Безумие! Не тех лечим. Занимательная книга о психотерапии - Манфред Лютц Страница 2

Я особо благодарен за важные идеи профессору Клаусу Дернеру из Гютерслоха, профессору Вольфгангу Майеру из Бонна, профессору Клаусу Виндгассену из Ремшайда, профессору Мартину Хаутцингеру из Тюбингена и профессору Кристиану Раймеру из Гиссена. Я благодарю также д-ра Иоахима Бранденбурга, представителя больных, и фрау Сюзанну Хайм, представительницу родственников, за критическое прочтение книги. Д-ра Эккарта фон Хиршхаузена я сердечно благодарю за остроумное предисловие, активную дискуссию и множество хороших идей. В конце концов, книга была прочитана мясником, мнение которого я очень ценю, который очень строго следил за общей доступностью текста. Одно ясно: если вы прочитали эту книгу, то сможете разговаривать с любым сумасшедшим, в крайнем случае, с самим собой.

Книга, кстати, годится даже для хирургов, «естественных врагов» психиатров. Хотя, как правило, книги хирургов мало занимают, поскольку не кровоточат. Но они с интересом читают руководства – а здесь как раз инструкция по необычным людям и тем, которые хотят стать таковыми.

В целях соблюдения правовых норм я должен сделать еще одно предупреждение. Я, как обычно, подошел к теме с юмором. Но можно ли вообще говорить о психических больных с юмором? Я считаю, да. Так как юмор – это одна из форм возвращения людей с любовью в жизнь. Каждый человек имеет право на юмор. Я научился этому в группе «Брюки-крюки», которой мне пришлось заниматься 25 лет тому назад в Бонне, и в которой проводили свободное время инвалиды и здоровые. Если там кто-то из моих друзей-инвалидов был восхитительно остроумен, то и над ним можно было посмеяться. Кто же считает, что о «наших бедных психически больных» можно говорить только с серьезной миной полной сострадания, тот исключает этих людей из объектов нашего социума. Но прежде всего, собственно, о нас, нормальных, и можно только с юмором говорить. Поскольку, положа руку на сердце, люди, которые до боли нормальны (нормопаты), в большинстве случаев удивительно смешны.

Функция печени растет вместе с нагрузкой, утверждает Эккарт фон Хиршхаузен. Не относится ли это также и к мозгу? Кабаретист Юрген Бекер придерживается другой точки зрения. Он считает ленточных червей эволюционно прогрессивнее, так как они упразднили мозг. Они живут паразитами в кишках, наилучшим образом накормлены и чувствуют себя превосходно. Мозг для них абсолютно излишен. Мы же, люди, напротив, полны проблем. Мы преодолеваем множество трудностей для того, чтобы безупречно питаться, эффективно размножаться и в целом получать удовольствие от жизни. Поэтому нам приходится постоянно таскать свой мозг для решения проблем, которых у нас вовсе не было бы без этого «излишнего» органа.

Подробнее об этом. Во всяком случае, в сравнении с животными мы «существа недостаточные», как написал философ Арнольд Гелен. Поэтому, думал он, мы нуждаемся в институтах, которые помогли бы преодолеть нам наши недостатки. Ведь мы определенно нуждаемся в уходе как в начале жизни, так и в ее конце. В какой-то момент мы сами ухаживаем за приходящими в этот мир и уходящими поколениями. В принципе, за всю историю человечества мы порядком намучились, насилуя наши мозги, чтобы изобрести очки для поддержки глаз, слуховые аппараты для поддержки ушей, машины для поддержки органов движения и одежду для защиты нашей смешной безволосой кожи.

Эти усилия, должно быть, не пошли нам на пользу, поскольку, в отличие от животных, мы склонны вести себя странно. Биолог Мидас Деккерс указывает на то, что, например, спорт является абсолютно неестественным занятием: «Ни одно животное не занимается спортом». Также, пожалуй, нет таких млекопитающих, которые бы длительное время взаимно уничтожали друг друга. И это ни в какой мере не относится к примитивным человекообразным созданиям с мускулами. Психиатр Томас Фукс говорит, что при росте цивилизации склонность к взаимному уничтожению даже возрастает. Положение щекотливое. Перед настоящим вселенским судом мы выглядели бы дьявольски плохо. Можно опасаться, как бы все человечество не было отправлено на лечение из-за явно ненормального поведения и острой угрозы для всего живого.

Не следует ли при таком положении вещей опасаться, что в этом сумасшедшем человечестве те, которые обозначаются самими людьми как сумасшедшие, достигнут такого уровня безрассудности, что перейдут все границы? Однако, почему-то этого не происходит. Когда случаются сенсационные преступления, совершенные психически больными, телекомпании иногда берут у меня интервью. Тогда после естественного признания единичного случая я обязательно указываю на то, что статистически психически больные совершают меньшее количество преступлений, чем нормальные. Мой вывод: «Остерегайтесь нормальных!»

На чем основан этот странный итог? Люди с психическими нарушениями часто просто не участвуют в обычном безумии нашего общества. Соответственно, предельно индивидуальная суть бреда не имеет большого значения. Психическое нарушение может стать даже особой способностью. Если непредвзято оценивать психически больных людей, то, прежде всего, они просто необычны.

Большинство страдает от этой необычности. Поэтому врачи озаботились и изобрели психиатрию. При этом были разработаны методы терапии, которыми можно уменьшить страдания и создать из исключительных людей снова обычных. Однако, всегда ли обычное существование имеет преимущества? Во всяком случае, в последнее время современные терапевты обнаружили, что довольно бессмысленно обращаться с психическим нарушением как с неким заскоком, который необходимо как можно быстрее ликвидировать. Ведь нередко проблему можно решить несколькими искусными приемами. «Что хорошего в плохом?», – спрашивал еще австрийско-американский психотерапевт и автор бестселлера («Руководство к несчастливому бытию») Пауль Вацлавик. Он обосновал точку зрения психотерапии, ориентированную на ресурсы, старавшуюся выявить способности человека, который до сих пор рассматривал себя только как сгусток проблем. «Решение не имеет ничего общего с проблемой», – утверждал великий изобретатель терапии Стив де Шазер и настаивал на том, чтобы внимание врача было направлено радикально и исключительно на скрытые или забытые силы пациента. Если пациент опять обратит внимание на свои способности, то они смогут действовать снова и этого будет достаточно, чтобы решить проблему.

Нормальные, напротив, совсем ничего не должны освещать по-новому. Из-за слишком толстой шкуры или из-за пустой беспечной жизни у них никогда не будет шанса добраться до вершин своих возможностей. Нормальное бытие может означать трагическую судьбу. Неудивительно поэтому, что нормальные мстят, затевают войны, грабят, убивают и обманывают, чтобы почувствовать напряжение жизни, которого они иначе не познали бы никогда. Иногда они даже просто паясничают. «Очень полезно, если тебя повсюду считают сумасшедшим», – говорит героиня Одри Хепберн в «Завтраке у Тиффани».

Безумие психиатры находят только при определенных болезнях. Однако, общественность говорит гораздо чаще о «совершенно обычном безумии» и подразумевает под этим не болезни, а всеобъемлющие странности, о которых повсюду сообщают средства массовой информации. Последствия этого совершено обычного безумия более разрушительны, чем безобидные выдумки шизофреника из соседнего дома. Такое очевидное совершено обычное безумие доказывает еще раз тревожный тезис этой книги: наша проблема – это нормальные!