Инстинкты и смысл жизни. Почему в нас так много животного - Дуглас Кенрик Страница 12

Влад Гришкевичус и я решили исследовать, как агрессия при соперничестве может повышаться и понижаться в зависимости от стремления мужчины занять более высокое положение или завоевать партнершу. Влад — внешне крупный и социально активный парень, родившийся в Советском Союзе и живший подростком в Лос-Анджелесе. С возрастом он кое-что узнал об агрессии при попытке произвести впечатление, а также о теории эволюции. Владу нравится рассказывать историю о том, как баскетболиста Чарльза Баркли какой-то умник облил на дискотеке водой. Баркли схватил обидчика и швырнул его в окно. Когда полицейские выводили Баркли в наручниках, какой-то репортер подскочил и спросил, сожалеет ли он о том, что сделал. Как рассказывают, Баркли ответил: «Единственное, о чем я сожалею, что мы были на первом этаже». Вместе с Джошом Тайбуром, Стивом Гэнгстадом, Илэйн Переа и Джанессой Шапиро мы решили экспериментально проверить, как импульсивные состояния могут влиять на реакции людей на оскорбления.

Мы начали с того, что попросили студентов рассказать о тех ситуациях, когда они сталкивались с оскорблениями и насилием. Мы обнаружили, что 75% мужчин и женщин по крайней мере один раз попадали в ситуацию, когда их публично оскорбляли. Их реакция была разной: некоторые просто ретировались, другие отвечали косвенным оскорблением, то есть жаловались своим знакомым, всячески ругая обидчика, а некоторые реагировали сразу и точно так же агрессивно, то есть отвечали на оскорбление оскорблением. Замечено, что мужчины чаще всего отвечали обидчику «взаимностью», тогда как женщины предпочитали косвенную агрессию.

Затем в лабораторной обстановке мы предлагали нашим испытуемым три сценария, рассчитанные на то, чтобы манипулировать их реакциями. Членам одной группы мы предлагали представить, что они на тропическом острове в последний день отпуска знакомятся с очень приятным человеком и чувствуют взаимное влечение. Их отношения стремительно развиваются: романтический ужин, затем прогулка по ночному пляжу, нежно взявшись за руки, и вот парочка уже страстно целуется.

Второй группе участников предлагалось представить первый день выхода на новую работу в престижной компании, где они знакомятся с двумя новыми сотрудниками, также только что принятыми на работу. Начальник сообщает им, что через шесть месяцев один из троих будет уволен, а другой получит повышение.

Помимо этих двух групп у нас была еще контрольная группа, которой не предлагалось ни ситуаций любви, ни повышения по службе, а только ситуация, когда они должны были искать (и найти) потерявшийся бумажник. После того как мы проинструктировали участников о различных побудительных мотивах поведения, мы попросили их представить такую ситуацию: они на вечеринке и кто-то из однокурсников опрокинул на них бокал вина и не извинился. На выбор предлагались следующие варианты поведения: 1) ударить нерасторопного человека; 2) обругать его; 3) толкнуть; 4) начать зудеть о том, какой он нехороший; 5) начать обсуждать его поведение за его спиной; 6) рассказать приятелю что-нибудь неприятное об этом человеке; 7) попытаться сделать так, чтобы этот человек в вашей компании больше не появлялся; 8) придумать об этом человеке какую-нибудь небылицу и начать ее распространять (последние четыре варианта считаются формой косвенной агрессии).

Выбор испытуемых зависел от побудительных мотивов и от того, был ли этот человек мужчиной или женщиной. Мужчины не забывали о своем статусе, что вызывало у них желание ударить, толкнуть обидчика или высказать ему что-то наподобие: «Да ты знаешь, с кем разговариваешь?» Но если мужчина не выбрасывает из головы такие вещи, как ухаживание за женщиной и романтические отношения с ней, то это несколько остужает его желание напасть на обидчика. У женщин ни первый, ни второй мотив не усиливали желания сразу же ответить на оскорбление или обиду. Но такие причины, как статус и отношения с партнером, увеличивали желание отплатить косвенным способом.

Однако в некоторых случаях романтические причины могут сделать мужчин более агрессивными. В первом эксперименте мы предлагали некоторым участникам представить себя среди гостей обоего пола. В другом им предлагалось представить, что им нанесли обиду в присутствии лица того же пола, что и они. Когда мужчины воображали, что их обидели в присутствии мужчин, то романтические и соревновательные мотивы побуждали их к агрессивным действиям.

Итак, суть этих исследований заключается в следующем: желание занять более высокое положение или сексуальные мотивы могут приводить к тому, что мужчины начинают вести себя агрессивно по отношению к обидчику. Но, похоже, мужчины отдают себе отчет в том, что насилие не представляется женщинам сексуальной формой поведения. Поэтому мужчина, стремящийся заполучить расположение женщины, в присутствии слабого пола старается сдерживать свою агрессию, но проявляет ее, находясь в компании других мужчин. Ответ на вопрос, почему мужчины дерутся в барах, даже если там нет женщин, которых они хотели бы поразить своей отвагой: этот спектакль на самом деле предназначен для других мужчин — таким способом они отстаивают свое положение в мужском обществе, а вовсе не пытаются завоевать симпатию дамы. Кстати, самцы многих животных приходят на территорию брачных игр за несколько недель до прибытия самок и начинают «бодаться» с другими самцами. Самкам эти битвы видеть не нужно. Они просто хотят знать, кто победил.

Исследование, о котором я только что говорил, предполагает наличие фундаментальной связи между агрессией и репродуктивным поведением людей. Думающий человек может возразить: «Когда я ввязался в драку в баре, ни о каком воспроизведении потомства и речи не шло. Все произошло, потому что этот тип меня обидел». Это возражение совершенно справедливо на одном уровне; мы осознаем, что происходит в непосредственной близости от нас, но можем совершенно не понимать, почему реагируем на происходящее именно таким образом. И мы также можем не улавливать, что причины этих реакций следует искать в эволюции. Этот вопрос интересует как биологов, так и людей, далеких от биологии. Так, биологи, придерживающиеся разных направлений, говорят уже много лет на разных языках и не могут прийти к единому мнению о причинах поведения животных, не осознавая, что другая сторона работает на другом уровне анализа. Известный палеонтолог и автор популярных научных работ Стивен Джей Гульд часто упускал этот факт из виду, предлагая неверные «альтернативы» объяснениям, учитывающим теорию эволюции. В результате этого его взгляды подвергают критике многие биологи-эволюционисты. Чтобы понять, как важно разграничивать различные уровни анализа, давайте рассмотрим вопрос, почему самки млекопитающих (и женщины) вскармливают свое потомство. К ответу можно подойти на разных уровнях анализа.

1. Функциональное, или эволюционное, объяснение связано с конечными адаптивными целями поведения. Если мы говорим, что млекопитающие вскармливают детенышей, поскольку это способствует их выживанию, то мы предлагаем утилитарное объяснение.

2. Историко-эволюционное объяснение ставит во главу угла наследственные корни отличительного признака, характерной черты или поведения. К примеру, мы можем сказать, что люди вскармливают детей, потому что у них есть молочные железы, а также ряд взаимодействующих гормонов и механизмы поддержания контакта, переданные нам нашими млекопитающими предками.