Психология любви и секса. Популярная энциклопедия - Юрий Щербатых Страница 69

Непонятно, чего больше в этом тщательно подавляемом страхе: того, что любимая женщина найдет себе мужчину побогаче, покрасивее, поумнее – то есть заниженной мужской самооценки, или же недоверия к женщинам, но ясно, что такая тактика заранее снижает планку любви, делая из нее всего лишь род брачного контракта на ограниченный срок.

В заключениe этого раздела следует коснуться одного важного момента, который может существенно влиять на факторы, описанные выше. Это элемент случайности (или, если хотите – Судьбы), который вмешивается в процесс выбора предмета любви. Дело в том, что, по большому счету, способность к любви заключается в самом влюбленном. Если любви давно уже не было, если потребность в этом чувстве достигла максимума, то любой человек, случайно оказавшийся в пределах досягаемости, может стать объектом самой горячей и безумной страсти. Как писал М. Веллер, можно не встретить свою любовь в Москве, где живут сотни тысяч очаровательных женщин и девушек, а найти ее в геологической партии, где всех баб три, и все страшнее пленных румынов. Или вот еще цитата того же автора: «Сколько было случаев, когда девушка влюблялась в кого-то заочно, а потом вместо него «подставлялся» не тот, ошибочка происходила, ждала на площади героя, а подклеился проходимец – и бац! Получал проходимец всю дозу любви, сначала предназначенную совсем не ему, но когда любовь уже оформилась в чувство к определенному объекту – заменять его поздно, первоначальный избранник опоздал, поезд ушел, место занято».

Поэтому так опасна игра под названием «Знакомство по газетным объявлениям», особенно если второй адресат находится в «местах не столь отдаленных». Практика показывает, что финал тюремной переписки часто бывает весьма плачевным для женщин, ибо они влюбляются не в конкретного заключенного, а в свой романтический образ, который мастерски создается специалистом по любовным письмам (в каждой зоне имеется человек, который пишет сотни писем за своих товарищей по несчастью). А потом оказывается, что вместо романтического героя приходится любить (а любовь, как известно, зла!) совсем другого человека, который и двух нежных слов сказать не умеет, и вещи из дома выносит и по морде настучать запросто может.

Итоговое резюме: «Если вы чувствуете в себе настоятельную потребность в любви, будьте предельно осторожны, переходя дорогу в неположенном месте».

У меня большая грудь и маленькие ноги. А Сергей хотел наоборот. Куда мне теперь идти?

Маша, 16 лет (Из писем в «Спид-инфо»)

Влюбленность возникает тогда, когда другой человек оказывается похожим на идеальный образ, имеющийся в сознании, недаром же возлюбленного называют «внутренней тенью человека». Поэтому один мужчина безоглядно влюбится в пухлую голубоглазую блондинку, а другой – так же горячо в стройную кареглазую брюнетку, или один – в нежную и ласковую, а другой – в решительную и деспотичную, причем каждый будет уверять, что именно его избранница представляет собой кладезь всех мыслимых достоинств.

Существует несколько гипотез, пытающихся объяснить критерии выбора объекта любви. Наиболее распространенной является психоаналитическая концепция, утверждающая, что наиболее сильное влияние на процесс выбора оказывает образ родителя противоположного пола, особенно если между родителем и ребенком в раннем детстве были близкие и нежные отношения. Поэтому мужчина интуитивно ищет женщину, похожую на его мать (такой, какой она была в молодости), а женщина – мужчину, напоминающего ей отца. В принципе образцом, который впоследствии ляжет в основу формирования идеала, может стать любой человек, оказавший на ребенка достаточно сильное впечатление: близкий родственник, учитель, сосед, киногерой, эстрадный певец и даже вовсе незнакомый человек, взаимодействие с которым оставило глубокий след в сознании (точнее будет – в подсознании ребенка). Впоследствии этот «первичный образ идеала» будет многократно видоизменяться и дополняться (формирование его происходит около десяти лет), и к юности человек уже более или менее определится со своими симпатиями и антипатиями. Поэтому когда он встречает человека, напоминающего этот идеал, то говорит себе: «Вот оно! Это моя любовь! Я не могу жить без этого человека!», забывая, что он вполне нормально жил до этого, нося свой идеал в виде смутного мысленного образа, сформированного еще в детстве. А реальный человек, встретившийся на его пути, всего лишь случайно, на свою беду или радость (это обнаружится позднее), оказался похожим на вылепленный жизненными обстоятельствами и фантазией образ. Соответственно, можно заключить, что влюбленный любит вовсе не конкретного человека, которого он называет «Мой любимый и единственный!», а спроецированный на него свой собственный идеальный образец. При этом происходит мощное искажение восприятия: все, что соответствует идеалу, усиливается и получает особое значение, а все, что противоречит ему, затушевывается и попросту игнорируется. И пока будет длиться состояние влюбленности, человек остается слепым и глухим по отношению к предмету своей любви.

Стендаль в своем трактате «О любви» отмечал, что привычка (или как бы сказали в ХХ веке физиологи «условные рефлексы») может совершенно перевернуть традиционные представления о привлекательности того или иного человека. Он писал: «Если иногда даже предпочитают и любят уродливое, то это происходит оттого, что в таком случае уродливое становится красотой. Один человек страстно любил очень худую женщину с рябинками на лице; смерть похитила ее у него. Три года спустя в Риме, близко познакомившись с двумя женщинами, из которых одна была прекраснее ясного неба, а другая худа, со следами оспы на лице и поэтому, если хотите, довольно безобразна, он на моих глазах выбрал некрасивую, затратив предварительно неделю на то, чтобы загладить ее безобразие воспоминаниями».

Зачастую истоки подобной странной избирательности уходят своими корнями далеко в детство человека, и чтобы понять их, требуется погрузиться в мир ребенка или подростка. В качестве иллюстрации можно привести эпизод из «Лолиты» Набокова, который дает ответ (или точнее – часть ответа) на загадку роковой страсти, изломавшей позднее жизнь Гумберта. Это история его первой любви, яркой и мощной, незавершенность которой наложила свой роковой отпечаток на его дальнейшие сексуальные предпочтения. Оборванный на взлете первый сексуальный опыт молодого Гумберта, невозможность реализовать острое и жгучее желание подростка на пике полового созревания, переживаемое им тем более сильно, что юноша был предельно близок к своей цели, заставляли его вновь и вновь возвращаться на песчаный пляж своей юности. Именно незавершенность первого сексуального контакта Гумберта определила впоследствии тот идеальный образ, в который случайно, но так точно вписалась ни о чем не подозревающая Лолита.

Еще одной важной особенностью, влияющей на процесс зарождения любви, является эмоциональное состояние человека. Для того чтобы в душе взошли ростки любви, она должна быть взрыхлена эмоциями. Если же она будет спокойна и ровна, как асфальтовое покрытие, то проростки нового чувства не смогут пробиться сквозь эту черствую корку. Такое утверждение вытекает из концепции американских психологов Э. Берштайда и Э. Уолстера, которые сформулировали двухступенчатую модель любовной страсти. Согласно их гипотезе, первую ступень любви составляет физиологическое возбуждение и лишь вторую – познавательные процессы. Другими словами, в состоянии эмоционального возбуждения наши чувства обостряются, и мы воспринимаем другого человека иначе, чем в спокойном состоянии: ярче, эмоциональней, в ореоле необычности и т. д. Интересно, что физиологическое возбуждение, обостряющее наши чувства, может быть вызвано как приятными, так и неприятными переживаниями (страхом, опасностью и т. п.) и любые стрессовые ситуации в целом повышают эмоциональную чувствительность.