Бросай пить! САМОкодирование по системе СОС - Владимир Звягин Страница 10

Однако ситуация усугубится, если на середине этапа, который символизирует загибание третьего пальца, стадия бытового пьянства трансформируется в состояние хронического алкоголизма первой стадии. Человек тогда обязательно выпьет, да желательно чего покрепче, еще задолго до 12 часов ночи. А символический бокал шампанского в полночь для него станет лишь той отмашкой, после которой на законных основаниях можно оторваться по полной. Причем на следующий день такой человек с вероятностью 99 % уже с утра «продолжит праздновать». А если по каким-то причинам это у него сразу не получится, то с нетерпением будет ждать вечера. И его никто не остановит…

И все же – находитесь ли вы еще этапе бытового пьянства, или оно уже трансформировалось в состояние хронического алкоголизма? Для этого вспомните ту воображаемую ситуацию с посещением нарколога в конце 1980-х годов и его слова: «Если у вас бытовое пьянство, то вы спокойно сможете обойтись без спиртного год». Поэтому, чтобы уж окончательно определиться, что лично для вас будет означать загибание только трех пальцев, добровольно дайте честное слово не пить год и выполните это обещание. Слабо? Не правда ли, сразу появляется какой-то внутренний протест. Словно черт на ухо нашептывает: «Да зачем тебе это надо? Ты сможешь, я знаю. Только зачем лишать себя маленьких удовольствий целый год жизни?» Однако слышится и другой голос. Это стон вашей истерзанной души: «Попробуй, ведь у тебя есть воля. Докажи самому себе, что есть еще порох в пороховницах».

Ну же, решайтесь! И если вы готовы на подвиг здравомыслия, то помните: ни один повод для вас в этом случае не должен стать спусковым крючком. А если не сможете и сорветесь под любым благовидным предлогом в течение года, тогда с вами уже все ясно. Не зря ведь говорят: «Против лома нет приема». Применительно к самодиагностике это действительно ломовой прием постановки себе диагноза «хронический алкоголизм первой стадии»…

К вопросу о норме

«Если вдуматься, не я устанавливаю для себя норму, а спиртное – мне. Любое ”дозирование” с моей стороны рано или поздно все равно приводит к тому финишу, к которому я столько раз уже приползал ”на автопилоте”. Поэтому нормы как таковой не существует. Есть просто заблуждение или, точнее, самообман. Дескать, и мы ”могем” себя сдержать, если надо. Однако долго держать себя надоедает – и рано или поздно появляется непреодолимое желание оторваться по полной. Вывод из всего этого для меня только один: ”Если ушел в завязку, то уже никогда не выходи из нее”».

П. П., 35 лет

Пояснение к цитате

П. П. – один из тех 42 пациентов, которые помогли мне 31 декабря 1999 года убедиться в целесообразности усовершенствования метода Довженко. В тот памятный сеанс он закодировался на «всю жизнь». Сразу после кодирования занялся челночным бизнесом, несколько раз съездил в Китай с бывшей женой. Через полгода они повторно зарегистрировали свой брак. При последнем телефонном разговоре сообщил, что пять лет назад с женой снова развелся из-за того, что теперь уже она начала пить и не захотела лечиться. Сейчас, спустя 15 лет трезвой жизни, является владельцем трех крупных магазинов. Сожительствует с молодой женщиной, которая младше его на 20 лет. С бывшей женой общается, помогает деньгами. Бизнес ее из-за пьянства развалился. На все его предложения закодироваться по-прежнему отвечает отказом.

Теперь пояснение, раскрывающее суть загибания не трех, а уже четырех или пяти пальцев. Для этого опять прибегнем к воображаемому посещению врача-нарколога. В этом случае вам не отделаться легким испугом и годом профилактического учета. В том же наркологическом кабинете вы станете теперь «своим человеком», а на обложке вашей амбулаторной карты появится большая красная буква «Д». А это значит, что вы будете поставлены на пять лет диспансерного учета по поводу хронического алкоголизма стадии 2а или даже хронического алкоголизма стадии 2б.

Впрочем, в такие тонкости клинической диагностики вдаваться не будем. Как говорится, хрен редьки не слаще! Лично для вас существенными окажутся в таком случае ограничения в дееспособности. А они, как на стадии 2а, так и на стадии 2б хронического алкоголизма одинаковы. Вам теперь нельзя будет на протяжении всего срока нахождения на учете управлять автомобилем. Вам уже не продадут охотничье ружье. Если вы моряк, то отныне не ходить вам в рейсы, а «плавать» у причала на подсобных работах. В море вас больше не выпустят. Да что там море! Вам теперь ни электриком, ни каменщиком не устроиться. Кому охота будет отвечать, если по существующим правилам техники безопасности вас теперь нельзя послать на высоту более пяти метров? Кому нужен такой каменщик и электрик? Но и это еще не все. Самое интересное – впереди.

Теперь, оказывается, в первый год вы будете обязаны приходить отмечаться в наркологический кабинет раз в месяц, на второй год – раз в три месяца, на третий и четвертый – раз в четыре месяца. И только на пятый год вам нужно будет прийти всего два раза. Но это в том случае, если вы за пять лет так ни разу и не выпьете! А если подобный грех случился, скажем, где-то в конце третьего года и об этом будет запись в амбулаторной карте, то прощай, водительское удостоверение, с этого дня еще на пять лет. И если опять будет срыв, то снова продление на пять лет со всеми ограничениями…

Но и это еще не все! Первые три года вы должны будете добровольно-обязательно проходить специальные курсы амбулаторного «лечения». Самое, пожалуй, невероятное в них то, что и пациенты, и лечащие врачи-наркологи понимали, что это чистая формальность. Поэтому, когда доктора с умным видом выписывали рецепты на лекарства и давали рекомендации по их применению, они прекрасно знали, что пациенты их не то что принимать, а даже покупать не будут. Но условия этой «игры», отвечающей всем критериям такой важной для эпохи развитого социализма показухи, ни врачи, ни пациенты старались не нарушать. Ведь, если в амбулаторной карте пациента не было записи врача о том, что он назначил обязательное в таких случаях лечение, его наказывали. А если пациент имел глупость «заупрямиться» и сказать на очередном приеме, что он не принимал выписанное лекарство (кому и что он таким образом хотел доказать?!), то врач просто обязан был направить его на стационарное лечение.

Впрочем, такое направление обычно давали пьющему человеку без лишних слов уже сразу на первичном приеме, если врач ставил диагноз «хронический алкоголизм стадии 2б». В наркологическом отделении в то время необходимо было провести от трех до четырех месяцев. Если же человек добровольно на это не соглашался, его запросто могли отправить на 1–2 года принудительно лечиться в лечебно-трудовой профилакторий – ЛТП.

Это только название у него такое ласковое – профилакторий. На самом деле это специальная зона с вооруженными охранниками, обритой головой и прочими арестантскими атрибутами. Естественно, с очень жестоким, принудительным, но малоэффективным лечением. В те годы я как-то закодировал «на пожизненно» одного человека с очень нелегкой судьбой. Это помогло ему прервать цепь принудительного лечения в ЛТП, где он уже побывал дважды и в общей сложности провел там три года. Самым печальным было то, что человек хотя и был большим любителем выпить, но даже близко не походил на тех пьяниц, которые своим поведением обычно нарушают общественный порядок. Тем не менее все отправки его в ЛТП формально отвечали законам того времени.