Эмоциональный шантаж - Сьюзан Форвард Страница 11

«Ты мешаешь моему выздоровлению»

Однажды на радиопередачу, которую я веду, позвонили родители взрослого ребенка, который злоупотреблял наркотиками, отказывался идти работать или учиться и тянул деньги из семейного бюджета. Когда родители попытались изменить ситуацию, то тут же получили в ответ угрозы: «Хорошо, я уйду и буду жить на улице. Вы все равно меня никогда не любили», «Я стану проституткой, и вы будете счастливы». Испуганные родители согласились на сохранение статус-кво, даже если он разрушающе действовал на семью.

Моя клиентка Карен, медсестра на пенсии в возрасте около шестидесяти лет, постоянно ходила на сеансы психотерапии, пытаясь наладить отношения со своей дочерью Мелани. Чтобы помочь Мелани освободиться от серьезной наркотической зависимости, она оплачивала дорогую программу реабилитации и консультировалась у психотерапевта. Она также вступила в члены организации «Анонимные алкоголики» и поощряла дочь посещать учебную программу в больнице, где работала. Карен не ожидала благодарности от Мелани, но она не ожидала и шантажа.

Мелани – хороший ребенок, я горжусь тем, что она сделала, чтобы начать новую жизнь. Но мы все время ссоримся из-за денег. Когда она вышла замуж за Пита, то молодые захотели купить дом и попросили меня одолжить деньги на первый взнос. Вы знаете, сколько составляет пенсия медсестры. Я была бы рада помочь им, но в этом случае мне пришлось бы снять все деньги со счета, а я не могла себе этого позволить. Это все, что у меня оставалось на будущее. Но Мелани считала так: раз у меня есть деньги, я должна их одолжить им. Ей был нужен дом.

Я беспокоюсь, потому что думаю, что период полного выздоровления еще не наступил. Знаете, как они считают: «Если ты не будешь выполнять мои желания, я опять буду пить и принимать наркотики». У меня нет выбора, я должна помочь им купить этот дом.

Утверждение Карен, что у нее нет выбора, мне знакомо, поскольку я часто слышу подобное от объектов шантажа, оно отражает чувство жертвенности, которое они ощущают. В действительности у Карен есть несколько вариантов выбора, но, чтобы увидеть их и воспользоваться ими, понадобится работа. Угроза Мелани приняться за старое направлена прямо в сердце Карен. Как я сказала Карен, это – тактика влияния с позиции силы, и она ни в коей мере не соответствует описанию Мелани как слабой личности. «Самопожертвователи» часто используют такой метод для маскировки.

Самая страшная угроза

Самая страшная угроза «самопожертвователей» пугает по-настоящему: это заявление о самоубийстве. Подобная угроза, которую ни в коем случае нельзя игнорировать, почти по привычке используется «самопожертвователем», который обнаружил ее эффективность. Наша глубоко затаенная тревога заключается в том, что после нескольких лет пустых угроз мы можем вернуться домой и увидеть, что угроза в конце концов приведена в исполнение.

Ив – молодая, привлекательная художница, которая живет вместе с Элиотом, известным художником средних лет. Их отношения поначалу отличались тесной привязанностью, но после того, как она переехала к Элиоту, романтическая преданность превратилась в удушающую зависимость. Когда они только начинали встречаться, Ив видела, как резко меняется настроение Элиота, но относила это на счет его «тонкой артистической натуры». Она не была готова столкнуться с частыми депрессиями и тем, что вначале казалось зависимостью от снотворных таблеток. Они постепенно отдалялись друг от друга. Секса и эмоциональной близости больше нет. Ив работает помощницей Элиота, он материально поддерживает ее, однако прекращает все ее попытки построить собственную карьеру. Он даже настаивает на том, чтобы она выставляла свои работы только вместе с его картинами.

Я наконец поняла, что для того, чтобы иметь собственную жизнь, мне нужно уйти от него, но каждый раз, когда я пытаюсь это сделать, он угрожает принять смертельную дозу снотворного. Первый раз я чуть не рассмеялась. Сказала, что хочу пойти на курсы графики, а он ответил, что в этом случае ему лучше умереть. Он очень любит все драматизировать, и я подумала, что он меня просто дразнит. Но Элиот продолжал повторять: «Без тебя мне не жить» и «Если уйдешь, я не могу обещать, что долго протяну». Это больше не смешно, поскольку стало страшно. Я люблю Элиота и сопереживаю ему, но в то же время ощущаю гнев. С какой стати он ставит меня в такое положение? Все, чего я хочу, – это учиться.

Для этой формы шантажа поведение типично: угрозы Элиота рассчитаны на сильное чувство ответственности Ив. «Он был так добр ко мне. У меня не хватает силы его бросить. Если он что-нибудь с собой сделает, я себе никогда этого не прощу, – сказала Ив. А потом убежденно добавила: – Я не смогла бы пережить свою вину».

Большая часть «самопожертвователей» не идут так далеко, как Элиот, хотя их угрозы могут возрастать до подобного уровня. Как я подчеркивала Ив, если она уступит и останется с Элиотом, то это еще не означает, что его можно будет спасти. В конечном счете решение, направленное на саморазрушение, принимают шантажисты. Разумеется, «самопожертвователю» можно оказать моральную и материальную поддержку. Но если вы остаетесь с ним, то осознаете, что ваш долг – защитить шантажиста от самого себя, и этим гарантируете, что, когда «самопожертвователь» захочет укрепить свой контроль, он обязательно прибегнет к этой устрашающей форме эмоционального шантажа.

«МУЧЕНИКИ»

Образ мученика ассоциируется в нашей культуре с известным фильмом: в полутемной квартире сидит мрачная женщина и ждет звонка от детей. Когда наконец раздается звонок, она отвечает: «Как я себя чувствую? Ты спрашиваешь, как себя чувствую? Ты не заходишь и не звонишь. Ты забыл свою собственную мать. Я могу сунуть голову в духовку, и ты об этом никогда не узнаешь».

«Мученик» считает, что, если он чувствует себя несчастным, больным или ему просто не везет, существует только один выход: мы должны дать ему то, что он хочет, даже если не услышали от него, что ему нужно. «Мученик» не угрожает причинить вред ни нам, ни себе. Вместо этого он ясно дает понять: «Если не сделаешь, чего хочется мне, я буду страдать, и это будет твоя вина». Последняя часть заявления – «это будет твоя вина» – часто не произносится вслух, но, как мы убедимся, творит чудеса в сознании объекта шантажа.

Представление, достойное премии

«Мученик» озабочен своим самочувствием и часто интерпретирует вашу неспособность прочитать его мысли как доказательство того, что вы о нем недостаточно беспокоитесь. Если бы вы действительно любили его, то без слов догадались бы, что ему нужно.

Подавленные, глухие к внешнему миру и часто слезливые, многие «мученики» замыкаются, когда не добиваются своего, но не говорят почему. Они скажут, чего хотят, по собственному усмотрению, после того как вы много часов или даже дней будете терзаться тревогой и заботой.

Моя клиентка Пэтти, 43-летняя правительственная чиновница, рассказала, что ее муж Джо при любом несогласии с ней немедленно ретируется в постель и не говорит, чего он хочет. А в редких случаях, когда говорит, а она не соглашается, он становится печальным, подавленным и уходит погулять.