Межпоколенческая коммуникация - Артемий Романов Страница 22

Однако недавние исследования в странах Дальнего Востока указывают на определенные изменения в этой области. Так в работе, посвященной изучению роли и статуса пожилых людей в Гонконге (Chow 1999), было установлено, что пожилые члены семьи уже более не рассматриваются в качестве глав семей, а также более не обладают правом принимать какие-либо окончательные решения в семейных делах. Исследования, направленные на изучение отношения к общению с людьми разного возраста в этих странах, не принесли результатов, поддерживающих гипотезу, что общение со стариками воспринимается более позитивно в странах Вое ка, чем на Западе.

В Южной Корее исследователи (Song et al. 1989; Youn et al. 1991) изучали ожидания и представления пожилых людей относительно их общения с более молодыми поколениями и в целом относительно положения пожилых в корейском обществе. В результате урбанизации и влияния западной культуры традиционный уклад корейской семьи (при котором старший сын жил с пожилыми родителями) распался. Пожилые корейцы в своих нарративах выражали недовольство этими изменениями в семейных традициях и потерей статуса, которая проявляется в утрате былого влияния на своих детей. По данным исследователей (Song et al. 1989), молоды члены семьи не пытаются в должной мере понять психологическое со стояние пожилых родителей (в возрасте от 55-84 лет). Старение для корейцев ассоциируется с нарастающим конфликтом, неприятными формами общения с молодыми, ощущением неуважения со стороны молодых и всё большей отстраненностью от своих детей (Youn et al. 1991). Пожилые корейцы рассчитывают на более близкие отношения со своими детьми, но часто эти расчеты не совпадают с реальностью.

В другой работе (Ikels et al. 1992) подчеркивается, что, как и на Западе, так и на Востоке, у людей складываются достаточно негативные представления о пожилых, что сказывается на общение с ними. К негативным стереотипам относятся представления о физической немощи, материальной зависимости, ухудшении навыков межпоколенческого общения. Кроме того, описывается как весьма распространенное в странах Востока представление, заключающееся в том, что к пожилым людям надо относиться хорошо и уважительно, но их мнение не следует воспринимать серьезно.

Одно из исследований было направлено на сравнение общения между поколениями в девяти странах: Южной Корее, Японии, КНР, Гонконге, на Филиппинах, в США, Австралии, Новой Зеландии и Канаде (Williams et al. 1997). Полученные результаты показали, что молодые участники опроса из перечисленных азиатских стран в целом выразили менее позитивное отношение в оценке общения с пожилыми людьми по сравнению с молодыми респондентами из стран Запада. Причем, наиболее негативное отношение было выражено молодыми участниками опросов в Гонконге и Китае. Было сделано предположение, что подобное отношение к общению с пожилыми в азиатских странах может быть объяснено массовой вестернизацией, укреплением индивидуализма, быстрым размыванием традиционных ценностей, в частности почтительного отношения к старшим на Востоке, которое может восприниматься как нечто отжившее и неактуальное.

Результаты другого исследования (Gallois et al. 1999), проведенного в тех же странах тихоокеанского региона, дали менее однозначную картину. С одной стороны, молодые люди из азиатских стран в большей степени, чем западная молодежь, поддерживали уважительное отношение к старшим, если оно проявлялось в финансовой и физической поддержке пожилых. Однако, в вопросе общения с пожилыми, а также социально-эмоциональной поддержки в целом, западная молодежь высказывалась более позитивно, чем молодые респонденты из стран тихоокеанского региона. Следует заметить, что отношение к коммуникации с пожилыми среди азиатской молодежи сильно менялось, если вопрос ставился об общении с престарелым родственником, а не просто с незнакомым или малознакомым пожилым человеком (NG et al. 1997). Отношение к общению с родственниками было гораздо более позитивным, чем отношение к коммуникации с малознакомыми пожилыми людьми.

В сравнительном исследовании, проведенном на Тайване и в США (Yeh et al. 1998), респонденты в возрасте до 30 лет должны были оценить записи (якобы аутентичных) разговоров между пожилыми и молодыми собеседниками. Респонденты с Тайваня в целом оценили более негативно как пожилых, так и молодых участников разговора, по сравнению с оценками, полученными в ответах молодых американцев. Опрос, проведенный среди пожилых граждан КНР (Cai et al. 1998), показал, что престарелые китайцы воспринимали своих ровесников как собеседников, которые менее склонны приспосабливаться к коммуникативным нуждам участника разговора по сравнению с более молодыми собеседниками. Пожилые китайцы также посчитали, что молодые члены их семей в большей степени склонны к коммуникативному приспособлению, чем представители молодежи, не являющиеся их родственниками.

В другом сравнительном исследовании, также проведенном на Тайване и в США (Giles et al. 2001), участники опроса студенческого возраста сопоставляли свой опыт общения со сверстниками и общения с пожилыми людьми. Результаты этого опроса показали, что молодые люди и в США, и на Тайване расценивали общение с пожилыми людьми как более трудный и менее желательный процесс, что разговор со сверстниками. Престарелые собеседники представлялись эгоцентричными, не заинтересованными в общении с молодежью, и вообще менее заинтересованными в общении. Молодые собеседники отмечали, что чувствовали моральный долг быть вежливыми и уважительными в общении с пожилыми людьми в большей степени, чем в общении со сверстниками. Впрочем, среди американских респондентов разница в оценке общительности и настроя на общение среди молодых и пожилых собеседников оказалась незначительной.

Исследование, проведенное в Китае (Zhang & Hummert 2001), было построена на серии собеседований с пожилыми и молодыми людьми. В работе отмечалось, что традиционные нормы уважения младших к старшим в контексте изменяющейся культуры могут служить объяснением как конфликтных, так и гармоничных отношений между собеседниками в процессе коммуникации. Китайское ксиао (уважение младших к старшим) в качестве ведущего принципа в этики отношений, традиционные конфуцианские ценности определяют иерархию социальных ролей в зависимости от возраста в китайском обществе. Пожилые люди обладают более высоким статусом, чем молодые, и, как показало упомянутое исследование, стремятся поддерживать сложившиеся статусные отношения. В своих комментариях пожилые китайцы подчеркивали, что считают своим долгом обучать и поучать молодых, действуя в соответствии с китайскими пословицами: «Хорошее лекарство горько во рту, но полезно для здоровья; хорошие слова больны для ушей, но выливаются в правильные поступки»; «Молодым людям надо говорить меньше, а слушать больше». Однако молодые участники собеседований в Китае выражали стремление к большей независимости от пожилых и пожелание равного статуса в общении с людьми разных поколений.

Возможным объяснением изменений в традиционных восточных ценностях могут служить, по мнению авторов работы (Giles et al. 2001, 172), сдвиги, которые произошли в области экономики стран тихоокеанского региона, в частности Тайваня. В связи с возросшей мобильностью рабочих, возможностью жить вне родительского дома, ростом высоких технологий, проникающих в быт людей, молодые люди вырастают с новыми социальными ожиданиями и ценностями, которые отличаются от ценностей поколения их дедов и отцов. Пожилые и престарелые люди уже не всегда видятся мудрыми и знающими все и вся в современной жизни. И хотя традиционное уважение к старшим поддерживается в обществе в определенной мере, по части подготовленности и информированности пожилые люди уступают молодым жителям тихоокеанского региона, многие из которых все больше разделяют ценности западного общества.