Оптимистическая трагедия одиночества - Ольга Порошенко Страница 9

Как и любое явление, мелодраматическая форма социальной реальности кроме позитивных моментов несет в себе и негативные последствия. «Комплекс невиновности» может привести каждую конкретную личность к мелодраматическому отчаянию внутри мира (в отличие от трагедийного отчаяния внутри человека). «Невиновность» приводит к состоянию веры в надежность вещей, в истинность другого, в расположенность обстоятельств, к самосознанию жалости к себе, самооправданию и к эмоциональному «пораженчеству», проявляющемуся в мелодраматическом через неутолимые нападки на несовершенство мира. Примером могут служить пессимистическая литература абсурда и определенные взгляды экзистенциалистов. При комплексе регулярной «невиновности» человек либо сдается перед миром, либо решает «изменить все». В своих нездоровых формах мелодраматический дух не терпит различия между нереальным и реальным: он пытается вычеркнуть реальное, подтянуть его к идеальному, что ведет к реформизму и утрате иллюзий. «Комплекс невиновности»– иллюзия справедливости, либо несправедливый мир обманывает индивида, либо индивид поступает несправедливо по отношению к миру.

В истории человечества всегда проявлялось как трагическое, так и мелодраматическое. Гениальным художником трагического, конечно, является Шекспир. Эпоха Шекспира – эпоха аномии (состояние когда для человека ничего не свято и не обязательно). Причина аномии – глубокий религиозно-политический кризис начала XVII века. Монтень определяет нравственную болезнь общества через гетерономность поведения и утилитарную редукцию мира. Человека этой эпохии захватывает изможденный, оробевший, пессимистический цинизм. В это время приобрело всеобщее распространение «моральное актерство». Моралью становится публичное притворство. Страх и затравленность распространяется вместе с деморализацией. Обществом овладевает сознание суетности всех дел – утилитарная апатия. «Эпоха отнимает «вкус жизни», как пишет Э. Соловьев, «но вызывает на свет сознание неотчужденного права на жизнь, образующего единое целое с правами совести и веры» [22].

Не напоминает ли характеристика шекспировской эпохи состояние современного общественного сознания? Да, эстетические, философские, исторические анализы данной проблемы говорят о схожести состояний кризисного сознания в обществе, при которых наиболее адекватной формой художественного выражения является трагическое. Можно увидеть схожие черты характера взаимоотношений трагического и мелодраматического как в эпоху Шекспира, так и в современности, что является доказательством вечности и имманентности мелодраматической и трагической формы социальной реальности. Основа трагического у Шекспира задается идеями времени, индивида, порядка и природы. Индивиду противостоит время, а порядку – природа. Эти основные группы противоположностей сегодня интерпретируются через проблемы исторической приемственности, исторического времени, социальной памяти, историчности человеческого бытия и т. д., а также через проблемы системы и среды, социальной организации общества, социальной экологии и т. д. «Трагическая бездна», ощущаемая за каждым словом, поступком, результатом человеческой деятельности в реальности, придает всему социуму свой смысл. Каждое событие в социуме представляет собой отдельную «драму», в основу которой положено мелодраматическое, где «героем» может быть каждый отдельный индивид. Таким образом, в социуме можно различить столько отдельных «драм», сколько есть в нем отдельных индивидов и, даже больше, ибо индивиды могут быть «героями» нескольких «драм». Объясняется это множественностью социальных ролей, множественностью сознания и самости индивида в современном мире. Отдельные «роли» не разведены, а соединены и повернуты друг к другу общей стороной, так что условием их соединения становится трагическое, а условием разъединенности – мелодраматическое. В основу отдельной драмы положено мелодраматическое, через которое социум может быть объяснен бесчисленным количеством способов, но в результате все объяснения – интерпретации, разлагающие социум, доходят до неразложимого зерна – трагического. Это связано с тем, что рядом с внешней, реальной, мелодраматической формой социальной реальности развивается другая, углубленная, внутренняя трагическая форма, для которой внешняя служит своего рода рамками. Поэтому любые события в социуме происходят и развиваются в двух «мирах» одновременно. Главный герой трагедии Шекспира «Гамлет» может символизировать двойное сознание – рассудочное и сверхчувственное, сознание на пороге разумения и безумия, то есть пример трагической природы человека; и разобщенность, отъединенность от всего земного, то есть природу человеческого одиночества; и отданность двум мирам, то есть одновременное ощущение равнозначного наличия мелодраматической и трагической реальностей. То, что происходит в мире мелодраматического, есть часть, проекция и отражение событий более глубоких. Л. Выготский пишет: «Гамлет» насыщен рассказами о событиях, все существенное происходит за сценой» [23]. Этот драматургический прием, использованный Шекспиром, может служить примером для того, чтобы показать диалектику взаимоотношений трагического и мелодраматического: наличие слов и рассказов говорит о вторичной природе, об интерпретации того, что должно быть непосредственно впервые воспринимаемо субъектом. Все это набрасывает дымку искусственности, ненастоящности, преобразует социальную реальность в отзвук ее первичного бытия. Как свидетельствует мировая история, с усложнением форм жизнедеятельности расстояние между трагическим и мелодраматическим растет в том случае, если относить трагическое к духовному, где слово расстояние может быть заменено понятием «дифференциации». Сегодня, по мнению С. Лэша, духовное составляет мир отдельный от социального, то есть пред-лежащее автономно от наличного. Единственно возможная «репрезентация», при которой сущность одного рода способна представить сущность другого рода. «Репрезентации» являют собой процесс означения трансцендентного и предполагают уже существующую дифференцированность духовного, культурного и социального. В этом смысле трагизм «есть» некоторое откровение как подтверждение вашей внутренней веры, «связанное с неуловимостью и невыразимостью этого веяния» [24]. Если трагическое, в равной степени как и мелодраматическое, понимать как две формы социальной реальности, то смысл трагизма или трагедии современного социума как противоречия вырастает между мелодраматической проекцией и предлежащей ей трагичностью.

Выводы

1. Аналогично традиционному пониманию противоречия как мотива творческой деятельности личности, можно говорить о противоречии как о мотиве любой субъектной деятельности.

2. «Трагическое просветление» есть форма победы современного общества над принципами социальной несправедливости и потребительства.