Счастье. Уроки новой науки - Ричард Лэйард Страница 47

После Второй мировой войны колебания уровней занятости были гораздо меньше, чем в предшествующее столетие. Отчасти это было вызвано вмешательством государства – или, по крайней мере, ожиданиями того, что государство вмешается, если это будет необходимо. Благодаря этому семьи и компании чувствовали себя достаточно уверенно, чтобы тратить.

Однако, сталкиваясь с выбором между экономической стабильностью и долгосрочным ростом, некоторые экономисты придают большее значение росту на том основании, что небольшая разница в темпах роста со временем оказывает значительное влияние на уровень жизни. Согласно этой логике, случающиеся время от времени кризисы, несущие с собой «созидательное разрушение», достаточно безобидны, потому что долгосрочная выгода перевесит небольшие краткосрочные потери. Так считает лауреат Нобелевской премии Роберт Лукас из Чикагского университета [345]. Но современная психология расставляет акценты иначе. Колебания уровней занятости сопряжены с огромными краткосрочными психологическими издержками, тогда как долгосрочная выгода от роста относительно невелика, потому что ценность каждого дополнительного доллара уменьшается по мере того, как люди становятся богаче. К счастью, политики, в отличие от экономистов, не ставят под вопрос ценность экономической стабильности, поскольку от нее выигрывают и работники, и работодатели.

Тем не менее в последние годы возобновились дебаты касательно дохода в пожилом возрасте. В настоящее время источником такого дохода в большинстве стран является государственная пенсия (или выплаты по социальному страхованию), привязанная к прошлому заработку. Это обещание обеспечивается способностью государства собирать взносы с трудящегося населения.

Но сейчас некоторые говорят: «Разве не лучше, чтобы б о льшая часть дохода в пожилом возрасте шла от частных пенсий, выплачиваемых из денег, инвестированных в рынок ценных бумаг?» Во многих странах эта идея находила все большую поддержку до тех пор, пока в 2001 году не рухнул фондовый рынок. Теперь эта идея кажется не столь привлекательной, а в Британии, где частные пенсии обеспечивают приблизительно половину дохода в пожилом возрасте, система обернулась катастрофой для многих инвесторов. Опыт и исследования подтверждают разумность привязанных к заработку государственных пенсий, основанных на способности государства собирать текущие взносы в пенсионный фонд. Желающие в свою очередь должны получить возможность добровольно отказаться от взносов и от соответствующих льгот. Но, конечно, всем должна быть дана возможность, не задумываясь, участвовать в более простых и надежных установлениях.

Еще один ключевой элемент благополучия людей – работа. И действительно, в главе 5 мы отмечали, что безработица – одна из худших вещей, какие могут случиться с любым из нас. Ее воздействие равносильно распаду семьи: вы оказываетесь никому не нужны. Этот психологический эффект перевешивает эффект сократившегося дохода.

Таким образом, ключевой приоритет для любого цивилизованного общества – низкий уровень безработицы. Но как его достичь? За последние двадцать пять лет многие европейские страны позволили безработице подняться до уровня 1930-х годов, и она так и не снизилась. Чтобы выяснить, как сократить безработицу, нам придется объяснить различия между странами, представленные в таблице ниже. После многочисленных разногласий в 1980-е годы, среди традиционных экономистов был достигнут консенсус. Согласно этому консенсусу, вы не можете непрерывно снижать безработицу, увеличивая совокупный спрос на произведенную продукцию, потому что это приведет только к росту инфляции. Вместо этого вам придется изменить структуру рынка труда.

Значение имеют два основных фактора [346]. Прежде всего как обращаются с безработными. Если им в течение неопределенного периода времени платят пособие по безработице и не требуют заполнять существующие вакансии, появляется много людей, которые долгое время будут оставаться безработными, даже если кругом окажется полным-полно вакансий. В период европейского экономического бума 2000 года такая ситуация сложилась во Франции и в Западной Германии [347]. Инфляция росла, и Европейский центральный банк поднял процентные ставки, положив конец экономическому буму.

Но есть и такие европейские страны, как Дания, Нидерланды и Великобритания, в которых льготы можно получить, только если вы изо всех сил ищете работу. За это вам помогают в поисках. Это подход «с пособия на работу», политика кнута и пряника. В таких странах безработица гораздо ниже. Например, в Дании у вас есть право на получение предложений о работе или полезной деятельности до конца первого года после того, как вы лишитесь работы. До этого времени государство гарантирует вам, что работой вас обеспечат. Но вы должны воспользоваться сделанными вам предложениями. Таким образом, существуют права и обязанности. Работник имеет не только право получать предложения, но и обязательство принять одно из них.

Это наилучший подход – между попустительством прежнего франко-германского подхода и суровостью Соединенных Штатов, где страховка от безработицы заканчивается через шесть месяцев и людям приходится идти на крайне непродуктивную и низкооплачиваемую работу.

Если люди так несчастны, когда остаются без работы, вы можете спросить, почему они не всегда соглашаются на любую работу. Дело в том, что здесь неприменим рациональный расчет. После периода безработицы получатели пособий входят в серую зону покорности судьбе, в которой любые изменения могут показаться опасными. Их «вкусы» меняются. Вывести людей из этого состояния и направить к полезной деятельности – в этом и состоит задача центров занятости. Если мы сможем мобилизовать больше безработных европейцев, эти дополнительные работники смогут найти такие же рабочие места, как уже существующие, и с существующим уровнем оплаты труда.

В 1997 году европейские премьер-министры заверили всех, что каждому работнику будет гарантирована возможность работы или обучения в течение года после потери работы. Пока только Дания и Нидерланды сумели выполнить это обещание. В большинстве европейских стран это можно было бы сделать в течение пяти лет при условии, что работников обязуют принять одну из предложенных вакансий. Внедрить в жизнь эту стратегию – один из основных приоритетов.

Однако есть регионы Европы с очень высокой безработицей, имеющей другие причины: заработная плата в них слишком высока по сравнению с производительностью труда в регионе. Это справедливо для Восточной Германии, Южной Италии и Южной Испании. В этих регионах существовало сильное давление со стороны политиков и профсоюзов в целях привязки уровня заработной платы к оплате в других частях страны, где производительность выше. Если такая привязка сохранится, работодатели никогда не смогут обеспечить здесь достаточного количества рабочих мест. Заработная плата в регионе должна быть привязана к региональной производительности труда через более децентрализованную и более гибкую систему. Это еще одна важная предпосылка полной занятости.