Стать сильнее. Осмыслить реальность. Преодолеть себя. Всё изменить - Брене Браун Страница 45

– Я должен сказать вам, что, когда мы решили ввязаться в этот проект, я зациклился на том, чтобы доказать, что мы можем его сделать, и забыл задать самый важный вопрос: а нам вообще нужен этот проект? Уже до его начала у нас было много работы, и я знал, что этот клиент потенциально нам не подходит. Моя работа заключалась в том, чтобы отступить и задать вопросы, но я этого не сделал. Я совершил ошибку и прошу прощения. Я надеюсь, что смогу вернуть ваше доверие.

В кабинете повисла пауза. Потом Мануэль произнес:

– Спасибо тебе за эти слова. Я доверяю тебе. Что мы будем делать дальше?

Эндрю сказал, что с учетом затраченного времени, денег и ресурсов нужно вместе решить, продолжать этот проект или нет. Он сам проголосовал за отказ. Мануэль поддержал Эндрю и посмотрел в сторону Синтии – менеджера по работе с клиентами. Напряженность между Мануэлем и Синтией была не секретом, и все знали, что Синтия, вероятно, может до цента подсчитать расходы агентства за последние два месяца. Синтия наклонилась вперед в своем кресле и сказала:

– Я видела, как они вели себя с Мануэлем вчера. Я голосую за отказ.

Остальные сотрудники согласились, и голосование было единодушным.

Помимо финансовых последствий, Эндрю понимал, что будет означать в рекламном сообществе их решение. Это очень странно: зайти так далеко с проектом и отказаться. Но то был риск, который агентство было готово взять на себя. Во время разговора с клиентом, в котором Эндрю объяснял свое решение, он не обвинял представителей компании-клиента, а взял на себя ответственность за неточную оценку времени и подхода. Несколько месяцев спустя ему позвонили из подразделения брендинга компании с вопросом об опыте работы с их представителями. Эндрю показалось, что вторая сторона пыталась понять причины все больше укреплявшегося мнения об их компании как о трудном партнере. На этот раз он более непосредственно пояснил свой взгляд на столкновение корпоративных культур и непрофессиональное поведение их сотрудников.

Эндрю и его коллеги подтвердили, что в тот день, когда они решили отказаться от проекта, что-то изменилось. Эндрю считал, что это связано с тем, что Мануэль и Синтия единодушно защитили команду. Его коллеги согласились, что это был важный момент, но они также заявили, что готовность Эндрю признать свою ошибку и извиниться привела к изменению настроения у всех присутствующих, и отметили, что уровень доверия, уважения и гордости внутри коллектива взлетел высоко вверх после этого опыта.

Эндрю сказал:

– Мы работали вместе. Мы упали вместе. Мы поднялись вместе. Это меняет людей.

Эндрю четко распознал момент своего падения. Он чувствовал боль и вину за то, что не вмешался, когда видел, что к его талантливой команде на важной презентации относятся с неуважением. Его любопытство было в меньшей степени связано с чувствами и в большей – с вопросами о том, что делать дальше.

Эндрю засмеялся, когда сказал, что у него был самый короткий ОПН в истории: «Я неудачник». Когда я спросила, с помощью какого раскрытия самооценки он смог перейти от «Я неудачник» до «Мне не удалось», он сказал: «Мне точно пришлось разбираться с виной, стыдом, страхом, перфекционизмом, ответственностью, доверием и неудачей. Я могу простить ошибку другим людям, но я суров по отношению к себе. Доверие к себе – это важный момент для меня».

Разница между стыдом и виной заключается в том, что именно мы себе говорим. Стыд делает акцент на личности, а чувство вины – на поведении. Это не просто семантика. Существует огромная разница между «Мне не удалось» (вина), и «Я неудачник» (стыд). Первое – это признание несовершенства человеческой натуры. Второе – вердикт собственному существованию.

Важно помнить, что, когда балом правит перфекционизм, стыд овладевает пространством. Перфекционизм – это нездоровое стремление. Он не спрашивает: «Как я могу стать лучше?» Вместо этого он вопрошает: «Что подумают люди?» Когда мы рассматриваем свои истории, нужно подумать над вопросами: «Было ли что-то в этих событиях, из-за чего я ощутил себя не таким, каким хочу выглядеть в глазах других людей? Мой карточный домик притворства рушится?» Те из нас, кто борется с перфекционизмом, легко представят ситуации, похожие на ту, в которой оказался Эндрю, когда мы оглядываемся назад и думаем: «Я зациклился на том, чтобы доказать, что я могу, вместо того чтобы отступить и спросить: а нужно ли мне это и вообще хочу ли я этого?»

Еще один помощник стыда – сравнение. У меня над столом висит фотография бассейна, в котором я плаваю, чтобы не забывать держать сравнение под контролем, с подписью: «Оставайся на своей дорожке. Сравнение убивает творчество и радость». Для меня плавание – тройная польза для здоровья: медитация, терапия и физическая нагрузка, но только тогда, когда я остаюсь на своей дорожке, сосредоточившись на дыхании и пульсе. Проблемы начинаются, когда я пытаюсь синхронизироваться с пловцом на соседней дорожке, чтобы мы даже от бортика отталкивались одновременно: тогда я начинаю сравнивать и конкурировать. Пару месяцев назад я таким образом чуть не повредила себе плечо. Поверьте, сравнение вытесняет из жизни творчество и радость!

Если в нашей истории фигурируют стыд, перфекционизм или сравнение и мы чувствуем себя изолированными или «хуже, чем…», то необходимо использовать две совершенно неожиданные стратегии. Мы должны:

Поговорить с собой так же, как мы говорим с теми, кого любим.

Да, ты совершила ошибку. Ты человек.

Ты и не должна делать это точно так же, как кто-то другой. Исправление ошибки и заглаживание вины поможет.

Ненависть к себе – нет.

Обратиться к тому, кому мы доверяем; к человеку, который заслужил право услышать нашу историю и способен отреагировать с сочувствием.

Вторая стратегия особенно эффективна, потому что стыд не может выжить там, где о нем говорят вслух. Он процветает в обстановке секретности, молчания и осуждения. Если мы можем поделиться своим опытом стыда с кем-то, кто отреагирует с сочувствием, стыд не выживет. Мы можем поделиться своими историями, даже своими ОПН, чтобы прояснить, что мы чувствуем и чем именно вызваны наши чувства. И это позволяет нам построить более глубокие, более значимые отношения с самими собой и с близкими людьми.

Эндрю обратился к другу, поделился своими переживаниями, получил сочувственный ответ и позволил себе делать то, что обычно разрешает другим. Эта история могла бы закончиться и не так хорошо – для этого была масса возможностей, – и был только один способ справиться с ней: задушить стыд.

В научно-исследовательских кругах мы считаем вину формой гнева, используемого для снятия дискомфорта или боли. Комбинация стыд – вина очень распространена, потому что, когда мы отчаиваемся избавиться от боли стыда, обвинение кажется нам самым быстрым решением. Например, если я вдруг выясню, что пропустила важный звонок, то в минуту этого разочарования могу сорваться на своего ребенка, студента или подчиненного. Я всегда говорю, что, когда нам стыдно, мы не подходим для человеческого общения и особенно опасны в этот момент для людей, над которыми у нас есть какая-то власть.