Гены и 7 смертных грехов - Константин Зорин Страница 7

Врожденные склонности накладывают отпечаток на формирование органов и тканей, на психику, способности, поведение и косвенно — на становление личности. Надо учиться понимать это. Например, предрасположенность к раку, шизофрении или эпилепсии сильно затрагивает и физическое здоровье, и социальные контакты, и духовное бытие человека. Не секрет, что люди, предрасположенные к какому–либо недугу, заболевают им быстрее, чем те, кто не предрасположены к нему.

С точки зрения нравственного богословия, врожденные склонности можно разделить на три категории:

• положительные (склонность к аккуратности и т. п.);

• этически нейтральные (музыкальность, впечатлительность, тяготение к гуманитарным или техническим дисциплинам и т. д.);

• отрицательные (склонность к пьянству, гневливости, меланхолии, истеричности и т. п.).

К «наследственному грузу» следует относиться серьезно (см. приложение III–V). Общий принцип такой: нравственно положительные склонности нужно развивать, нейтральные — обращать в добродетели, отрицательные — пресекать. Это чрезвычайно важная составляющая духовной борьбы христианина за спасение души.

Приведем примеры.

Если врожденная склонность к аккуратности используется «по прямому назначению», то она помогает человеку хорошо обустроить дом, вести хозяйство, соблюдать чистоту, быть бережливым и рачительным. Кто от природы наделен этим качеством, у того отличный старт. Но подчас (особенно при эпилептоидном складе характера) аккуратность гипертрофируется. Она превращается в несносный педантизм, придирчивую мелочность, излишнюю скрупулезность, подчеркнутую пунктуальность, чистоплюйство. Общаться с таким человекам, мягко говоря, сложно.

Среди нравственно нейтральных склонностей, частично обусловленных генами, упомянем тягу к путешествиям или к домоседству. Очевидно, если кто–либо «легкий на подъем» и не любит сидеть дома, то ему лучше использовать свой внутренний импульс для хороших дел. Не для того, чтобы бесцельно глазеть на мир и ради пустого любопытства объездить полсвета, а для того, чтобы приобщиться к достижениям мировой культуры, узнать нечто полезное, совершить паломничество к святыням. А человек, которому по душе уединение и домашний уют, имеет неплохие задатки для внимательной молитвы, богомыслия, чтения духовной литературы… Однако он может применить свой потенциал иначе: замкнуться на себе, отгородиться от чужой боли и проводить время впустую.

Аналогично вправе распорядиться собой музыкально одаренный человек: воспевать гимны сатане, сочинять пошлые песенки или петь в церковном хоре, заниматься настоящим искусством. Выбор — за человеком, но отличный слух, прекрасная память, чувство ритма и эмоциональная отзывчивость на мелодию даны ему от природы, точнее — от Бога.

Из унаследованной твердости характера вырастают либо внутренняя стойкость, мужественность и целеустремленность, либо жесткость, неуступчивость и упрямство. Допустим, унаследована обостренная чуткость — тоже качество этически нейтральное. Кто–то на этом врожденном фундаменте воспитает такие черты своей личности, как отзывчивость, милосердие, сердечность, умение понимать людей. А у кого–то, напротив, эта врожденная особенность создаст почву для ранимости, подозрительности, мнительности и недоверия к людям.

Старец Паисий Святогорец утверждает: «Впечатлительность, чуткость — это естественные дарования. Однако, к несчастью, дьяволу иногда удается использовать их в своих целях. Дьявол часто внушает чуткому, впечатлительному человеку сгущать краски, чтобы он был не в силах перенести какую–то трудность или же — чуть понеся ее — надорвался, разочаровался, измучился и, в конце концов, покалечился. Если с пользой употребить врожденную впечатлительность, чуткость, то она станет небесной. Если же позволить, чтобы ею воспользовался дьявол, то она выйдет человеку боком… Так человек выбрасывает Божьи дары. Вместо того, чтобы благодарить Бога, он понимает всё шиворот–навыворот» [42].

Дело не в человеческой натуре, а в том, как мы ею распорядимся. Когда личность сделает свой выбор, потенциальная возможность постепенно реализуется в лучшую или худшую сторону.

Нейтральные, а тем более хорошие врожденные склонности подобны евангельским талантам, которые господин раздал своим слугам. «Одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе». Повторим: «Каждому по его силе», — не чрезмерно, дабы полученное не сломало и не раздавило человека. «По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует у них отчета». Кто трудом и молитвой приумножил таланты, вошел «в радость господина» своего. А лукавого и ленивого раба, который не захотел трудиться, выбросили «во тьму внешнюю», где «плач и скрежет зубов» (см.: Мф. 25, 14–30).

Порочные врожденные склонности представляют для нас особый интерес. Это — не дарования Господа, а «плевелы лукавого». В какой–то мере они подталкивают человека к совершению небогоугодных, неблаговидных поступков.

Порой встречаются люди, что называется, ищущие «острых ощущений». Они склонны к опасному, рискованному, возбуждающему их чувства опыту. Нередко они ходят «по лезвию ножа». Это выражается по–разному: в стремлении заниматься экстремальными видами спорта (автогонками, альпинизмом и т. п.), в приеме наркотиков и алкоголя, в пристрастии к азартным играм, в постоянной смене сексуальных партнеров. А кто–то просто любит «выкинуть» что–нибудь предосудительное, непристойное [43].

Желание «быть на краю», «щекотать нервы» — устойчивая особенность личности, ее выбор. По мнению американского ученого Марвина Заккермана, отчасти (не стопроцентно) это объясняется генами [44].

Врожденная тяга к «острым ощущениям» — одно из типичных следствий грехопадения Адама, источник наших личных грехов. Чтобы преодолеть врожденные склонности подобного рода, необходимо, как минимум, правильно расклассифицировать их и соотнести с учением святых отцов. В дальнейшем мы убедимся, что порочные склонности всецело коренятся в страстности человека и соответствуют конкретным страстям. А поскольку основных страстей восемь, то и все нравственно отрицательные врожденные склонности логично тоже разбить на восемь групп.

При этом сразу уточним, что построить органичную, стройную и неискусственную систему едва ли удастся. По мысли крупного исследователя православного аскетического богословия, епископа Варнавы (Беляева), «в безумных страстях — всякое бесчиние и неустройство». Поэтому любые святоотеческие схемы пороков не универсальны, хотя в них, безусловно, есть своя правда [45].