаривают мужчины, потом сама все поймёшь.

— Где этот… корот? — наконец-то нарушил молчание Загбой.

— Зачем тебе? — удивленно приподнял брови Залихватов.

— Хоти путу, отнако, к Тиме. Путу смотреть глаза. Зачем обманывай?

— Ну-у-у… — неопределённо протянул Николай Иванович. — Зачем тебе это? Он, Тима твой, сам приедет.

— Не приетет. Много лет пыло, не етет. Хочу сам знать, пашто обманывай меня, Ченку, Улю? Нелься так телай. Загбой не врал, он телай Тиме тобро. Почему люча делает плохо?.. Знать бы, как в горот хоти…

Залихватов быстро посмотрел на своих друзей, с живостью заговорил:

— В город, Загбой Иванович, я тебя могу проводить. Это не проблема. Вот только… Поговорить с тобой хочу.

Эвенк заинтересованно посмотрел на собеседника, выдохнул дым табака и в ожидании предстоящего разговора отложил в сторону трубку. Залихватов покачал головой, подбирая слова, выдержал паузу и начал издалека.

— Вопрос вот в чем. Ты, Загбой Иванович, всю жизнь в тайге. Об этом все знают. Вот и Мухой об этом говорит, да и все в округе. Не встречал ли ты нынче в тайге людей? Экспедиция, понимаешь ли, у нас пропала, двадцать пять человек. Ушли ещё в конце мая, обещались быть к сентябрю, но до сих пор не вернулись. Сейчас, как видишь сам, на дворе декабрь…

Загбой в волнении приоткрыл рот, что-то вспоминая, прищурил глаза и с живостью спросил:

— Как нет? Сопсем нет? Может, плути, или Кингит шутил? Никак пета случилась?

— Приходил один раз вестовой. Ещё в июне. Говорил, что всё хорошо. А потом как ветром унесло. Ни слуху ни духу. Хватились мы в конце августа, ещё летом. Отправляли на поиски несколько мужиков, охотников. Но те вернулись ни с чем. В горах снег рано выпал. Перевалы завалило. А теперь вот, видишь сам… — За-лихватов угрюмо кивнул на стену юрты, объясняя, что говорит об окружающем мире. — Где сейчас искать? — И настороженно, с искрой надежды посмотрел на следопыта: — Может, ты что-то знаешь, видел след или что-то от кого-то слышал?

Эвенк внимательно посмотрел на Николая Ивановича, многозначительно покачал головой и тут же поинтересовался:

— Куда слет тянули?

Залихватов не понял вопроса, посмотрел на Мухоя. Тот с живостью пояснил:

— Куда пошла экспедиция?

— А-а-а! — заторопился начальник партии. — На восток. На восток пошли! Через Чайджур, на Коштыму, а потом — к Ку-чуму.