Ритм наших сердец - Стелла Так

1

– Звучит просто кошмарно, Саммер. У меня сейчас кровь из ушей пойдет.

Я с улыбкой подняла глаза. Мои пальцы застыли в квинте [1], эхо которой продолжало разноситься по музыкальному залу. Под кончиками пальцев еще ощущалось тепло от нежной слоновой кости, и чтобы вернуться в здесь и сейчас, мне пришлось пару раз моргнуть. При этом я взглянула на часы, которые висели над открытой дверью в спортзал. И вздрогнула, когда поняла, что сейчас почти половина восьмого. Я играла больше четырех часов, и… мое внимание привлек парень с волосами песочного цвета, который прислонился к двери и криво усмехнулся мне.

– Черт! Я пропустила ужин! – вскричала я.

– Да… в очередной раз, – вздохнул Итан и оперся плечом о дверной косяк. Поло Lacoste натянулось у него на плечах, а волосы выглядели слегка влажными, как будто он только что принял душ. Когда парень подошел ближе, моего носа коснулся знакомый запах мыла и свежескошенной травы.

– Ты тренировался? – поинтересовалась я немного смущенно, взглядом скользя вниз к его шортам.

– Ага. – Итан остановился передо мной, скрестив руки на груди. – Поскольку у тебя, судя по всему, имеются более важные занятия, мне пришлось найти, как убить время.

Он недовольно посмотрел на меня, а затем наклонился ближе. Широкие плечи и бицепсы, в этот момент отчетливо выделяющиеся под одеждой, появились благодаря увлечению спортом, и в последнее время я ловила себя на мысли, что тайком пялюсь на него и гадаю, когда он успел стать таким мужественным. Мне не хотелось использовать слово «горячий», потому что находить Итана сексуальным – это все равно что находить привлекательным собственного брата, к тому же я знаю, как эти двое выглядят, когда засовывают себе в нос картошку фри.

– Прости, я совсем забыла о времени, – предприняла я слабую попытку извиниться, водя пальцем по откинутой крышке пианино. Блестящий черный лак тонким слоем покрывала светлая пыль.

– Никогда бы не подумал, – поддразнил меня Итан, а затем всем своим двухметровым телом плюхнулся рядом со мной на крутящийся стул, который оказался настолько узким, что мне практически пришлось сесть парню на колени, чтобы не упасть. – Как хорошо, – пробормотал он и начал рыться в своем старом синем рюкзаке, – что я хороший друг и знаю, что, когда Саммер Прайс играет на пианино, она забывает обо всем на свете, включая еду, питье и дыхание.

Он резко вытащил руку из рюкзака и сунул мне под нос слегка помятый бутерброд.

– Эээ… спасибо… Итан, не хочу показаться невежливой, но как давно он там лежит? – с подозрением спросила я, взяв хлеб кончиками пальцев.

Итан весело фыркнул и достал второй бутерброд. Тот выглядел еще хуже моего.

– Дареному коню в зубы не смотрят. Радуйся, что хотя бы один из нас позаботился о том, чтобы ты от голода не упала со стула.

– К сожалению, последнему дареному коню я обязана пищевым отравлением, – поддразнила теперь уже я, начав при этом распаковывать бутерброд.

В нос ударил запах пастромы и майонеза, и желудок тут же заурчал. Итан, без сомнения, прав: без него я бы умерла с голода. На самом деле я даже не помнила, завтракала ли сегодня. Точно, завтракала! По крайней мере, если печеньки можно считать завтраком.

– Это было не пищевое отравление! – Итан достал два маленьких пакетика сока и в мой сунул соломинку, словно я маленький ребенок.

– Ну конечно, я просто так неделю пролежала в постели, – рассмеялась я и сделала глоток прохладного яблочного нектара. Сладкий сок коснулся моего языка, и туман в голове, который неизменно вызывала музыка, постепенно рассеялся.

– Нет, это был весенний грипп. Тогда все им болели, – весело проговорил Итан, а затем низко наклонился и без спроса отпил через мою соломинку. Он делал так с тех пор, как мы познакомились, так что это меня не очень-то беспокоило, но тем не менее я быстро отодвинула сок на безопасное расстояние. Потому что если Итан начинает пить, то для меня в пакетике редко что остается.

– Как прошел твой день? – сменила я не совсем приятную тему и откусила бутерброд одновременно с Итаном.

– Хоро… – начал он, но не закончил предложение.

– О боже, – с отвращением протянула я, ощущая затхлый вкус во рту.

– Ужасно на вкус, – с набитым ртом согласился со мной Итан.

Мы оба поперхнулись. Я выплюнула все обратно на фольгу и тут же рассмеялась, потому что нос Итана становился все зеленее и зеленее.

– Видимо, бутерброды провели в рюкзаке гораздо больше времени, чем я думал, – выдавил он.

Я жадно глотала сок, чтобы избавиться от привкуса испорченного хлеба. Кто бы мог подумать, что пастрома может быть такой противной?

– Хорошо, план Б. Я, кажется, видел яблоко, может быть, оно все еще там, – сказал Итан и, к моему ужасу, снова полез в недра своего рюкзака.

– Господи, Итан, пощади! – Я вытащила его руки из этого хранилища деликатесов и отчаянно сжала их. – Возможно, оно просто убежало на своих двоих. Не будем больше ничего есть, пожалуйста.

Парень рассмеялся, отчего искорки зажглись в его темно-карих глазах. Их миндалевидный разрез напоминал о том, что часть семьи Итана приехала с Филиппин. И пусть его кожа слегка отливала бронзовым, но от отца ему достались темно-русые волосы, которые после душа цветом походили на мокрый песок.

Итан лишь крепче сжал мои ладони и нежно провел большим пальцем по костяшкам. От этого действия я ощутила теплое покалывание. Притяжение, которое в последнее время меня все больше раздражает. Для Итана совершенно нормально касаться меня. Мы обнимаемся, когда вместе смотрим телевизор или держимся за руки, когда гуляем, да даже регулярно спим в одной постели. Но за последние несколько недель между нами что-то неуловимо изменилось. Особенно когда он прикасается ко мне. И уж не знаю, то ли потому что он делает это чаще, то ли делает это каким-то новым способом, но я каждый раз реагирую смесью растерянности и волнения с легкой ноткой смущения.

Поэтому я поспешно отпустила его пальцы и принялась перебирать лежащие передо мной нотные листы, над которыми трудилась последние несколько часов. Должна была получиться небольшая соната, но до запланированных десяти страниц мне не хватало еще двух. Музыка давалась мне сегодня немного труднее, чем обычно, о чем свидетельствовали многочисленные изменения в нотах и перечеркнутые строки.

Итан одарил меня своей фирменной улыбкой и медленно опустил руки.

– Может, нам лучше сходить в кафе? Тайсон и еще несколько однокурсников звали меня.

Я помедлила, снова посмотрев на часы. Пятница. Сегодня в УСА, Университете Северной Аризоны, проводится много вечерних курсов, и столовая наверняка будет забита людьми. Не то чтобы я имела что-то против Тайсона или людей в целом, но шум, который они обычно производят, заставляет меня немного сомневаться.