Теперь и у меня есть босс - Катя Водянова

Глава 1, в которой я нахожу работу и получаю должность "Бруни"

Пожалуй, это было самое странное из мест для собеседования. Больничная палата в травматологии, явиться в которую нужно ровно в двенадцать двадцать одну. Но что за жизнь без приключений?

Я зашла в отделение, тихонько подождала в коридоре и рывком открыла дверь палаты точно в назначенное время.

— Здрассти! — мужчина на кровати дернулся от испуга и поспешил спрятать под одеяло планшет.

— Здравствуйте! Мы же договаривались, что студенческая мелкота не тренируется на мне делать уколы! Я пожертвовал руку на благо медицины, — он показал синяки на сгибе локтя, — ноги хочу сохранить для себя! Возможно, найду себе жену, такую же рыженькую, вот как ты, но лет на десять старше, и зачем я ей такой покоцаный?

— Я по объявлению.

Мужчина смотрел и щурился. Кто его знает — почему, но я на всякий случай сощурилась в ответ, затем улыбнулась. И убрала улыбку. Вернула.

— А почему вы решили, что подходите для данной работы? — он чуть повернулся и прищурился на один глаз, над вторым же изогнул бровь. Просто чудеса владения мимикой!

— Чувствую, мы с ней созданы друг для друга! — я сделала моську точно по заветам Петра: послушную и чуть придурковатую. То есть сгладила свою врождённую придурковатость ровно в половину.

Работа мне была нужна. Без нее не получится накопить на обновки к началу учебного года и жилье в городе. Дед запретил идти официанткой в летнее кафе, а санитаркой уже мне не хотелось. Этот ИП Болдин — просто находка: работа временная, оплата хорошая и требования будто с меня списаны. А еще вакансию одобрил дедушка, проверивший Болдина по каким-то своим каналам.

— «Руководителю детективного агентства требуется помощник», — Болдин решил зачитать сам текст объявления, я же согласно кивала.

— Я решила, что вы не сторонник феминитивов, и ёмким «помощник» обозначили всю широту половой самоидентификации.

— «Активный, общительный, физически развитый человек не старше сорока лет». Черт, надо было указать — «и не моложе четырнадцати».

— Мне девятнадцать, — я решила уточнить на всякий случай.

— Ладно, в это верю, — он пригладил густую черную бороду и продолжил: — «Владеющий навыками оказания медицинской помощи…».

— Четвертый курс по специальности «сестринское дело».

— «…вождения машины,…»

Я вытащила из кармана права и показала их. Новенькие, ещё и года не прошло.

— «…самообороны…», а ладно, это я на всякий случай написал. «…дедукцией и способностью поддержать беседу под стаканчик пенного. И личным авто”.

— Это все я, Бронислава Горина. Будущий помощник частного детектива для агентства «Ватсон-Знатсон», временно дислоцированного в одиночной палате номер шесть травматологического отделения. Разрешите поднести утку и приступить к работе, сэр!

Глупо, конечно, но разочарование было написано на лбу Максима Ивановича такими крупными буквами, что пошутить, перед ожидаемым отказом — моя прямая обязанность.

Болдин поморщился и притянул к себе пачку сока.

Тоже мне, чудо-босс, мечта всех работников: темноволосый и светлоглазый, с короткой бородой. Одна рука в гипсе до самого плеча, ноги тоже загипсованы, вместо офиса — больничная палата. Правда, одиночная и с санузлом.

— Ну какая же ты «Бронислава»? «Брунгильда», скорее. Точно, буду звать тебя Бруней. Такая маленькая пухлая личинка валькирии.

— Хорошо, Максим Иванович.

Подумаешь, «Бруня», Ираида Сергеевна каждую пару говорила, что, учи патанатомию, не учи патанатомию, а кроме проститутки из меня никого не выйдет. К концу курса Бронислава Гориной отказали и в этом профессиональном определении и напророчили славную карьеру алкоголички, бомжующей по дачам. В общем, Болдину нужно постараться, чтобы меня довести.

— Бруня, скажу честно, ты мне не подходишь, — он говорил и одновременно набирал текст на планшете, будто меня в палате не было. — Лучше пойди официанткой в детское кафе. Или аниматором-пчелкой. Листовки, там, раздавай. Я же пока поищу кого-то более адекватного и чуть старше четырнадцати. Вот, держи, купи себе слайм. Или спиннер. Или чем там сейчас дети увлекаются.

Он вытащил из тумбочки пятисотрублёвую купюру и протянул мне.

— Не могу брать деньги у одинокого пожилого мужчины, который ещё и бороду себе красит.

Я мигом выскочила из палаты, не дав Максиму Ивановичу возможности ответить, но он все равно крикнул в спину:

— И приходи лет через пять, непременно возьму на работу. Или женюсь.

Вот же! Я пронеслась по травматологии, попрощалась с медсёстрами и спустилась в буфет. Учеба в мед колледже давала серьезный бонус — знаешь координаты всех секретных точек с едой в любой из больниц города.

Честно отстояв очередь, я купила себе пирожок с повидлом, затем вышла на улицу и устроилась на скамейке. Сейчас чуть-чуть успокоюсь и буду звонить по следующему объявлению. А этот «жених» пусть ищет себе другого помощника, постарше. Этакую уже вылупившуюся из куколки валькирию.

В узорчатой тени дерева и с пирожком в руках сиделось очень хорошо. Кофе бы еще, но пирожок и расходы на маршрутку исчерпали мой сегодняшний лимит. А работы-то нет!

Когда смартфон закричал мелодией видеозвонка с незнакомого номера, я ответила машинально. И сразу же заметила испуганное лицо Болдина.

— Бруня! Как ты можешь есть такой огромный пирожок, когда дети Африки голодают! Срочно купи мне такой же и приходи! — он почти кричал, но в углах глаз залегли смешливые морщинки.

Я оглянулась по сторонам, поднесла экран к лицу и зашептала:

— Не могу, Максим Иванович, так они будут голодать вдвое сильней! Спасите детей, отрекитесь от пирожков!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

После сбросила вызов и внесла номер в ЧС. В мире полно идиотов, а у меня сверхспособность их приманивать. Наверное, где-то в железах специальный феромон вырабатывается. Или, как говорит дед, дурак дурака чует издалека!