Ультрамышление. Психология сверхнагрузок - Трэвис Мэйси Страница 10

Мы ждали на финишной черте в Ледвилле. Ждали, ждали и ждали. (Большинство моих детских воспоминаний о «Ледвиллской сотне» связаны с ожиданием. Может быть, еще и поэтому я стараюсь финишировать побыстрее в Ледвилле и в других сверхмарафонах, теперь уже ради моих детей!)

Наконец, отец появился в конце дороги, прозванной местными «Бульвар». Этот участок грунтовки длиною в три километра приводит к окраине Ледвилла. Папа выглядел очень плохо, и я до сих пор помню его остекленевший взгляд. Он напугал меня. Время подходило уже к десяти утра второго дня забега. Накануне вечером мы поселились в местном отеле, посмотрели телевизор, немного поспали, а потом, примерно в четыре утра, снова вышли на трассу. А папа бежал уже вторые сутки. Все это время он был где-то там, на трассе, сражался с добровольно принятыми на себя болью и трудностями. (Удивительно, но на следующее утро его разбитое тело каким-то образом продолжало стремиться вперед, хотя, очевидно, должно было бы лежать где-нибудь плашмя, возможно, даже на больничной койке; то же происходило и с другими участниками того сверхмарафона.)

Папа бежал на фоне нависающих над городом Скалистых гор, среди рельефных очертаний которых был и перевал Хоуп, самая высокая точка трассы. Когда он появился на Шестой улице, контрольное время уже почти истекло. Часы отсчитывали последние минуты, и взгляд отца был прикован к финишной растяжке, за которой стояли мы. Глаза его были налиты кровью и воспалены, и все же – и это непостижимо – полны жизни и энергии. Предельно изможденный, он едва мог говорить, но искренне улыбнулся нам, своим детям. Мы выбежали, чтобы подержать его за руки, пока он шаркал по красному ковру последние 20 метров до финиша.

Он финишировал последним.

Но это было совершенно не важно. Показанное им время тоже не имело значения: 29 часов 56 минут, он финишировал всего за четыре минуты до контрольного срока. На тот момент это был самый близкий к контрольной отсечке финиш в истории Ледвиллского сверхмарафона.

Главным было то, что мой папа пробежал Leadville 100 – забег на сто миль!

Папа был Суперменом, и пусть все это казалось сплошным безумием, я хотел стать таким, как он.

С тех пор Мэйс пробежал «Ледвиллскую сотню» еще четырежды и получил престижный приз: яркую пряжку на ремень, выдаваемую бегунам, уложившимся в 25 часов. И, что еще важнее, в каждой из этих следующих четырех гонок он финишировал полным сил. Он готовился к ним и больше никогда не позволял себе недооценивать эту дистанцию. Папина карьера спортсмена на сверхдлинные дистанции вышла далеко за пределы Ледвилла. Он четырежды поднимался на Пайкс Пик в гонке Pikes Peak Quad, где нужно пробежать 100 миль, набрав в общей сложности около 9500 метров высоты. Он пробежал «Марафон песков» (Marathon des Sables), многодневный забег на сверхдлинную дистанцию, где нужно преодолеть более 150 миль по пустыне Сахара, и сверхмарафон Badwater, который многие считают самым сложным однодневным забегом: он стартует в Долине Смерти, однозначно самом жарком месте планеты. В противоположных по экстремальности условиях отец трижды выиграл Iditashoe, стомильный забег в снегоступах по трассе великого Идитародского пути на Аляске. Он даже был участником легендарных приключенческих гонок Eco-Challenge, каждая из которых длилась неделю, их транслировали по каналу «Дискавери» в 1990-е годы. (Продюсером был Марк Бернетт, впоследствии он взял эту идею за основу для одного из первых масштабных реалити-шоу, Survivor – «Выживший».) Отец был одним из немногих, кому довелось восемь раз участвовать в недельных гонках в самых экстремальных местах планеты.

Одним словом, папа стал спортсменом мирового уровня. А я на тот момент был не особо выдающимся участником школьной команды по кроссу. И все же на наших тренировках в Эвергрине я получил опыт борьбы с трудностями и смог хотя бы в небольшой мере прочувствовать ту боль, которую, должно быть, испытывал отец в Ледвилле в 1988 году. Через десять лет после того забега я как-то спросил отца о нем. Пытался ли он стереть из памяти ту гонку, как ужасное воспоминание? Смешно ли ему было вспоминать о ней или досадно? Чувствовал ли он себя неловко за то, что взялся за испытание, к которому оказался настолько не готов?

Энтузиазм, энергия и мужество моего отца делают людей вокруг него лучше, сильнее. Я хороший тому пример, но это работает и в командных гонках, таких как Eco-Challenge. Его команда «Бродячие псы» ни разу не выиграла гонку, но и ни разу не сошла с дистанции. Фото: Тим Холмстром

Он посмотрел на меня с недоверием.

– Неловко? Дружище, да ты, похоже, забыл, что я говорил тебе, когда ты был маленьким?

Я признался, что забыл.

– «Это хороший психологический тренинг», – сказал он. – Твои детские попытки подняться на холмы на велосипеде, мои усилия заставить свое тело пересечь линию финиша – все это хороший психологический тренинг.

Отец был прав.

Трудности – неотъемлемая часть нашей жизни. Если рассматривать их как положительные и даже необходимые средства психологической подготовки, можно постепенно, камень за камнем, выстроить бастион внутренней прочности, которая позволит дойти до победного конца во всем, на что вы по-настоящему настроитесь.

Более того, опыт преодоления добровольно выбранных трудностей дает хороший запас сил и решимости, который позволяет достойно пройти через те испытания, что щедро и без спросу выдает нам жизнь. Возможно, именно тот первый сверхмарафон дал отцу душевные силы выстоять в тяжелое время, когда болела мама и нужно было растить двух маленьких детей и строить карьеру.

Какую цель вы поставили перед собой? Так вышло, что для меня и моего отца это стомильные забеги или приключенческие гонки, где нужно двигаться вперед целую неделю, почти без сна. У вас это может быть что угодно другое, что вам нравится, интересно или необходимо. Для многих именно спорт на выносливость – начиная с походов на пять миль или забегов на пять километров – становится доступной, но притом интересной и сложной в достижении целью, и, мне кажется, в этом кроется одна из причин столь мощного роста популярности бега, ходьбы, велоспорта и триатлона в наши дни. Они позволяют, при должной подготовке, выполнять поставленные задачи, ими можно заниматься не в ущерб всей остальной жизни (можно встать пораньше и выйти на прогулку!), и эти занятия, по крайней мере на начальных уровнях, не требуют больших временных и денежных затрат.

В контексте ультрамышления такие цели и занятия позволяют выковать необходимую психологическую устойчивость, которая проведет вас через настоящие жизненные трудности: те, что связаны с семьей, карьерой, болезнями, старением родителей, деньгами и прочим. Трудности, которые возникают независимо от вашего желания, вы встретите во всеоружии благодаря опыту добровольного решения сложных задач.