Анжелика. Том 3. Королевские празднества - Анн Голон

Раньше граница королевства Испания проходила через Сан-Себастьян, позднее город отошел к Франции и название его изменилось на французский манер: Сен-Себастьян. Он отделяет юго-восток страны от остальной ее территории.

Здесь представлен подлинный план Фазаньего острова и реки Бидассоа, текущей к Андею и Сен-Жан-де-Люзу.

21 ФЕВРАЛЯ 1660 года Людовик XIV прибыл в Котиньяк [1]. Верхом на великолепном скакуне, шаг за шагом, уступ за уступом, король поднимался на гору Вердаль к храму Милосердной Богоматери, которой он был обязан жизнью.

Воздух был прозрачен и напоен светом, как, впрочем, всегда зимой в Провансе.

Деревенька Котиньяк, вот уже более века хорошо известная всем паломникам, лепилась к утесу; солнце заливало ее розоватые черепичные крыши, тихо журчала вода в фонтанах, а пещеры располагали к молитве и созерцанию. Вдали, за бесконечной чередой холмов и долин, воображение рисовало лазурь Средиземного моря, смешивающуюся с небесной синевой.

Там, у подножия разноцветной горы, его мать, королева Анна Австрийская [2], преклонив в храме колени, вспоминала те мгновения тревоги и надежды, что испытала двадцатью двумя годами ранее [3], когда ее сердце разрывалось между страной, где царствовал ее супруг, король Людовик XIII, и Испанией, которой правили ее братья — Филипп IV и кардинал-инфант Фердинанд, заклятые враги Франции.

В ту пору над ней довлело проклятие бесплодия. Двадцать лет брака, потерявшего всякую привлекательность, угроза развода, которым ее непрерывно пугал неумолимый кардинал Ришельё, чьи политические планы она расстраивала, — все это превратило в кошмар жизнь французской королевы, молодой, красивой и всеми покинутой женщины.

Выстоять она могла, только полностью отдавшись вере и надежде, уповая на заступничество Господа Бога. Лишь мистики [4]поддерживали в ней мужество. Долгие годы они не давали несчастной Анне Австрийской, охваченной страстным желанием стать матерью, пасть духом.

Их смиренные, набожные и тихие голоса мягко, но убедительно шептали ей о божественном предначертании, возвращая веру в себя, в свои силы и в тело, пораженное самым страшным недугом, который может случиться с женщиной, — бесплодием.

Теплота и милосердие мистиков-духовидцев, подобные милосердию Господа, обратившего взор к земле, их пылкие речи, доносившиеся из бедных монастырей и мест паломничеств с единственной надеждой донести Благую Весть, утешали ее.

Сначала появилась кальварианка [5]Анна-Мария из ордена «Девы Голгофы», члены которого приобщились к Страстям Христовым и состраданию Божьей Матери. Этот орден был основан отцом Жозефом, серым кардиналом [6]его высокопреосвященства Ришельё.

Бретонка по происхождению, Анна-Мария, урожденная Анна де Гулен, облачилась в монашеское одеяние в Морле. В 1630 году, в Страстную пятницу, ее охватил религиозный экстаз и на глазах у всех на ее теле проступили стигматы [7]. С тех пор она долгое время была вестником Небес. Людовик XIII и кардинал Ришельё привезли ее в Париж и сделали своей предсказательницей и советчицей; она поддерживала их шаткую веру, которую всегда считала недостаточной, — и не она ли объявила о том, что «Корби вернут» [8]? Настоящее чудо — ведь король с кардиналом помыслить об этом не могли. И хотя они легко забыли о королеве, Анна-Мария помнила о ней, снова и снова повторяя, что Бог услышит молитвы Анны Австрийской и подарит ей ребенка.

Еще была кармелитка, сестра Маргарита из бургундского ордена Святого Причастия в Боне, которой в таинственных видениях много раз являлись Дева Мария и Младенец Иисус.