Магический переход. Путь женщины-воина - Тайша Абеляр Страница 9

Я хотела было спросить ее, как следует понимать ее слова об остановке времени, но она подтолкнула меня в направлении уборной. Войдя внутрь постройки, я заметила несколько дверей. Поскольку Клара не дала мне никаких указаний по поводу того, куда можно входить, а куда — нельзя, и поскольку я не знала какая из них является дверью туалета, я осмотрела все помещения. С одной стороны от маленького предбанника находилось шесть клозетов, в каждом из которых размещался низкий деревянный унитаз. Здесь необычным было лишь то, что я не заметила никакой вони и даже запаха хлорки от вымытых отверстий. Было слышно, как под унитазами журчит вода, но я не имела ни малейшего представления как и откуда она подводится.

С другой стороны предбанника были три одинаковых комнаты, выложенные красивой плиткой. В каждой из них находилась старинная ванна передвижного образца и продолговатый столик, на котором стояло ведро с водой и соответствующий ему по размеру фарфоровый тазик. В комнатах действительно не было зеркал или каких-нибудь хромированных поверхностей, в которых можно было бы увидеть свое отражение. Фактически здесь не было даже водопровода.

Я налила воды в тазик, умыла лицо, а затем провела мокрыми пальцами по спутанным волосам. Вместо того, чтобы воспользоваться одним из белых махровых полотенец, боясь испачкать его, я вытерла руки о какие-то куски ткани, которые лежали в ящичке на столике. Я несколько раз глубоко вздохнула и потерла уставшую шею, прежде чем выйти к Кларе.

Я нашла ее в гостиной, где она составляла цветочные композиции в белой и голубой китайских вазах. Журналы, которые раньше валялись разбросанными по столу, теперь лежали аккуратной стопочкой, а рядом с ними находилась тарелка с едой. Она улыбнулась, увидев меня.

— Ты свежа, как маргаритка, — сказала она. — Бери сэндвич. Скоро совсем стемнеет. Нам пора.

Проглотив половину бутерброда с ветчиной, я поспешно одела куртку и ботинки, которые мне дала Клара, и мы вышли из дома. В руках у нас были мощные электрические фонари. Ботинки оказались тесными, и левый тут же начал натирать мне пятку. Я была уверена, что у меня будет волдырь. Но было приятно, что для меня нашлась куртка, потому что вечер обещал быть холодным. Я подняла воротник и застегнула верхнюю пуговицу.

— Мы обойдем вокруг этого места и поднимемся на холм, — сказала Клара. — Я хочу показать тебе дом в сумерках с некоторого расстояния. Я буду показывать тебе то, что ты должна запомнить, поэтому будь внимательна.

Мы шли по узкой тропинке. Вдали на востоке я могла различить темные иззубренные силуэты гор на фоне фиолетового неба. Когда я заметила, что они выглядят очень зловеще, Клара сказала, что эти горы вызывают благоговейный страх потому, что у них очень древняя тонкая сущность. Она сказала мне, что все видимое и невидимое обладает тонкой сущностью, и что для того, чтобы понимать происходящее, человек должен научиться ее чувствовать.

То, что она сказала, напомнило мне о моем методе получения ответов на сложные вопросы с помощью устремления взгляда на горизонт в южном направлении. Не успела я спросить ее об этом, как она продолжила рассказ о Горах, деревьях и тонкой сущности камней. Мне казалось, что Клара так глубоко проникла в тайны китайской культуры, что могла говорить загадками, напоминающими те, которые восточная литература приписывает просветленным людям. Я поняла тогда, что в глубине души я целый день насмехалась над ней. Это было странное ощущение, потому что Клара едва ли принадлежала к числу людей, которые заслуживали снисходительного отношения с моей стороны. Обычно на работе и в школе я насмехалась над слабыми или теми, кто напускает на себя важность, но Клару нельзя было отнести ни к тем, ни к другим.

— Вон то место, — сказала Клара, указывая на небольшую ровную поляну на вершине одного из холмов. — Оттуда ты сможешь видеть дом.

Мы свернули с тропинки и поднялись туда, куда она указывала. Здесь перед нами открылся завораживающий вид на всю долину, раскинувшуюся внизу. Я могла разглядеть большие группы темно-зеленых деревьев, окруженные еще более темными, коричневыми областями, но самого дома не было видно, потому что деревья и кусты полностью закрывали его.

— Дом идеально сориентирован в соответствии с четырьмя сторонами света, — сказала Клара, указывая на зеленые заросли. — Твоя спальня на северной стороне, а запретная часть дома — на южной. Задняя дверь и внутренний дворик расположены с западной.

Клара указала, где расположены все эти части дома, но, как ни старалась, я не могла их разглядеть. Все, что было в полутьме доступно моим глазам, представляло собой темно-зеленые очертания.

— Чтобы увидеть дом, мне придется просвечивать местность рентгеновскими лучами, — пожаловалась я. — Он полностью скрыт за деревьями.

И очень важными деревьями, кстати, — сказала Клара дружелюбно, не обращая внимания на мой огорченный тон. — Каждое из них является самостоятельным живым существом, которое преследует в жизни определенную цель.

— Разве не верно, что каждое живое существо на этой планете имеет определенную цель? — спросила я раздраженно.

Мне не нравилось что-то в том, с каким энтузиазмом Клара показывала мне свои владения. Тот факт, что я не могу разглядеть то, что она мне показывает, еще больше вывел меня из равновесия. Сильный порыв ветра надул мою куртку, и мне в голову пришла мысль о том, что мое раздражение может быть проявлением обычной зависти.

— Я имела в виду не это банальное суждение, объяснила Клара. — Я хотела сказать, что в моем доме каждая вещь и каждый человек появляются не случайно. Это касается и деревьев, и меня, и, конечно же, тебя.

Мне захотелось перевести разговор на другую тему, и поскольку я не смогла выдумать ничего лучшего, я спросила:

— Ты купила этот дом, Клара?

— Нет, мы его унаследовали. Он принадлежит нашей семье уже многие поколения, хотя если принять во внимание все те беспорядки, через которые прошла Мексика, нетрудно догадаться, что его разрушали и восстанавливали неоднократно.

Я поняла, что лучше всего себя чувствую, задавая самые простые вопросы, потому что Клара дает на них прямые ответы. Ее рассуждения о «тонких сущностях» показались мне такими высокими материями, что хотелось передохнуть, поговорив о чем-нибудь обыденном. Но к моему огорчению Клара оборвала наш нормальный диалог и снова начала говорить о своих абстракциях.

Этот дом является отражением всех поступков живущих в нем людей, — сказала она почти благоговейным тоном. — Главная его особенность в том, что он скрыт. Он расположен на самом видном месте, но его никто не видит. Запомни это. Это очень важно!

Интересно, как бы я могла этого не запомнить, думала я. В течение двадцати предшествующих минут я напрягала зрение для того, чтобы разглядеть дом в полутьме. Мне бы хотелось, чтобы сейчас здесь оказался бинокль, с помощью которого я смогла бы наконец удовлетворить свое любопытство. Прежде чем я успела об этом сказать Кларе, она начала спускаться с холма. Я была бы не прочь остаться на холме сама еще некоторое время, чтобы подышать прохладным ночным воздухом, но я боялась, что одна не смогу во тьме найти дорогу назад. Я решила про себя, что вернусь сюда днем и выясню, можно ли на самом деле видеть отсюда дом так, как об этом сказала Клара.