Счастье. Уроки новой науки - Ричард Лэйард Страница 36

Такой обмен – главная черта любой рыночной экономики. Человек выносит на рынок все те таланты или богатства, какие у него есть, и обменивает их на что-то, в чем он больше нуждается.

Результатом становится замечательная эффективность. Любой обмен, выгодный заинтересованным лицам, произойдет автоматически – при условии, что рынок по-настоящему «свободный». Так что все возможные «выгоды от торговли» будут получены. После этого получить выгоду удастся только за счет кого-то другого. Все возможные пустые траты были устранены, и в этом смысле ситуация является в полной мере эффективной [269]. Она может быть несправедливой, если у людей на старте были неравные возможности, и она может оказаться нежелательной, если люди имеют вкусы, которые трудно удовлетворить. Но с учетом стартовых позиций каждого она эффективна.

Эффективность свободного рынка – его огромное преимущество, позволяющее устранить большую часть пустых трат, которые имеют место при любой иной системе. Однако она эффективна только при соблюдении трех условий.

Во-первых, рынок должен быть по-настоящему свободным, чтобы новые участники могли прийти на него и продавать по тем ценам, по каким захотят. Картельный сговор о поддержании цен должен быть запрещен, а если существует естественная монополия, власти должны ее регулировать или даже сами предоставлять соответствующие услуги, как в случае полиции или местной школы. Нам нужна конкуренция, а не сотрудничество компаний – конкуренция, которая также будет подстегивать инновации, сокращение затрат и заботу о клиенте.

Кроме того, продавцы и покупатели должны располагать одной и той же информацией о том, что продается. Если покупатель плохо информирован не по своей вине, он нуждается в защите потребителя.

Наконец, и этот пункт имеет для нас ключевое значение, добровольный обмен работает хорошо, если каждая сделка влияет только на стороны, участвующие в обмене. Если сделка оказывает негативное влияние на другие стороны, общество в целом может понести чистые потери, пусть даже стороны, участвующие в сделки, получат прибыль. Классический пример – заводская труба. Скажем, владелец предприятия производит ткань или сталь, которые продает заинтересованному покупателю, но в процессе работы предприятие выбрасывает в окружающее пространство загрязненный дым. На экономическом жаргоне это называется «внешними эффектами» или «экстерналиями». Когда владелец предприятия разрабатывал бизнес-план, он подсчитал свою выручку и затраты, но он не учел затраты, которые из-за него придется понести его соседям. Так что почти наверняка коптящие трубы выбрасывали слишком много дыма. Чтобы сделать планы владельца предприятия эффективными, мы должны заставить его платить налог за те издержки, которые создает его дым. Тогда он «интериоризирует» эти издержки и будет рассматривать их как свои собственные. Более грубая альтернатива – регулировать выбросы дыма.

Экстерналии проникают повсюду в нашу общественную жизнь: когда моему коллеге дают прибавку к зарплате, это отражается и на мне, хотя я не являюсь участником обмена. В принципе экономика может помочь учесть все эти взаимодействия, но на практике она учитывает лишь их малую часть. Однако мы к этому еще вернемся.

Но сначала нам нужно объяснить второе преимущество экономическом науки: анализ затрат и выгод [270]. Вследствие ограничений добровольного обмена государству приходится участвовать в большинстве таких сфер жизни, как оборона, закон и порядок, образование, здоровье, транспорт, окружающая среда. Чтобы помочь нам выработать такую политики, экономисты предлагают анализ затрат и выгод. Измените политику, говорят они, если выгоды от такого изменения превысят затраты, если же не превысят, продолжайте в том же духе.

Но как измерить затраты и выгоды? Чтобы ответить на этот вопрос, начнем с индивида, участвующего в добровольном обмене. Предположим, он собирается купить нечто стоимостью 10 долларов. Если он готов заплатить до 12 долларов, он это купит. Он фактически сравнивает выгоды с затратами, а выгоды измеряются тем, сколько он готов заплатить – в данном случае 12 долларов. Таким образом, базовая концепция экономической выгоды – «готовность платить».

А теперь предположим, что правительство хочет построить новую автодорогу над городским гетто. Разработчики проекта составят перечень выгод и затрат: выгоду для автомобилистов, затраты для жителей гетто и на строительство шоссе. Они измерят выгоду для автомобилистов, подсчитав, сколько те согласны заплатить за более скоростной проезд. Затраты для обитателей гетто они измерят тем, сколько те будут готовы заплатить, чтобы не допустить строительства автодороги. А затраты на строительство – это налоги, необходимые для строительства шоссе. (Конечно, некоторые обитатели гетто также являются налогоплательщиками, а некоторые – автомобилистами, но здесь мы рассматриваем людей с точки зрения их ролей.)

Затем планировщики сложат все подсчитанные выгоды и затраты. Если выгоды превысят затраты, будет принято решение в пользу автодороги: проектировщики скажут, что ее строительство эффективно.

Что заставляет их так говорить? Их ответ: выигравшие выиграют больше, чем проиграют проигравшие, и, следовательно, они смогут легко компенсировать проигравшим их потери и все равно повысить свое благосостояние. Таким образом, в результате проекта некоторые люди смогут заработать и при этом никто ничего не потеряет. Это, скажут они, выигрыш в эффективности, и такую возможность нельзя упустить [271].

Но подождите. Предположим, что обитателям гетто и налогоплательщикам на самом деле не дадут компенсации. Тогда проект породит выигравших и проигравших. Это нельзя будет назвать выигрышем в эффективности, потому что единственная проверка проекта предполагает гипотетическую, а не реальную компенсацию.

Что же не так в этих рассуждениях? Первоначально идея была отличная: при принятии решений мы должны сравнивать затраты и выгоды. Но эти затраты и выгоды должны измеряться с точки зрения счастья, как предлагал Бентам. Использование денег не является подходящей заменой, потому что, как мы видели, для одних людей деньги важнее, чем для других. Поэтому мы должны знать, кто выигрывает и кто проигрывает, чтобы понять, насколько для них важны деньги. Затем мы можем применить двухэтапный подход: сначала подсчитать для каждой группы изменения с точки зрения «готовности платить», а потом взвесить эти изменения с точки зрения того, насколько для каждой группы значимы деньги. (Дополнительно мы должны придать особое значение изменениям в счастье, касающимся наиболее несчастных людей.)