Тайны мозга. Почему мы во все верим - Майкл Шермер Страница 60

Всякий раз, когда я участвую в подобных передачах, я стараюсь высказать единственную мысль, чтобы она осталась в памяти у зрителей, поскольку в хаосе, в который зачастую превращаются телевизионные ток-шоу, какофония голосов лишь окончательно запутывает вопрос. В той передаче мысль, которую я стремился донести, опиралась на высказывания других гостей, и, в сущности, нам следовало бы повторять ее как мантру всякий раз при встрече с чем-либо таинственным: если мы не в состоянии объяснить тайну с помощью естественных средств, это еще не значит, что она требует сверхъестественных объяснений.

Дипак Чопра допустил такую ошибку во время шоу, отвечая на мой довод о том, что без мозга нет и разума, поскольку люди, утратившие мозговые ткани ввиду травмы, инсульта или хирургической операции, также теряют мыслительные функции, связанные с этими тканями: нет мозга – нет разума. Чопра возразил мне с явно преднамеренной иронией: «Должен отметить, что Майкл на редкость суеверен. У него зависимость от материалистических суеверий. Видите ли, первое, что он сказал о мозге, – что если разрушить некую часть этого мозга, то ее функции не восстановятся, – указывает, что он не в теме. В литературе описано целое явление – нейропластичность». Действительно, подхватил я, и это лишь подкрепляет мое мнение: функции разума спасает не что иное, как переподключение нейронов мозга. Опять-таки, нет мозга – нет разума.

Чопра парировал, что я путаю причину и следствие: переподключение физического мозга вызвано неземным и нематериальным разумом – нет разума, нет мозга. В своей книге Чопра определяет нейропластичность как «идею, согласно которой клетки головного мозга готовы к изменениям, гибко реагируя на волю и намерения», и что «разум – регулятор мозга». Пристрастие Чопра – квантовая физика, и на таких шоу он любит ослеплять аудиторию блеском квантовой псевдонауки – это когда воедино связывают ряд терминов и фраз из области квантовой физики и подразумевают, что сказанное объясняет что-либо в обычном макромире, где мы живем. «Разум подобен облаку электронов, окружающему ядро атома, – писал Чопра в «Жизни после смерти». – До появления наблюдателя электроны не имеют физической идентичности в этом мире; есть только бесформенное облако. Аналогично, представим себе, что существует облако возможностей, доступное мозгу в любой момент (и состоящее из слов, воспоминаний, идей и образов, из которых я могу выбирать). Когда разум подает сигнал, одна из этих возможностей отделяется от облака и становится мыслью в мозге, точно так же, как волна энергии свертывается в электрон». [179]

Чепуха. Микроскопический мир субатомных частей, описанный математикой квантовой механики, никак не соотносится с макроскопическим миром, в котором мы живем, описанным математикой ньютоновой механики. Это две разные физические системы двух разных масштабов, описанные двумя различными типами математики. Атомы водорода внутри солнца не торчат в облаке возможностей, ожидая, когда космический разум подаст им сигнал слиться в атомы гелия, и тем самым способствовать выбросу тепла, возникшего при термоядерном синтезе. В соответствии с физическими законами нашей вселенной сжимающееся под действием сил гравитации облако газообразного водорода, если оно достаточно велико, достигнет точки критического давления, что вызовет образование атомов гелия из атомов водорода, сопровождающееся выделением тепла и света, и все это произойдет даже в том случае, если во всем космосе не окажется ни единого разума для наблюдения за процессом.

Когда мы имеем дело с такими вопросами, как жизнь после смерти, возникает проблема нечеткости языка при использовании таких слов, как «разум», «воля», «намерение» и «цель». Так, Чопра пишет: «Нейробиологи подтвердили, что само по себе намерение совершить целенаправленный акт воли меняет мозг. К примеру, пациенты, перенесшие инсульт, могут принудить себя с помощью терапевта пользоваться только правой рукой, если эта сторона их тела оказалась парализованной. Заставляя себя изо дня в день отдавать предпочтение пораженной части тела, они постепенно побуждают поврежденные участки мозга исцелиться». Кроме того, Чопра ссылается на работы нейробиолога из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Джеффри Шварца, эксперта по обсессивно-компульсивному расстройству (ОКР), который, по-видимому, добился больших успехов в контролировании обсессивных мыслей и компульсивных действий у пациентов, применяя терапевтические беседы в тех случаях, когда обычно назначают прозак, и сцинтиграфия мозга якобы показала, что «те же самые пораженные участки, которые частично возвращались к нормальному состоянию благодаря прозаку, так же частично возвращались к норме благодаря терапевтическим беседам». [180]

Но что значит «желать» чего-либо, или «намереваться», или «иметь цель»? Как и слово «разум», все перечисленное – просто слова для описания мыслей и поступков, и все они обусловлены нейронной деятельностью, все до единого. Нет ни одного поступка, который вы совершаете, ни одной мысли, которую вы обдумываете, не имеющих нейронных коррелятов. Нет нейронов или нейронной деятельности – нет и мыслей или поступков. Точка. Называя ряд срабатываний нейронов одной из нейронных сетей «волей», «намерением» или «целью», мы никак не объясняем сам процесс. С таким же успехом можно сказать «он цлотил ноге подняться» или «она ксаконила руке сдвинуться с места». Описывать нейронную деятельность словами «цлотил» или «ксаконила» так же бессмысленно, как говорить, что она была проявлением «воли» или «намерения». Утверждение, что пациенты «беседовали» о своих обсессиях и компульсиях и при этом добивались улучшения, не объясняет, как и почему это улучшение происходило. Что нам требуется знать, так это, как нейронная деятельность, связанная с беседами, взаимосвязана с нейронной деятельностью, которая ассоциируется с обсессивными мыслями или компульсивными действиями. Эти термины – всего лишь лингвистические местозаполнители для нашего невежества, они дают только возможность отложить объяснение причинно-следственных связей на потом.

Нет ни одного поступка, который вы совершаете, ни одной мысли, которую вы обдумываете, не имеющих нейронных коррелятов. Нет нейронов или нейронной деятельности – нет и мыслей или поступков.

Вероятнее всего, то, что мы наблюдаем как нейропластичность, – это петля обратной связи нейронной сети, в которой одна группа или скопление нейронов срабатывает определенным образом, который мы называем «волей», «намерением» или «целью», а они, в свою очередь, взаимодействуют с другими скоплениями или группами нейронов, которые ассоциируются с активностью, утраченной ввиду повреждения мозга в этой области. Таким образом дендритам подается сигнал создать новые синаптические связи, в итоге происходит «переподключение» мозга. Благодаря исследованиям биологической обратной связи нам известно, что при обсуждении или обдумывании конкретной проблемы создается петля обратной связи (либо позитивной, либо негативной), которая изменяет нейрофизиологию мозга. Во всем этом нет совершенно ничего мистического, паранормального или суеверного, однако неопределенность этих выражений ничем не помогает нам, когда мы хотим понять причинно-следственные механизмы, лежащие в основе веры.