Искусство возможности. Как сыграть свою лучшую партию в карьере и жизни - Бенджамин Зандер Страница 9

– Там у себя, на Тайване, – начал он, – я был 68-м по успеваемости среди 70 студентов. Теперь я приехал в Бостон, и здесь мой преподаватель мистер Зандер ставит мне оценку А. Я сбит с толку. И вот уже три недели не нахожу себе места. Мой номер – 68-й, а мистер Зандер говорит, что я – отличник! Но в один прекрасный день я понял, что оценка А намного лучше и счастливее, чем № 68. Потому я решил, что моя отметка – это А.

На этого студента снизошло озарение: он нащупал «секрет жизни». Он понял, что «Все это придумано», что «Все это – игра». И № 68, и оценка А придуманы, и потому можно выбрать из них то, что сделает ярче нашу собственную жизнь и жизнь окружающих нас людей.

Зачастую люди чувствуют себя довольно неуютно при такой «уравниловке», когда все получают оценку А; им кажется, что в этом случае игнорируются способности и достижения каждого отдельного человека. Мы отнюдь не предлагаем студентам закрывать глаза на свои успехи. Никто не захочет слушать игру виолончелиста, не знающего нотной грамоты, или обращаться за медицинской помощью к врачу, не получившему соответствующего образования. Система стандартов помогает нам определять тот уровень знаний, которым должен обладать студент, чтобы быть компетентным специалистом в своей области.

Это не означает, что, выставляя всем студентам оценку А, мы предлагаем свои собственные стандарты измерения исполнительского мастерства, абстрагируясь от содержания этой оценки. Мы ставим А, чтобы перехитрить мертвую хватку той системы оценки, которая с ранних лет овладевает нашим сознанием. Повсеместное А – это изобретение, которое открывает новые возможности для педагога и для студента, для менеджера и его подчиненного, для любых отношений между людьми.

Подход, призывающий ставить оценку А, позволяет преподавателю быть заодно со своими студентами, когда они ориентируются на положительный результат, а не стоять в одной шеренге со стандартами, направленными против студентов. В первом случае студент и его наставник (или менеджер и его подчиненный) становятся одной командой, стремящейся сделать все возможное для достижения реальной цели; во втором случае неравенство их полномочий послужит отвлекающим либо сдерживающим фактором, отнимающим энергию, столь необходимую для дальнейшего развития.

Работать со стандартами сложно еще и потому, что люди, сталкивающиеся с ними, – будь то учителя или школьники, совет директоров или менеджерский состав, – пытаясь согласовать свою деятельность со стандартами, нередко попадают в ловушку. Часто ли в мире бизнеса менеджер замечает, что предлагаемые им способы и методы работы годятся для него самого, но не подходят его подчиненным? Как бы там ни было, привычной стала выдача директив в ультимативной форме, явно и неявно гласящей: «Действуйте моими методами – самыми правильными методами в мире».

Подобные «напутствия» не только подрезают на корню новые идеи и подавляют творческое начало, но и склоняют подчиненных либо студентов стремиться исключительно к заискиванию перед наставниками и начальством, думать только о собственной выгоде. Зачастую преподаватель недоволен своими студентами, если их стиль мышления и поведения отличны от его собственного стиля, и это непосредственно сказывается на оценках. И вместо того, чтобы оценить реальное качество полученных знаний и навыков, педагог количественно оценивает те недостатки, которые, по авторитетному преподавательскому мнению, присущи молодым дарованиям.

Роз. Во время учебы в выпускном классе школы у меня произошла размолвка с преподавательницей английской литературы. И вот по какому поводу. Тогда мне и моим ровесникам надлежало целый семестр трудиться над дипломной работой, посвященной всестороннему исследованию какого-то произведения. Надо сказать, что я всегда оставляла напоследок все письменные задания, и этот случай не был исключением. Сначала я остановила выбор на творчестве Натаниэля Готорна. Но, прочтя очень много книг этого автора, я передумала. За две или три недели до срока сдачи я приняла решение написать о какой-нибудь книге Томаса Харди. Я закончила работу в последнюю ночь. Все это время меня раздирали смешанные чувства: сильное напряжение, с одной стороны, и огромный интерес – с другой. В тот день, когда нужно было сдавать сочинение, я все еще дописывала его, лихорадочно выкраивая каждую свободную минутку на уроках и на переменках. Как и следовало ожидать, я отнесла законченную работу одной из последних. Учительница отчитала меня по полной программе за неорганизованность и безответственность. Но ее слова ни капли меня не задели. Я знала, что творческие работы будут оценивать незаинтересованные лица – преподаватели из другой школы, не знавшие учеников нашего класса.

Две недели весь класс с трепетом ожидал оценок своих творческих усилий. Наконец работы вернулись. Учительница вынимала их одну за другой из пачки и, обнадеживающе улыбаясь, по очереди протягивала ученикам. Но когда она подошла ко мне, то ее лицо сделалось сдержанным и недовольным. Мое напряжение достигло высшей точки. В страхе я стала перелистывать страницы, чтобы прочесть рецензию, и обнаружила, что над ней красуется отчетливая оценка А, выведенная темным карандашом. В своих комментариях преподаватель, проверявший мое сочинение, хвалил высказанные мною идеи, форму и стиль изложения, мое знание грамматики…

Но учительница английской литературы придерживалась иного мнения. По-видимому, ей было важно, чтобы ученики выполняли задания в определенном режиме и все делали загодя. Позже она сказала мне: «Я была очень огорчена тем, что ты получила такую высокую оценку. Я надеялась, что твоя работа окажется никудышной и ты получишь хороший урок за свою неорганизованность». В тот момент я почувствовала себя так, словно меня изгнали со светлого школьного двора, по которому всего мгновение назад я носилась с таким энтузиазмом. Я принялась вовсю отстаивать свое право выполнять задания «в последнюю минуту» и вдобавок сказала, что горжусь этой своей привычкой, поскольку она, на мой взгляд, отражает индивидуальный стиль.

Прошло достаточно много лет, и я понимаю, что в глубине души моя преподавательница желала мне лучшего. Вероятно, она беспокоилась, что при столкновении с более серьезными заданиями я не сумею довести их до успешного конца. Она, должно быть, полагала, что оценка А закрепит мою убежденность в правильности собственного стиля и не даст мне возможности освоить другие подходы. Предположим, вдруг она отреагировала бы на мою оценку А вызовом и предложила мне сыграть в следующую игру: пусть я выполню новое задание точно в срок, придерживаясь строгого графика, а она, в свою очередь, посмотрит, улучшится ли от этого конечный результат моей работы. Я знаю, что наверняка приняла бы этот вызов. И если моя преподавательница сумела бы сыграть со мной в эту воображаемую игру, она снова стала бы авторитетом в моих глазах. Прибегая к уже известному нам выражению, скажем, что она поставила бы мне отметку А, и сама тоже получила бы А в ответ.

Во Вселенной возможности оценка А, поставленная в прямом или переносном смысле, уравнивает в званиях преподавателей и учеников, начальников и подчиненных, превращает их стремление к общей цели в оживленную игру. В этой игре предлагается простая оценка «хорошо – плохо», «правильно – неправильно». Например, если студент достигает поставленной цели и справляется с заданием, то вся команда находится на верном пути; если нет, то мы, как вы помните, произносим слова: «Как очаровательно!» При этом педагог никого не сравнивает с каким-то эталоном, а студент не отождествляется с результатами той игры, в которой он участвует. Поскольку задача преподавателя состоит в том, чтобы помочь студентам устранить барьеры, блокирующие их способность к самовыражению и самореализации, он становится в одну шеренгу со своими подопечными и позволяет стандартам жить своей собственной жизнью.