Великая мудрость прощения. Как освободить подсознание от негатива - Линн Лаубер Страница 11

Почему он не потребовал от него немедленного ответа, не узнал, по какой причине он бросил семью? И почему не допытывался, чем тот может компенсировать матери долгие годы боли и утрат?

И чем больше он об этом думал, тем острее были ненависть и сожаление. Отца нужно было сразу ударить. Нужно было схватить и притащить к Логану. Следовало…

И тут вопреки своему желанию он заснул.

* * *

Райан встал рано, оделся и собрался уезжать. Он вошел на кухню, где Софи с присущим ей холодным спокойствием, делая вид, что ничего не случилось, готовила кофе в кофеварке. Но в воздухе чувствовалось возникшее между ними напряжение.

– Доброе утро, – сказала она, наливая кофе в чашку. – Успел отослать доклад на конференцию?

– Я так и не получил ответа по электронной почте, так что, полагаю, выясню это, когда приеду туда. Это не так уж и важно. Все равно никто эти журналы не читает.

Софи резко повернулась к нему:

– Разве? А я думала для твоей работы жизненно важно, чтобы тебя публиковали. Разве ты не поэтому вел себя вчера как тиран, унизив сына перед его друзьями?

– Послушай, Софи, может, я слишком бурно реагировал вчера на поступок Логана. Чувствую себя ужасно…

– Ты всегда чувствуешь себя ужасно, – сказала Софи. – Потом… А мы чувствуем себя ужасно, когда все это происходит!

Она вышла в холл и позвала Логана.

– Поди сюда, дорогой! Пора отправляться!

Райан уже стоял у выхода, собирая чемоданы, когда заметил Логана, который, согнувшись в три погибели, присел на корточки наверху лестницы, видимо, стараясь дождаться ухода Райана и только потом спуститься.

У Райана в груди защемило сердце.

– Эй, приятель. Ты ведь уже взрослый парень! Присмотришь за мамой в мое отсутствие, о’кей?

Логан ничего не ответил и даже не взглянул на него.

– Я скоро вернусь.

В ответ ни слова.

Райан вышел из дома, оставляя позади одну территорию «чужаков» и отправляясь в другую.

* * *

Хотя Райан провел почти половину жизни в разъездах, он каждый раз был в раздраженном предвкушении присущих любому путешествию неудобств. Во время часовой поездки в автобусе, курсирующем между городом и аэропортом, Райан был окружен многословными бизнесменами, беспрерывно говорящими по мобильным телефонам, и ему так и не удалось хоть немного вздремнуть, в чем он так нуждался. В аэропорту в очередях томилось множество народу. В очереди на пропускном пункте он оказался позади индианки в сари бирюзового цвета, на которое среагировала контрольная сигнализация, и всем пришлось ждать, пока женщину тщательно обыщут. Внутри в самолете было сущее пекло, от соседа по салону очень сильно пахло лосьоном после бритья, словно он облился им с ног до головы; вдобавок он тараторил без умолку. От всего этого Райану просто хотелось взвыть. А после приземления пришлось долго ждать заранее взятую напрокат машину, так как номер его заказа просто потеряли.

Как только сел в машину, тут же, как в ловушке, застрял в автомобильной пробке. Лучи палящего солнца ярко отсвечивали от металлического корпуса сотен вставших на прикол автомобилей. И с этой точки зрения Сан-Франциско, куда он так стремился попасть, мало чем отличался от пригорода Нью-Йорка, по улицам которого он ездил каждый день. По крайней мере, там хоть машина была своя. Когда Райан включил кондиционер в этой крохотной обшарпанной машине, прохладнее не стало ни на йоту. Он вертел ручками, нажимал кнопки, но вентилятор все равно не работал.

...

Каждую из этих неприятностей Райан ощущал как личную обиду, а с каждым разом все усиливающееся общее недовольство собственной жизнью усугубляло и без того чеканно суровое выражение его лица. И умываясь по утрам, он все чаще замечал в зеркале именно такое выражение. Он зло щурился и сжимал зубы. И выглядел так, словно постоянно находился в состоянии боевой готовности.

Если не следить за собой, то очень скоро он станет похож на свою бабушку, с застывшим на лице выражением постоянного недовольства.

Ко времени приезда в отель, где должна была проходить конференция, Райан был измотан. Он вошел в атриум гостиницы и увидел большой приветствующий участников плакат с надписью «КОНФЕРЕНЦИЯ ПО ПРОБЛЕМАМ НОВОГО ГЛОБАЛЬНОГО ЗЕЛЕНОГО ДВИЖЕНИЯ – ЭКОЛОГИЯ, РАЗНООБРАЗИЕ И БУДУЩЕЕ ЗЕМЛИ».

Небольшая группа делегатов регистрировалась у стойки, оживленно разговаривая, набирая брошюры и информационные материалы.

Райан ощутил прилив уверенности при виде этой группы. По крайней мере, здесь его ценили и уважали, здесь он собой что-то представлял. Он надел очки, чтобы изучить расписание. И оказалось, что его выступление перенесли из одной аудитории в другую, значительно меньшую по размеру. Причина его ошеломила: в назначенное ему время и в отведенной ранее ему аудитории будет выступать Ал Гор.

Райан поднял глаза от расписания и увидел, как Ал Гор вошел в атриум и начал беседовать с организатором конференции.

Райан приблизился к молодому человеку, составлявшему комментарии к списку:

– Не знал, что Гор будет выступать.

Молодой человек улыбнулся:

– Никто не был уверен, все прояснилось в последний момент.

Райан нахмурился:

– Значит, он выступает в то же время, что и я. Я Райан Килгор. И вы отвели ему более просторную аудиторию, где должен был выступать я, верно?

– Ну, он ведь главная достопримечательность. Это гораздо рациональнее…

– А почему меня не известили заранее?

– Вчера до самого позднего вечера еще не было никакой определенности. Полагаю, у него нет четко расписанного графика. То есть я хочу сказать, он ведь Ал Гор. Никто не предполагал, что возникнут проблемы.

– Ну а для меня это проблема!

Молодой человек отвернулся и начал что-то говорить в головной телефон, явно тут же забыв о Райане, который разгорячился, а затем и побагровел от досады.

Воспоминания обо всех пережитых за неделю обидах волной нахлынули на него: собака, Софи, Логан, неприятности и унижения во время поездки, и все это только для того, чтобы по прибытии на конференцию оказалось, что его там не слишком-то и ждут.

От избытка чувств Райан не мог просто так оставить эту тему. Он перебил молодого человека, продолжавшего что-то бормотать в головной телефон.

– Знаете, мне просто не верится! Кто же пойдет на мое выступление, если здесь Ал Гор?

Молодой человек вымученно ему улыбнулся.

– Уверен, у вас будет множество слушателей. Не каждому нравится Ал Гор.

– Убежден, что вы ошибаетесь. Покажите, куда вы перенесли мое выступление. В какой-нибудь чулан?

Это был не чулан, а кафетерий для персонала с торговыми автоматами, гудящим холодильником и добровольной помощницей оргкомитета по имени Амбер – бойкой темноволосой девушкой лет двадцати, которая уже озабоченно устанавливала небольшой столик для игры в карты с экземплярами нового доклада Райана и афишей, посвященной его книге о племени майоруна в Бразилии.