Смотритель судьбы. Ключ к решению "неразрешимых" проблем - Энди Эндрюс Страница 5

Мы устроились под раскидистым дубом, у подножия высокой дюны. Перед нами расстилался пляж, а за спиной у нас синел океан. Я сидел без рубашки, в обрезанных джинсах, служивших мне шортами, и в старых теннисных туфлях. Джонс был одет так же, как и в прошлый раз, только голову повязал синей косынкой, от которой голубизна его глаз казалась еще ярче. С океана веяло ветерком, и очень кстати – стояла жара. До нас доносился шум прибоя.

– Итак, сынок, скажи мне, что ты ешь? – с улыбкой спросил Джонс.

Я в недоумении посмотрел на него, утер ладонью рот, проглотил кусок и переспросил:

– Что я ем? Сами знаете – то же, что и вы.

– Да неужели? – с хитрым прищуром поддел меня старик. – Что-то меня сомнения берут. Дай-ка погляжу… – Он наклонился над моей порцией, потом снова пристально посмотрел мне в лицо и повторил:

– Так что ты ешь?

Видя мое замешательство, он мягко добавил:

– Сынок, я не шутки над тобой шучу, ты просто ответь, и все.

Брови у меня поползли вверх.

– Ну… – я развел руками, словно говоря «все-таки не пойму, к чему вы клоните», и замялся: – …Я вроде как…

– Никаких «вроде как», мы не в угадайку играем. Отвечай как есть.

– Ладно. Сардины ем и венские сосиски.

– Где?

– На песке. На пляже.

Джонс с улыбкой кивнул:

– Так я и думал. Да, так я и думал. Что ж, книги тебе помогут, но, полагаю, и я сумею помочь.

Я помотал головой.

– Джонс, ради всего святого, о чем вы толкуете?

– О том, как ты смотришь на мир, сынок. О твоем зрении. Сейчас оно неимоверно затуманено и затемнено, но, уверен, мы сумеем расчистить тропинку от твоего мозга к сердцу – и в будущее.

Я все еще недоумевал, но меня разобрало любопытство:

– Не пойму, о чем речь.

Джонс положил руку мне на плечо и сказал:

– Знаю, что не понимаешь, и не рассчитывал, что сразу поймешь. – Он подвинулся ближе и добавил: – Потому что тебе не хватает свежести взгляда, перспективы.

Лицо у меня, видимо, так вытянулось, что Джонс расхохотался. Потом продолжал:

– Сынок, ты видишь у себя под ногами только песок, смотришь на еду – и видишь только буквально то, что ты ешь, хотя и хотел бы другой еды. Не сочти за упрек. Взгляд на мир у тебя самый заурядный. Многие люди именно так и смотрят на мир: с отвращением к себе, к тому, что едят, на чем ездят, и где живут. В большинстве своем мы твердим себе: в мире миллионы людей, лишенных того, что у нас есть, лишенных наших возможностей, людей, которым вообще нечего есть, а уж о собственном автомобиле они и не мечтают.

Ты, сынок, сейчас в таком положении, в котором полно неприятного, но в то же время полно преимуществ. – Джонс помолчал, подумал, прищурился и сказал: – Вот тебе в самом наглядном виде один из основных законов Вселенной, – тот, который больше всего подходит к твоей жизни. Помни: то, на чем ты сосредотачиваешься, разрастается.

Я наморщил лоб, мучительно стараясь постигнуть, о чем речь. К счастью, Джонс поспешил разъяснить свою мысль.

– Когда ты сосредотачиваешься на том, в чем нуждаешься, то обнаруживаешь, что твои желания обострились до предела. Если ты сосредотачиваешься на том, чего у тебя нет, то вскоре мысли твои переключатся на другие вещи, о которых ты позабыл и которых у тебя тоже нет – и тебе станет еще хуже! Чем больше думать об утратах – тем вернее тебя грозят новые утраты и поражения… Но если ты изменишь взгляд на мир и будешь отныне смотреть на него с благодарностью и благоговением, то в жизнь твою придут счастье и процветание!

На лице моем отразилось сомнение, и это не укрылось от зоркого взора Джонса. Он отложил в сторону консервные жестянки, которые мы опустошили, и посмотрел мне в лицо.

– Подумай-ка сам: когда мы настроены радостно и полны энтузиазма, люди к нам так и тянутся, им нравится с нами общаться. Верно?

– Вроде да, – откликнулся я.

– Никаких «вроде»! – воскликнул старик. – Когда мы настроены радостно и полны энтузиазма, люди к нам так и тянутся, им нравится с нами общаться. Верно?

– Да.

– Вспомним, что возможности для развития, а также всяческое поощрение и поддержка идут к нам не из воздуха, а именно от окружающих. В таком случае, что происходит с человеком, к которому все так и тянутся?

Я начал понимать, к чему клонит Джонс.

– Такой человек получает больше шансов и больше поддержки? – предположил я.

– Верно говоришь, сынок! – сказал Джонс. – А что получается, когда жизнь полна возможностей, перспектив и поддержки? – Я открыл было рот, но старик ответил за меня: – Чем больше в жизни возможностей и поддержки, тем больше их будет в дальнейшем, и такая жизнь неизбежно ведет к успеху!

Увидев, что лицо мое озарилось пониманием и надеждой, Джонс наставительно поднял палец:

– Однако мой долг предостеречь тебя, сынок: этот принцип работает и в обратную сторону тоже, помни об этом. Тот, кто настроен уныло, тот, кто ноет, жалуется, спорит, – тот отталкивает от себя людей, они сторонятся такого человека. Следовательно, у нытика и угрюмца, у пессимиста и труса всегда меньше возможностей и поддержки, потому что никто не хочет с ним общаться. А что выходит из жизни, в которой нет возможностей и теплоты и дружеской поддержки?

– Она ухудшается, – ответил я.

Джонс помолчал, давая мне возможность переварить эту мысль. Затем он заговорил о плане действий:

– Так как же стать тем, к кому люди тянутся? Позволь предложить тебе кое-что полезное. Ежедневно спрашивай себя: «Что бы изменили во мне окружающие, будь у них такая возможность?»

Подумав, я задал встречный вопрос:

– Джонс, а если они предложат поменять что-то, что я сам менять в себе не хочу?

Старик задумчиво поцокал языком и ответил:

– Вопрос не о тебе и твоих желаниях, сынок. Вопрос о других людях: что окружающие изменили бы в тебе, если бы могли?

Ощутив мою неуверенность, он объяснил:

– Послушай меня внимательно, юноша. Я вовсе не к тому веду, что тебе надлежит строить свою жизнь с оглядкой на капризы и прихоти других людей. Я просто хочу донести до тебя такую мысль: желаешь стать влиятельным и преуспевающим, хочешь, чтобы люди верили в твои идеи или покупали твой товар, – тогда изволь постараться, чтобы людям было с тобой приятно. Жизненный успех во многом зависит от правильного мировоззрения. И то, каким тебя видят окружающие, может оказаться столь же важным, как твой собственный образ самого себя. Уразумел?

Несколько минут мы просидели в молчании, наблюдая, как кружат над пляжем чайки, слушая неумолчный шум океанского прибоя. Затем Джонс собрал консервные банки и аккуратно сложил их в свой пластиковый пакет. Он пружинисто поднялся, потом помог мне встать.