Из гусеницы в бабочку. Психологические сказки, притчи, метафоры в индивидуальной и групповой работе - Ирина Стишенок Страница 5

– Хорошо, – поддержал его мечту Пекарь. – А форму какую ты хочешь иметь?

– А форма меня и прежняя устроит, – вдруг сказал Колобок. – Главное – содержание.

– Тогда приступим, – произнес Пекарь и принялся разминать Блин.

Он добавил в него сахар, изюм, соль, масло, вернул Колобку прежнюю форму и подрумянил его в печи.

– Здорово! – выкатившись из печи, воскликнул Колобок. – Словно новенький!

Он вздохнул своей пышной грудью и, улыбнувшись, принялся помогать Пекарю красоту творить.

Жил-был черствый Пряник.

Конечно, когда-то он был мягким и теплым, но с тех пор прошло так много времени, что Пряник почти забыл об этом.

Вы спросите, почему он стал черствым?

Дело в том, что наш герой очень боялся быть съеденным. Он часто наблюдал, как его друзья – пряники и подружки – булочки одни за другими исчезали в Большом Человеке и никогда не возвращались назад.

– Жалко друзей, – вздыхал Пряник и черствел, сжимаясь от страха и одиночества.

С каждым днем он становился тверже и тверже, пока наконец не стал похож на камень.

Однажды в хлебнице появились мягкие булочки. Одна из них, маленькая Плюшка, подкатилась к Прянику и, прикоснувшись к его боку, вдруг воскликнула:

– Ой, как больно! Почему вы такой жесткий и нелюбезный?

– Я вовсе не жесткий, – ответил Пряник, – и совсем не хотел вас обидеть. Просто я боюсь и не желаю быть съеденным, вот и черствею потихоньку.

– Странно, – удивилась булочка. – На вас потратили хорошие продукты, сделали с любовью, а вы предпочли стать таким жестким и черствым, что даже дотронуться больно.

– Плюшка, а ведь вы правы, – подумав, сказал Пряник. – Из-за страха я совсем очерствел и позабыл о том, каким был раньше. Что же мне теперь делать?

– Не знаю, – вздохнула булочка, – но можно спросить у друзей. Может быть, они что-нибудь придумают?

– Друзья! – воскликнул Пряник, оглянувшись по сторонам. – Кто-нибудь может подсказать мне, как снова стать мягким?

На кухне воцарилась тишина.

Ее прервала большая Плита:

– Я могу помочь, Пряник, но если ты снова станешь мягким, тебя съест Большой Человек. Не боишься?

– Сейчас – нет, – ответил Пряник, посмотрев на Плиту. – Ведь меня для этого и испекли.

– Тогда забирайся в мою теплую духовку, – предложила Плита и гостеприимно открыла дверцу.

Она согрела Пряник, и он снова стал мягким.

* * *

Утром Большой Человек подошел к хлебнице, увидел в ней мягкий Пряник и съел его.

– Как раз это мне и нужно в начале важного дня, – сказал он и отправился по своим неотложным делам.

А Пряник? Пряник стал Человеком.

На прилавке в магазине лежали часы: маленькие и большие, легкие и тяжелые.

Среди них выделялись одни очень изящные часики. Яркий циферблат, блестящие стрелочки и сияющий корпус привлекали внимание многих покупателей.

– Сейчас нас купят, – гордо говорил Циферблат, увидев, как внимательно смотрит на них очередной покупатель. – И все потому, что я своим ярким цветом затмеваю всех конкурентов.

– И вовсе не поэтому, – возражали ему Стрелочки. – При чем тут ваш цвет, если из-за нашего блеска его все равно не видно? Это мы своей красотой и изяществом так привлекаем покупателей.

– Ну и фантазерки вы! – смеялся Корпус. – Где это вы у себя нашли изящество? Вот я – другое дело: само совершенство! Только посмотрите на меня!

И он двигался поближе к самой яркой лампочке.

Но покупатели почему-то смотрели куда-то вверх, с сожалением вздыхали и разочарованно уходили.

– Как жаль, – говорили они, – такие красивые часы, и такая неприятность.

– Что происходит? – встревожился Циферблат, после того как очередной покупатель не захотел их купить.

– Не знаем, – сказали Стрелочки и тоже посмотрели вверх.

Над прилавком висели Большие часы.

– Уважаемые, что вы такое делаете, что все отказываются нас покупать? – недовольно спросили Стрелочки у них.

– Мы показываем точное время, – ответили Большие часы. – А ваше с ним, к сожалению, не совпадает. Вы так заняты своими спорами, что постоянно отстаете.

– Мы отстаем? – удивились Стрелочки. – Да мы сейчас обгоним всех!

И они начали крутиться так быстро, словно стремились обогнать само время.

– Торопитесь, торопитесь, спешите, – подбадривал их Циферблат. – Покажем всем, чего мы стоим.

– И нас сразу купят, – поддерживал Корпус и двигался еще ближе к яркой лампочке.

Вдруг он вскрикнул:

– Ой, у меня что-то кольнуло в боку!

– Ой! – воскликнули вслед за ним Стрелочки и безвольно повисли на винтике, вокруг которого крутились.

– Ну и работнички, – хмыкнул Циферблат. – То отстают, то спешат, а сейчас и вовсе упали и шевельнуться не могут.

– Что с нами? – спросили Стрелочки у Больших часов.

– Ваш механизм расстроился, – ответили те. – Вы его совсем загоняли.

– Какой механизм? – удивленно спросил Циферблат.

– Тот, что спрятан в Корпусе, – пояснили Большие часы.

– Ах, этот, – безразлично сказал Циферблат, вспомнив про невзрачные шестеренки и пружинки. – Ну и что?

– А то, что без него часы не пойдут.

– Наши часы не пойдут из-за каких-то Шестеренок? – удивились Стрелочки. Да вы шутите, уважаемые! Всем известно, что часы идут потому, что двигаемся мы.

И Стрелочки важно подняли вверх свои носики.

– Ну что же, идите, – сказали Большие часы и отвернулись.

Как Стрелочки ни старались, им не удалось сдвинуться с места даже на одно деление.

– Я всегда знал, что не вы здесь самые главные, – усмехнулся Циферблат и, посмотрев на Большие часы, спросил: – И что же нам теперь делать?