Как мы принимаем решения - Джона Лерер Страница 10

Взгляните на Тома Брэди. Именно чувства позволяют ему быстро решить, куда пасовать из «кармана». С его точки зрения, этот процесс, вероятно, устроен примерно так: когда мяч оказывается у него в руках, он делает шаг назад и пытается оценить ситуацию на поле. Он проходит по всему списку принимающих. Первоначальная цель, тайт-энд, бегущий шорт-кроссинг, надежно закрыта. В результате при взгляде на этого тайт-энда Брэди непроизвольно испытывает легкое чувство страха — верный признак рискованной передачи. Присутствие лайнбекера было переведено в негативную эмоцию. Затем Брэди переходит ко второй по порядку цели — ресиверу, далеко продвинувшемуся в тыл противника. К сожалению, его блокируют корнербек и угроза сейфти. И снова Брэди испытывает негативное чувство, в одно мгновение понимая суть происходящего на футбольном поле. Прошло уже несколько секунд, и Брэди чувствует давление защитной линии. Его левого нападающего такла отталкивают назад, Брэди понимает, что он должен как можно быстрее избавиться от мяча, иначе его команда проиграет матч. Он переходит к своей третьей цели. Трой Браун мчится по центру поля, оказываясь таким образом между лайнбекерами и корнербе-ками. Когда Брэди смотрит на эту цель, его привычный страх сменяется едва различимым взрывом позитивных эмоций, восторгом при виде ресивера, которого никто не опекает. Брэди нашел открытого игрока. Он запускает мяч в полет.

Ранним утром 24 февраля 1991 года Первая и Вторая дивизии морской пехоты двигались на север через пустыню Саудовской Аравии. Приблизившись к никак не обозначенной границе с Кувейтом — вокруг протиралась лишь бесплодная песчаная гладь, — военные увеличили скорость. Эти морские пехотинцы были первыми представителями сил Коалиции, вошедшими в страну с момента ее оккупации Ираком больше восьми месяцев назад. Исход операции «Буря в пустыне» зависел от их успеха. Военным нужно было освободить Кувейт и сделать это меньше чем за сто часов. Если бы им не удалось быстро расправиться с иракской армией, их ожидали боевые действия в городе. Иракцы угрожали отступить на улицы Эль-Кувейта, и если бы это произошло, наземная война могла затянуться на многие месяцы.

Морские пехотинцы ожидали сильного сопротивления. Иракские военные укрепили многие свои позиции в Кувейте, сосредоточив силы рядом с нефтяным месторождением Эль-Вафра, расположенным вдоль границы с Саудовской Аравией. Они заминировали значительную часть пустыни. Ситуация усложнялась еще и тем, что иракские части могли не опасаться атаки с воздуха. Так как силы Коалиции стремились минимизировать ущерб и жертвы среди мирного населения, бомбежки оккупированной территории были строго ограничены. В отличие от войск Республиканской гвардии в южной части Ирака, после тридцати семи дней бомбардировок понесших серьезные потери, силы, ожидавшие сейчас морских пехотинцев, находились в отличной боевой форме. По оценкам Объединенного центрального командования (ОЦК), во время вторжения в Кувейт потери каждой дивизии морской пехоты должны были составить примерно тысячу человек — 5-10 % от их общей численности.

Чтобы оказать морпехам поддержку в их крайне рискованной миссии, эскадра коалиционных линкоров и эсминцев был размещена менее чем в двадцати милях от побережья Кувейта. Это был рискованный стратегический ход: хотя большие корабельные орудия могли прикрыть наземную атаку, сами они оказывались при этом в зоне попадания иракских ракет. В то утро, когда морская пехота начала вторжение в Кувейт, американские и британские корабли в Персидском заливе были приведены в состояние наивысшей боеготовности. Им был дан приказ ожидать огня противника.

Первые двадцать четыре часа наземной операции превзошли самые смелые ожидания ОЦК. Прорвавшись через иракские мины и колючую проволоку, дивизия морской пехоты смогла продвинуться вглубь центральной части Кувейта. В отличие от советских танков Т-72, использовавшихся иракской армией, американские танки Mi «Абрамс» были оснащены системами GPS и тепловизионными прицелами, позволяющими морским пехотинцам воевать даже темной ночью. После того как отряд достиг окраин Эль-Кувейта, он сделал резкий поворот на восток и приступил к выполнению задачи по обеспечению безопасности береговой линии. Прямо перед рассветом 25 февраля десять вертолетов морской пехоты вместе с одним универсальным десантным кораблем провели ложную атаку на военную базу вблизи кувейтского порта Аш-Шуайба. Атаку поддерживал заградительный артиллеристский огонь со стоящих недалеко от берега линкоров. Силы Коалиции не стремились захватить порт, они просто хотели «нейтрализовать» его и убедиться в том, что он не представлял опасности для стоящего в море конвоя.

В то же самое утро, когда шла атака на Аш-Шуайба, капитан-лейтенант Майкл Райли наблюдал за экранами радаров на борту «Глостера», британского эсминца, стоявшего примерно в пятнадцати милях от порта. В боевую задачу «Глостера» входила защита союзнической эскадры, поэтому Райли должен был мониторить все воздушное пространство вокруг морского конвоя. С самого начала воздушной войны команды радиолокационщиков жили по изнурительному расписанию. Они дежурили по шесть часов, потом у них было шесть часов на еду и сон, а после этой короткой передышки они вновь отправлялись в клаустрофобическую радиолокационную рубку. К моменту наземного вторжения у них начали проявляться признаки переутомления. У всех были красные глаза, и все нуждались в больших дозах кофеина.

Райли дежурил с полуночи. В 5:01 утра, как раз когда корабли союзников начали бомбардировку Аш-Шуайба, он заметил на экране радара яркую точку недалеко от побережья Кувейта. Быстрые расчеты ее траектории показали, что она направляется прямо к конвою. Хотя Райли смотрел на похожие точки всю ночь, в этой черточке на радаре было что-то такое, что сразу вызвало у него подозрение. Он не мог объяснить почему, но вид этой мигающей зеленой точки на экране наполнил его ужасом, у него участилось сердцебиение, а ладони стали влажными. Он продолжал наблюдать за приближающейся точкой еще сорок секунд — она медленно приближалась к американскому линкору «Миссури». С каждым поворотом радара расстояние сокращалось. Она приближалась к американскому кораблю со скоростью более 550 миль в час. Если бы Райли пошел на поводу у собственного страха и решил сбить эту цель, ему нужно было действовать немедленно. Если бы точка оказлась ракетой, промедление Райли обернулось бы трагедией. Сотни моряков погибли бы, американский корабль «Миссури» пошел бы ко дну, а Райли оставалось бы только стоять и смотреть, как это происходит.

Но у Райли была одна сложность. Точка на радаре находилась в той части воздушного пространства, где часто летали американские военные самолеты А-6, осуществлявшие по распоряжению Военно-морского флота США поддержку наземной операции при помощи бомб с лазерной системой наведения. После выполнения задания самолеты летели обратно к кувейтскому побережью, сворачивали на восток по направлению к конвою и садились на авианосцы. На протяжении нескольких последних недель Райли наблюдал десятки истребителей А-6, проделывавших тот же путь, что и эта неопознанная точка на радаре. Точка также шла с той же скоростью, что и самолеты, и имела похожую площадь поверхности. На экране радара она выглядела точно как А-6.