Верить, понимать, обретать - Екатерина Мириманова Страница 6

На подъезде к Венеции мое сердце забилось, как сумасшедшее. Мне абсолютно не верилось, что прямо сейчас я увижу город своей мечты. Я сошла на платформу и двинулась вперед, прокладывая себе дорогу сквозь толпы людей. Мой настрой немного испортился из-за людских толп, но когда я вышла из здания вокзала и увидела Гранд-канал... Его вода казалась неестественно голубой, а в воздухе пахло морем, а вовсе не застоявшейся водой, как обещали многие «бывалые». Я остановилась на ступеньках вокзала и от эмоций, нахлынувших неожиданно, села прямо на лестницу, как была, в белом платье. Я смотрела по сторонам широко раскрытыми глазами и могла только повторять: «Господи, неужели я в Венеции». Кстати, в тот первый день это была моя самая популярная фраза. Сразу с поезда я отправилась бродить по городу. Сначала Венеция немного «придавила меня» своими старинными зданиями и жуткой путаницей улочек, царившей на карте и, по всей видимости, в голове тех, кто их строил. Мне очень хотелось попасть на площадь Сан-Марко, – проверить, сбудется ли пророчество. На домах указателей было в изобилии, но все мои попытки выйти к желанному месту заканчивались провалом. Иногда две висевшие рядом таблички показывали в противоположные стороны. Окончательно отчаявшись добраться до площади, я решила поесть, и тут меня опять поджидал сюрприз. Уж не знаю, как так получилось, но почему-то все мои знакомые восхищаются итальянской кухней, говорят о ней чуть ли не с придыханием. Еще в Римини я заподозрила, что не подружусь с национальными блюдами, потому что большинство из того, что я пробовала, не вызывало во мне бурных восторгов. В Венеции все оказалось еще хуже. Большинство кафе предлагали бутерброды, пиццу, кофе и пирожные. Но я хотела есть!

Здесь я позволю себе еще одно лирическое отступление. Дело в том, что для меня, как для человека похудевшего и выработавшего для себя целую систему правильного подхода к питанию, очень важны две вещи: завтрак, потому что в этот прием пищи я могу есть все, что угодно, и обед, потому что он у меня всегда достаточно плотный. С ужином проще, я способна обойтись сыром и вином, йогуртом с фруктами или кусочком мяса, если не найду в магазине или меню ресторана ничего более стоящего, но вот обед – святое. В идеале нужно съесть салат или суп и второе. Но как я ни пыталась найти в городе на воде хоть какой-нибудь суп, мне это не удалось. Пришлось заказать единственное блюдо, которое имелось в меню и более менее соответствовало моим принципам: фаршированный сыром перец. И вот с того момента я окончательно и бесповоротно влюбилась в город, в который приехала, потому что еда здесь оказалась очень вкусной.

Как! – возразите вы, – разве Венеция не понравилась вам с самого начала?! Конечно, понравилась, я была ею очарована. Но ведь любовь и симпатия – это совсем не одно и то же. Сначала ты находишься под впечатлением того, что слышала, видела, под гнетом усталости, ничего не понимаешь, а потом, чем больше город раскрывается перед тобой, тем больше ты начинаешь его ценить, тем глубже становится твое чувство. Прямо как с мужчинами, правда?

Забегая вперед, скажу, что это был один из немногих случаев в Италии, когда мне удалось вкусно поесть.

Тем временем отношения с Юрой продолжали стремительно развиваться. Мы обменивались бесконечными эсэмэсками, к слову сказать, за последующие две недели их накопилось около трехсот! Неужели это я, которая никогда толком не умела нажимать на кнопочки телефона? Письма, клавиатура – такие способы общения мне близки, но вот с коротким эпистолярным жанром я подружилась именно в Италии. В свободное от переписки время мы активно созванивались, общались по Интернету, одним словом, его присутствие постоянно ощущалось, поэтому идея с Марио и Бруно уходила все дальше из воображения, хотя в Венеции я все еще не исключала такой возможности.

Следующие два дня я вставала часов в восемь утра и выезжала из гостиницы, которая находилась далековато от Венеции, на материковой части. О чем, кстати, я пожалела, потому что не так много сэкономила, а больше потратила на такси, потому что возвращаться поздно вечером в пригород на общественном автобусе совсем не хотелось.

Забавная особенность итальянских, да вообще большинства европейских автобусов заключается в том, что остановки происходят по требованию, то есть ты нажимаешь на кнопку, видя, что подъезжаешь к пункту назначения, и водитель тормозит. Но как быть тем, кто не может сориентироваться на местности, поскольку подъезжает к гостинице в первый или второй раз в жизни?! Или тем, кто не может понять, где находится, приближаясь к отелю в темноте?

В общем, к этому моменту у вас, наверное, сформировалось представление обо мне как о полном топографическом кретине. Но я легко нахожу дорогу в знакомой местности, когда не занимаюсь созерцанием фасадов домов и достопримечательностей и не пребываю в приподнятом расположении духа.

Возвращалась в свой номер я глубоким вечером, часов в одиннадцать, и просто падала на кровать и мгновенно засыпала, так как уставала неимоверно. По прошествии первого дня я расстроилась, что так и не наткнулась на обещанного прорицателем принца. На второй день – удивилась. А на третий начала радоваться тому, что я здесь одна, потому что знаю мало людей, которые решились бы на такой отчаянный шаг – поехать в город Любви в гордом одиночестве и умудриться получать от этого удовольствие.

Пока гуляла, я много думала. О самых разных вещах, обо всем. Я размышляла о том, как прекрасно, что у меня есть возможность посетить город сейчас, пока я молодая и могу легко взлетать по бесконечным мостам и мостикам, гулять до изнеможения по жаре, чтобы потом сесть прямо на камни набережной, опустить ноги в воду канала и чувствовать, как прохлада поднимается от стоп, выше, выше, легкой волной, вверх по позвоночному столбу, по шее и наконец к голове. И тогда к сердцу поступает ощущение всеобъемлющего счастья. Ты вдруг осознаешь, что больше в этой жизни тебе, в общем-то, нечего желать.

Нет, конечно, всегда можно к чему-то стремиться. Я помню, как лет в шестнадцать приобретение какой-нибудь вещи в магазине «Sasch» казалось мне непозволительной, почти недостижимой роскошью. Потом я вообще перестала воспринимать его как место для покупок и начала мечтать о чем-то вроде «Monsoon», а спустя еще пару лет о «Hugo boss» и «Armani». И вот в тот момент я осознала, что можно до бесконечности стремиться заполучить более «крутую» одежду, машину, дом, но все равно найдется кто-то, кто будет богаче и успешнее, чем ты. То же самое и с красотой. Я не говорю о том, что нужно жить в шалаше и довольствоваться одной кофтой в год, вовсе нет. Просто я решила для себя не делать самоцели из вещей. Вы не будете вспоминать ту самую юбку от Ferre на смертном одре. Вы улыбнетесь, когда воспроизведете в памяти чудесные минуты, что провели в замечательной компании или без нее в красивом месте. И именно в тот момент я пообещала себе, что все остальное для меня – неважно, гораздо принципиальнее мгновения, когда ощущаешь, что сердце переполнено до краев, готово разорваться от радости. Ни одна вещь таких эмоций не даст. Чувства могут подарить только мужчины и путешествия. За нежеланием находиться в постоянном поиске того самого единственного, в Венеции я дала себе слово, что отныне все свободные деньги, которые у меня останутся, буду тратить на путешествия. Я вдруг отчаянно захотела увидеть весь мир, почувствовать его, понять людей, живущих на другом конце планеты.