Женись, я все прощу! - Алина Кускова Страница 10

Но тот уже обсуждал с мамой неблагоприятные последствия скоропалительных браков. Люся пригляделась к Смолкину. Что интересного и загадочного в нем могла найти Настасья? Как жаль, что сегодня ее нет с ними. Ведь нужно и дальше продолжать показывать брак с хорошей стороны, не забывая при этом наносить Смолкину мелкий вред. Люся надеялась, что настоящим вредителем станет ее мать, которая ни при каких обстоятельствах не должна была принять новоявленного супруга с распростертыми объятиями. Но вдруг начала это делать.

Артемида Степановна во многом соглашалась с зятем. Вернее, тот соглашался с ней практически во всем, чем вызвал в теще волну благожелательного к нему расположения. Ко всему прочему, Федор еще изловчился, чтобы у Артемиды Степановны свалился со стола пирожок, лежавший возле кружки с чаем. Смолкин в мгновение ока поднял пирожок с полу и подобострастно водрузил его обратно. В любом другом случае Артемида Степановна выговорила бы необразованному тупице, что подбирать с полу пирожки и класть их на стол не просто не культурно, а вообще немыслимо! Но она сдержалась и сухо поблагодарила Смолкина. Тот ничего не понял и остался доволен.

Люся затосковала. Ее планы рушились, Федор смог-таки найти к матери подход. Впрочем, чего еще можно было ожидать от заправского Казановы? Но все же она не ожидала, что чары Смолкина распространяются на пожилых дам с вредным характером и стойким иммунитетом к мужским особям. Пока она прикидывала, что предпринять, чтобы показать Смолкину отвратительное лицо истинной тещи, тот кинулся мыть посуду. Люся выставила ногу, пытаясь остановить Смолкина подножкой, но тот, дребезжа собранными чашками в руках, перепрыгнул через ее конечность и исчез на кухне.

– Какой приятный мужчина, – пробормотала Артемида Степановна. – Возможно, он сделал правильный выбор.

– Это я его выбрала, мама, – разозлилась Люся. – Я! От меня зависело, станет ли Федор моим мужем.

– Твоя самостоятельность не знает границ! – укорила ее мать. – А девушка должна быть покладистой и мягкой. Как перина, на которую так и тянет завалиться.

– Я не хочу, чтобы Смолкин на меня заваливался, – сказала Люська, не подумав.

– Так у вас с ним ничего не было?! – округлила глаза мать.

Только этого не хватало! Люся подавила в себе желание нагрубить матери. Это ее личное дело, что и с кем у нее было. Она уже слишком большая девочка, чтобы отчитываться перед мамой.

– Значит, я еще долго не дождусь внуков? – допытывалась та. – Он что, импотент? Я так и знала! Ничего хорошего ты выбрать не могла. Ладно, хоть посуду моет и пирожки с полу поднимает. Вот Тихон Аркадьевич, – она перешла на шепот, – по этому делу такой мастак! Не таращь глазищи, у меня с ним чисто дружеские отношения. Я сужу по его трем бывшим женам, с которыми у Тихона Аркадьевича остались чудесные отношения и дети.

– Когда-нибудь, – вздохнула Люся, – и у меня будут чудесные отношения и дети…

– Я не доживу, – поджала губы Артемида Степановна и кинула взгляд в кухню: – Старается, моет.

Смолкин действительно старался. Людмила совершенно не понимала причину его стараний. Неужто ему так захотелось произвести неизгладимое впечатление на тещу? Но она же не его теща! Впрочем, Федор об этом не догадывается. Неужели он искренне полагает, что они заживут одной большой и дружной семьей? Люсе на миг показалось, что они с Настасьей зря все это затеяли. Если все зайдет так далеко, то Смолкин потребует не только большой и дружной семьи, но и выполнения супружеских обязанностей. В какую-то минуту Люся чуть не проявила слабину, собираясь честно признаться матери во всем случившемся и бросить свою затею. Но нельзя подводить Настену. Слишком уж она надеется на положительный исход этого сомнительного предприятия.

– Пойду помогу твоему муженьку, – Артемида Степановна скрылась на кухне.

Оттуда сразу послышались голоса, полилась светская беседа про погоду и природу, посыпались комплименты. Люся усмехнулась. Нет, этого Смолкина все-таки придется перевоспитывать ради подруги, и никуда ей от этого не деться. Она встала и подошла к окну полюбоваться привычным дачным пейзажем. Солнечный день явно располагал к прогулкам. Люсе захотелось выйти на крыльцо и вдохнуть чистый, не загазованный воздух.

Открыв дверь, девушка вскрикнула от неожиданности. Прямо перед ней оказался огромный букет ромашек, из-за которого выглядывала довольная физиономия румяного толстяка.

– Привет! – обрадовался тот, как будто произошло именно то, о чем он мечтал все последнее время. – Испугал?

– Испугали, – ответила Люся, понимая, что доставляет ему сказочное удовольствие своим ответом.

– Какая пугливая, – надвинулся на нее толстяк, сунув Люсе в руки цветы. – Козочка!

– Что? – обомлела Люся, догадываясь, что козой назвали ее. Не Артемиду Степановну же, которая продолжала возиться со Смолкиным на кухне. И что они там только делают? По пятому разу моют чашки?! Или сплетничают о ней?

– Мама! – крикнула она. – Тут к тебе пришли!

– Не к ней, – заявил толстяк, проходя к столу и располагаясь на месте Федора. – К тебе!

Люся чуть не закричала ему, что такое непозволительное обращение и обзывательство рогатым скотом совершенно с ней недопустимо, что такие непрошеные гости ей ни к чему. Пусть забирает свой букет и тащится с ним обратно. Не то, не то… Не то, Смолкин выйдет и разберется с ним.

– У меня между прочим муж есть! – вырвалось у Люси в продолжение мысли.

– Какой муж? – нахмурился толстяк, и его рука остановилась в нескольких сантиметрах от тарелки с пирожками.

– Законный, – сказала Люся, довольная, что озадачила гостя.

– Как это? – Он взял пирожок и задумался. – Артемида Степановна этого мне не говорила…

– А она сама об этом узнала только вчера! – заявила Люся, ликуя, что ее слова произвели должное впечатление на толстяка.

– Ты – Людмила? – на всякий случай поинтересовался тот.

– Людмила Селиванова, – гордо тряхнула рыжей шевелюрой Люська.

– А я Тихон Аркадьевич, – задумчиво представился толстяк.

Люся чуть не сказала, что она рада, но вовремя опомнилась. С чего бы ей радоваться? Да и не рада она вовсе встрече с этим половым гигантом, у которого имеются три жены, отношения и дети.

– Мама о вас говорила, – на всякий случай сказала она вежливо.

– Она много чего говорила, – с обидой отозвался толстяк. – А про мужа не упоминала!

– Да, – из вредности Люська снова наступила ему на больную мозоль, – я вышла замуж! Так что меня можно смело исключить из списка ваших потенциальных невест.

– Жаль, ты мне понравилась, – признался Тихон Аркадьевич и полез в карман пиджака за носовым платком, которым тут же принялся вытирать вспотевший от досады лоб. – Когда выскочила замуж?

– На днях, – Люся оскорбилась. Ишь какой! Выскочила! Как будто жениться идут, а замуж только выскакивают. Натуральный шовинизм. Мужчина никогда не скажет, что он выскочил жениться. Зато если девушка, то та обязательно выскакивает. – Вышла замуж! – повторила она.

Конец ознакомительного фрагмента