Социальные коммуникации - Тамара Адамьянц Страница 20

Следовательно, можно сделать предположение о том, что коммуникативные навыки личности не всегда являются продолжением и следствием коммуникативно-познавательных умений: эти характеристики в значительной степени взаимозависимые, однако нетождественные. Поэтому логичен вывод о том, что развитие коммуникативных навыков личности следует начинать не после развития уровня его коммуникативно-познавательных умений, но – параллельно (в практике современного образования задача совершенствования коммуникативных навыков обучающихся пока не ставится). Коммуникативные навыки автор семиосоциопсихологической парадигмы Т. М. Дридзе рассматривала как особый вид тренированности человека и считала целесообразным и возможным их развивать, начиная с раннего детства [59].

В соответствии с серией проведенных экспериментов было установлено, что эффективным инструментом развития коммуникативных (интерпретационных) навыков личности является знакомство с общими принципами мотивационно-целевой организации текста. Для студентов, учащейся молодежи и школьников старших классов, как правило, оказываются доступными приведенные в данном пособии теоретические основы семиосоциопсихологической парадигмы. Желаемый эффект обучения дают сочетающиеся с теорией инновационные семинары-тренинги, где на основе индивидуальных выступлений участников (и последующих интерпретаций этих выступлений) выявляется уровень коммуникативных навыков каждого из них, фиксируются случаи непонимания авторских интенций, находятся причины «коммуникативных сбоев» (на уровне мотивационно-целевой структуры выступлений) и способы их предотвращения при аналогичных формах общения. Обучающиеся получают конкретные рекомендации, направленные на поиск и отработку диалогического имиджа, при котором между общающимися сторонами возникает смысловой и эмоциональный контакт [60].

Для школьников младшего возраста разработан инновационно-игровой вариант знакомства с семиосоциопсихологической теорией, адаптированный для детского восприятия. Представление о мотивационно-целевой структуре текста продуцируется здесь посредством такого сказочного образа, как «горка понимания», на вершину которой (к интенции) надо взобраться по ступенькам понимания (уровням мотивационно-целевой структуры) [61].

Развивать навыки общения с взаимопониманием могут в некоторой мере и СМК – ведь именно они продуцируют культурные образцы поведения, общения и взаимодействия людей. Известно, что многие люди вольно или невольно подражают своим кумирам – журналистам, артистам, общественным деятелям, политикам, которых, если только не знакомы с ними лично, «встречают» исключительно «в формате» СМК и затем включают в собственные «картины мира».

Поскольку в «картину мира» личности, наряду с информацией о реальных фактах, событиях и людях, сообщаемых СМК, включаются и коммуникативные интенции, то печать, телевидение, радиовещание, интернет-сайты в значительной степени могут сами, изнутри, корректируя интенциональность своего общения с аудиторией, то есть переходя от традиционного желания воздействовать к поиску взаимодействия и взаимопонимания, развивать коммуникативные навыки людей, тем самым утверждая, культивируя новое качество общения и выводя человечество на новый цивилизационный уровень.

Осознание интенциональной природы любого коммуникативного акта актуализирует вопросы, связанные с задачами и социальной целесообразностью диагностики и проектирования социокультурной (информационной) среды, особенно среды, создаваемой СМК. С одной стороны, существует законодательно закрепленное демократическое завоевание – право личности и организаций на свободу слова; с другой – нельзя не согласиться, что проектирование социокультурной среды так или иначе, но всегда происходит (любое общение интенционально). Поэтому не удивительно, что вопросы, связанные с социальной ответственностью коммуникатора, задачами и методами изучения социальных последействий, – объект внимания общества и различных направлений социальной науки.

В советский период, как известно, основными задачами коммуникации, предназначенной для массового восприятия, были идеологическое влияние, воспитание людей в духе социалистических ценностей. Использовались разные формы воздействия и манипулирования, что изначально исключало диалог с аудиторией. Характеристики функции социального управления, реализовать которую постоянно пытались печать, радиовещание и телевидение, были субъект-объектные: предполагалось одностороннее движение информации от коммуникатора (субъекта) к получателю (объекту), который, по мнению многих идеологов того периода, должен был легко перестраиваться в заданном направлении. Однако действительность постоянно разрушала подобное идеалистическое и, можно сказать, примитивное представление о процессах в системе «коммуникатор – получатель информации». Субъект-объектные отношения между участниками коммуникативных актов, основанные на желании коммуникатора воздействовать, остаются отличительной чертой и главной проблемой и нашего пространственно-временного континуума. Появились существенные отличия: былые задачи тотального и однозначного идеологического воздействия уступили «пальму первенства» задачам обслуживания власти, бизнеса, политических партий, отдельных личностей.

В течение 90-х годов прошлого века произошли такие изменения в стране и, соответственно, в функционировании печати, телевидения и радиовещания (так, был принят Закон о свободе печати), что об их роли и задачах в социальном управлении теперь если и можно говорить, то в принципиально ином, чем прежде, аспекте. Очевидно одно: прежняя, технократическая, «сверху-вниз», модель взаимоотношений коммуникатора с аудиторией себя изжила, а новой, отрегулированной в социальных, юридических и научных аспектах, практически нет.

Во-первых, нет единого представления о приоритетах – зачем и в чьих интересах должна осуществляться коммуникативная деятельность, например, деятельность СМК? Во-вторых, современные коммуникаторы любого уровня всячески открещиваются от любых попыток какого-либо вмешательства в оценку и регулирование их деятельности. В-третьих, свобода слова и отсутствие цензуры справедливо ассоциируются в сознании большинства людей со свободой от идеологического воздействия. Это – с одной стороны. С другой – каждый человек знает, даже если он и не специалист в коммуникации, что в результате чтения, слушания и смотрения люди радуются либо печалятся, получают удовольствие либо, наоборот, раздражаются. Информационная среда, создаваемая людьми и для людей, может оказаться даже опасной, например, стимулировать неконтролируемые действия. Напомним, как показ рекламного ролика (это случилось во время трансляции футбольного чемпионата летом 2002 г.), где мужчина бейсбольной битой крушил стекла автомобиля, усилил у части футбольных болельщиков агрессивные настроения, а у случайных очевидцев вызвал страх, тревогу и даже панику.