Момент истины. Почему мы ошибаемся, когда все поставлено на карту, и что с этим делать? - Сайен Бейлок Страница 42

Мне показалось, что Алекс расстроился. Но я быстро объяснила: тот же эксперимент в Корнелльском университете показал, что действие стресса обратимо. Через месяц с небольшим после того, как наши студенты-медики сдали курсовые экзамены, мы вновь просканировали их мозг. На этот раз при выполнении сложных логических и аналитических заданий его функции выглядели так же, как и у студентов, которые вообще не испытали стресса.

Эти результаты интересны, поскольку подтверждают нашу мысль о том, как стресс изменяет работу мозга. Он меняет привычные связи и режим взаимодействия между различными частями коры полушарий. Префронтальная функционирует менее эффективно и перестает «разговаривать» с другими отделами мозга, которые обеспечивают мышление. Если представить себе мозг в целом, то он действует как сеть. Когда какой-то его отдел теряет коммуникационные связи с другими, то возникают серьезные негативные последствия для нашей памяти и способности к анализу. Представьте себе на секунду свое состояние во время напряженного спора с супругом(-ой). Неожиданно вы чувствуете, что мысли теряют ясность и вы никак не можете привести свои аргументы. Это стресс, и он мешает вашему мозгу работать как системе. В результате вам трудно привести точные примеры, подтверждающие вашу точку зрения.

К счастью, наш мозг, похоже, умеет восстанавливаться после исчезновения стресс-факторов. Но не сразу. Разумеется, это возможно только в том случае, если мы не находимся в состоянии длительного напряжения. Именно поэтому ясные, точные и короткие контраргументы приходят нам в голову после того, как конфликт уже исчерпан.

Алексу понравились мои слова о том, что его состояние придет в норму, как только уйдут стрессы, и он почувствует себя комфортнее в роли учителя. Но у некоторых людей стрессы не проходят так быстро. Представьте себе, например, одну из немногих женщин, которая учится в аспирантуре Стэнфордского университета и готовится к защите доктор­ской диссертации по математике. Если она постоянно сомневается в своей способности добиться успеха в той области, где доминируют мужчины, стрессовая нагрузка может остаться с ней навсегда. Даже ее физическое окружение будет усиливать стресс. Ведь каждый раз, когда ей нужно в туалет, она вынуждена идти в полуподвал факультетского здания, где и расположена единственная женская туалетная комната. Это постоянное напоминание о том, что она «не в тренде». Или представьте себе латиноамериканца-бухгалтера в фирме, где работают одни белые. Ему приходится постоянно бороться со стереотипами по поводу его компетентности и интеллекта, которые поддерживают и его коллеги, и клиенты. Если всего месяц подготовки к экзаменам так сильно повлиял на мыслительные возможности студентов-медиков, то вообразите, что может сделать с человеческим мозгом постоянное нахождение под давлением стресса.

Постоянная и повсеместная угроза

С предоставленной мне трибуны в Калифорнии я спросила около двухсот собравшихся преподавателей и организаторов образования, слышали ли они когда-либо об угрозе стереотипа. У меня даже закралась мысль о том, что немного глупо задавать этот вопрос здесь, откуда всего несколько километров по национальному шоссе № 1 до Стэнфордского университета, где работает профессор Клод Стил, введший этот термин в научный оборот всего несколько лет назад.

Подняли руки всего несколько человек. Я спросила: «Скольким из вас приходилось наблюдать, как учащиеся показывают результаты хуже обычных просто потому, что их разубедили в способности добиться успеха?». На этот раз взметнулись вверх руки почти всех присутствовавших.

Я пояснила, что, по нашему мнению, одна из причин возникновения этого феномена — осведомленность учеников о расхожих стереотипах по поводу интеллектуальных способностей представителей их пола, расы или национальности. На самом деле слабые результаты у сильных учеников могут быть главной причиной существования такого глубокого разрыва по расовому признаку в успеваемости в школах Калифорнии, где в среднем представители национальных меньшинств, например афроамериканцы, показывают на уроках или при сдаче экзаменов значительно худшие результаты, чем их белые одноклассники. А ведь, как ни странно, исправить ситуацию совсем несложно.

Несколько лет назад психолог Джефф Коэн и его исследовательская команда из Университета штата Колорадо пришли в аудитории к семиклассникам с намерением добиться сокращения разрыва в успеваемости учеников по расовому признаку106. Совсем как в экспериментах по испытанию новых лекарств, в которых и врачи, и их пациенты зачастую не знают, какая таблетка настоящая, а какая пустышка, в этом эксперименте Коэна ни учителя, ни ученики ничего не знали о сути происходящего. Эксперимент оказался простым, быстрым и недорогим и дал такой результат с точки зрения выравнивания успеваемости учащихся разной расовой принадлежности, на который никто (в том числе и сами ученые) не рассчитывал.

Для работы Коэн и его группа выбрали среднюю государственную школу в пригородном районе, где учились преимущественно дети из семей со средними и низкими доходами. Объект исследования оказался идеальным в том смысле, что количество афроамериканцев и белых детей в школе было практически равным, а разрыв в успеваемости — к сожалению, значительным.

В начале осеннего семестра ученые попросили учителей раздать «пакеты с заданиями» всем ученикам седьмых классов. Внешне они выглядели одинаково, но содержимое было разным. В произвольном порядке студентам раздавались пакеты либо с «лечебным» заданием, либо «пустышки». И учителя не знали, какой именно пакет получит ученик. А сами учащиеся не знали, что выполняют задания в рамках научного эксперимента.

Когда семиклассники открыли пакеты, то нашли листы, на которых был записан ряд позитивных общечеловеческих ценностей и качеств. Например, умение дружить, способности в искусстве или спорте и т. д. Учеников экспериментальной группы попросили указать те из них, что были, по их мнению, самыми важными, и написать краткий абзац с пояснениями. Учеников же контрольной группы (которым дали «пустышки») попросили указать общечеловеческие ценности и качества, которые представлялись им самыми незначительными, и пояснить, почему они так считают. По завершении задания дети должны были запечатать ответы в конверты и сдать их учителям. После этого класс возвращался к уроку. Вся процедура заняла около 15 минут.

По окончании осеннего семестра ученые получили доступ к ведомостям успеваемости всех участвовавших в эксперименте. В целом афроамериканцы по-прежнему отставали от белых одноклассников. Но у тех из них, кто был в первой (настоящей) группе, успеваемость улучшилась в среднем на четверть балла по сравнению с теми, кто находился в контрольной группе. И это коснулось не нескольких учеников, а почти 70% из них. А белые ученики из обеих групп не продемонстрировали явных изменений в результатах.

Случайность? Чтобы выяснить это, Коэн с коллегами повторили этот же эксперимент через год с участием других школьников. И получили такие же результаты. Вероятность случайного совпадения — 1 : 5000. Почему же это простое 15-минутное задание так повлияло на ребят? Судя по всему, ответ объясняется феноменом угрозы стереотипа. Большинство учителей, с которыми я говорила, замечали его воздействие на своих учеников, но не знали, что он системно изучается психологами по всей Америке.