Развитие интуиции. Как принимать верные решения без сомнений и стресса - Гай Клакстон Страница 15

А теперь давайте рассмотрим не очень известный прибор, который называется «полярный планиметр». Его изобрел немецкий инженер Якоб Амслер в 1854 году {27}. Прибор состоит из двух стержней, которые свободно закреплены относительно друг друга (см. рис. 4). Верхний конец вертикального стержня закрепляется на столе. На левом конце горизонтального стержня есть ролик, который находится на столе и может вращаться в обе стороны. На правом конце есть стрелка, которая также опирается на стол. Хитрость этого простого прибора в том, что если вы ведете стрелкой по контуру любой фигуры, то число оборотов ролика будет прямо пропорционально ее площади. Все, что нужно сделать, – это выверить и откалибровать ролик, предварительно очертив фигуру с известной площадью (скажем, 5 см2), и тогда можно будет использовать полярный планиметр для измерения любых фигур, какими бы причудливыми они ни были.

Рис. 4. Полярный планиметр

Знания, которые формирует и на которые опирается р-состояние, похожи на евклидову геометрию. Они более общие, абстрактные и мощные, и, для того чтобы применить их в конкретной ситуации, часто приходится представлять себе мир более правильным, чем он есть на самом деле. А полярный планиметр относится к сфере практических навыков. Чтобы дешево и просто решить задачу, которая для геометрии слишком запутанна, можно грамотно использовать его преимущество, прибегая к хитрости. Геометрия может справиться со многими задачами, которые нельзя решить при помощи полярного планиметра, но конкретно с этой – измерить площадь фигуры неправильной формы (в пределах определенного диапазона размеров) – планиметр справится намного лучше и точнее, но как это получается, не расскажем вам ни я, ни г-н Амслер. Но планиметр работает, а наши недостатки в объяснении весьма несущественны (хотя они ставят перед нами интеллектуальную проблему, достойную, чтобы написать по ней докторскую диссертацию). Говорят, что художник Джотто мог от руки рисовать идеально ровные круги и оставлял их как визитные карточки. Вряд ли он знал алгебраическую формулу круга или метод расчета длины окружности, и я уверен, что даже несколько уроков геометрии не улучшили бы его навык, скорее наоборот, ему стало бы труднее.

Наш накопленный опыт в общем ситуативен, актуален в конкретный момент и незапланирован. Те области мозга, которые отвечают за навыки, больше похожи на хорошо оборудованную кухню, чем на библиотеку Конгресса, – логика снова и снова уступает место удобству в применении. Я не обязан оборудовать свою кухню настолько рационально, чтобы каждый мог прийти и сказать, где, исходя из общих соображений, у меня стоят приправы. Если бы у меня действительно было такое логичное расположение, кухня не была бы лучшим местом, где можно готовить то, что я люблю и обычно готовлю. Накопленный опыт, как я уже говорил, «отформатирован» не так, как теоретические знания, именно потому, что он постепенно накапливается по мере впитывания (а не понимания); потому что он проявляется в конкретных областях и профессиях (а не абстрактно); он извлекается из случайных и неожиданных событий (а не формируется на теоретической основе); он уникален (а не систематичен). И неудивительно, что пути познания, которые формируют наш накопленный опыт, очень отличаются от тех, что связаны с р-состоянием.

Неоправданно высокие ожидания, которые возлагает западное общество на р-состояние, отражает недостаток понимания принципиальных отличий между знанием и накопленным опытом. Наше общество стремится к тому, что Пьер Бурдьё называет схоластическим заблуждением и что изначально было только теоретической ошибкой. «Это заблуждение… заставляет людей думать, что те, кто вовлечен в действие на практике и в жизни, думают, знают и понимают так, как думает, знает и понимает тот, у кого есть время думать» {28}. Если мы допустим, что знания и накопленный опыт – это одно и то же, то следующим нашим шагом будет предположение, что накопленный опыт может – и даже должен – быть получен из знания. А знания, которые мы получили однажды, должны автоматически превратиться в навыки. Менеджеров посылают на пятидневные курсы под названием «Как стать лидером», и в ближайший же понедельник от них ждут, что они начнут лучше руководить. Разочарование и циничное отношение к таким коротким курсам в деловом мире (да и вообще повсеместно) формируется совсем не из-за недостатка заинтересованности со стороны участников или отсутствия мастерства у преподавателей. Оно показывает полную путаницу в отношении обучения и познания.

Такое замешательство заставляет нас и дальше продвигать книжные знания и школьное образование (равно как и курсы) как неплохой способ познакомиться со всем сразу. Взрослые люди сосредоточенно изучают инструкцию к новому компьютеру и боятся включить его в розетку, пока не узнают, как он работает, а в это время их дети, не прилагая особых усилий, уже давно разобрались, что к чему, и у них получаются довольно сложные вещи. Раньше ассистентки акушерок должны были посетить несколько сотен родов, чтобы научиться у более опытных наставниц; ныне же им нужно лишь защитить диплом. Есть даже те, кто утверждает, что супружеские пары должны посещать специальные занятия для будущих родителей перед тем, как у них появятся дети, и трагедия состоит в том, что в наше время в этом даже может быть смысл. Если все остальные способы познания уже фактически заблокированы из-за уверенности, что рассудок – единственное необходимое состояние, которое мы имеем, тогда эта уверенность становится реальностью. Р-состояние дает нам единственный открытый путь познания, который, пусть ограниченный и не всегда подходящий, может сгодиться для конкретной ситуации.

В 1996 году опрос MORI [6]по поводу отношения к обучению показал, что две трети населения предпочитают учиться по книгам, при этом 19 % предпочитают диски и компьютер. И судя по всему, никто не сказал, что предпочитает учиться играя, или впитывая знания, или просто наблюдая. Теперь для обучения нужно определенное место, оборудование, необходимо четко следовать инструкциям преподавателя, размышлять и сознательно использовать умственные способности. Все остальные возможности не соответствуют требованиям… А жаль, потому что впитывание знаний при столкновении по крайней мере с некоторыми сложными ситуациями намного более разумный выбор, чем р-состояние.

У впитывания знаний тоже есть свои недостатки, как и у р-состояния. Оно может «развернуться» не в то время и привести к затяжной череде проб и ошибок, которых было бы легко избежать при помощи одной короткой логической мысли. Часто его еще и нельзя (или очень сложно) передать, и есть много случаев, когда оно только мешает.