Слово джентльмена - Сюзанна Энок Страница 10

– Ты пришел, чтобы покататься верхом со мной и Шоу? – поинтересовался Эдвард.

– Нет, мне надо разобрать корреспонденцию. За последние дни пришло много писем – может быть, в них есть нечто важное.

Честно говоря, Роберт, помимо разбора пришедших писем, хотел как можно скорее скрыться от переполнявшей в это время дня Гайд-парк шумной толпы, а потому, кивнув Эдварду с Шоу, он круто повернулся на каблуках и направился в сторону своего дома.

– Подержи лошадь, – сказал Брэдшоу груму и, бросив ему поводья, быстрым шагом направился вслед за Робертом. Заметив это, тот чуть сбавил шаг, давая Шоу возможность догнать его.

Некоторое время они молча шли рядом. Роберт мог слово в слово повторить все, о чем говорил с каждым членом своей семьи всякий раз после долгой отлучки. Чтобы хоть как-то разрядить ставшее уже гнетущим взаимное молчание, он сказал:

– Со мной все в порядке, Шоу. Я спокойно дойду один.

– Я только хотел сказать тебе, Роберт, что на моем корабле имеется вакантное место третьего помощника капитана, которое должен занимать офицер, – ответил Шоу, наблюдая за тем, как слуга, увидевший через окно приближающегося Роберта, открывал перед ним двери дома. – И если ты захочешь, то…

– Нет, спасибо! – прервал его Роберт.

– Мне кажется, что уход из армии отнюдь не означает, что ты не сможешь больше сделать ничего полезного в этой жизни! – не сдавался Шоу.

Роберт на мгновение остановился и посмотрел в лицо старшему брату:

– Ты серьезно считаешь, что скитание по волнам всех морей и океанов может быть отнесено к каким-то мало-мальски полезным занятиям?

– У тебя нет… – начал было Шоу, опустив взгляд.

– Оставь меня! – раздраженно перебил его Роберт, слегка повысив голос. – И пойми, что я ни в коем случае не хотел бы повторить твою жизнь!

– Почему? Только потому, что у тебя больше нет своей?

Роберт быстрым шагом вошел в дом и поднялся на второй этаж. Уже стоя у двери своей спальни, он услышал брошенные ему вслед слова Брэдшоу:

– Это не должно оставаться так!

– Должно! – буркнул себе под нос Роберт и скрылся за дверью.

Сейчас ему требовалось хотя бы на несколько минут остаться в тишине и одиночестве. Он не мог более подвергать себя мучительным мыслям в этом огромном, ограниченном четырьмя стенами пространстве, из которого не видел для себя никакого выхода.

Однако в закрытой, хотя и не запертой на ключ спальне ему показалось еще теснее. Роберт постоял немного посредине комнаты и принялся, как тигр в клетке, ходить от двери к окну и обратно, сжав ладони в кулаки и стиснув зубы.

Он уже знал, что с ним происходит: это была паника без всякой, казалось, на то причины. Такое случалось с ним и прежде, причем отделаться от подобного ощущения Роберт не мог очень долго.

Чертов Брэдшоу!

Роберт закрыл глаза, перегнулся через подоконник и долго стоял в такой позе. Итак, за эти три дня он сделал все, что мог: дважды торжественно появился на публике, постоянно стараясь привыкнуть к созерцанию ведущей на второй этаж лестницы и выслушиванию бесконечных сплетен. Кроме того, он участвовал в светских беседах, вполне удачно их поддерживая. Это после трех-то лет одиночества и почти полного молчания!

«Спокойно! Надо постараться воспринимать все как вовсе тебя не касающееся! Ведь ты не собираешься никуда уезжать! И здесь вроде бы тоже не должно что-то случиться. Разве ты не чувствуешь себя в полной безопасности?»

Пока Роберт повторял все это себе снова и снова, в дверь постучали.

– Роберт? – донеслось из коридора.

Узнав голос Тристана, Роберт открыл глаза и погрузился в полную тьму. Видимо, пока он смотрел в окно, наступила ночь.

Постояв неподвижно пару минут, Роберт пошел открывать дверь.

– У тебя все в порядке? – спросил Тристан, смерив брата с головы до пят тревожным взглядом.

– Ну да, все в порядке, – удивленно ответил Роберт.

– Разреши войти?

– Нет.

– Ты выглядишь так, будто только что вернулся из ада…

– Знаю!

Тристан сжал губы:

– Шоу рассказал мне о предложении, которое он тебе сделал.

Роберт почувствовал, как нервная дрожь охватывает все его тело. Неужели ему предстоит снова и снова проходить через все это? Да он просто не в состоянии сделать нечто подобное, во всяком случае сейчас.

– И ты думаешь, что я должен согласиться? – спросил он Тристана, не скрывая растущего раздражения.

– Нет. Я считаю, что Шоу – просто идиот, и уже сказал ему это.

– Вот и прекрасно!

Некоторое время виконт молчал, потом тихо произнес.

– Я уверен, что сначала ты должен поговорить со мной. Пойми, мне очень бы хотелось тебе помочь…

Роберт отступил на шаг и сжал ручку двери.

– Ты ведь знаешь, я стараюсь… – прошептал он, опасаясь, что его голос сорвется, если эти слова будут произнесены вслух.

– Знаю… Знаю все, что тебе нужно и кого ты хотел бы видеть. Тебе стоит только сказать, и я устрою любую встречу и постараюсь исполнить любое твое желание.

– Мне не нужно… – начал было Роберт, но Тристан оборвал его:

– Знаешь, о чем я сейчас подумал?

– О чем?

– Тебе надо найти какое-нибудь занятие, другими словами – хобби. Да-да, ты много читаешь и постоянно поддерживаешь спортивную форму с помощью Толли. Речь идет о другом – более серьезном и глубоком. Откровенно говоря, я и сам пока плохо себе представляю, о чем именно… Хотя думаю, что начать следовало бы с чего-то малого, из которого впоследствии вырастет нечто очень большое и важное. Что сможет…

– Целиком занять меня – ты это хочешь сказать?

– Не сердись! Я ведь…

– С чего ты взял, что я сержусь? Тем более что ты, возможно, прав.

– Я… Я прав? Никогда ни от кого не слышал ничего подобного! Я прав! С ума сойти! Умоляю, скажи об этом Джорджиане – вот она удивится!

Неподдельное облегчение, отобразившееся на лице Тристана, вызвало у Роберта чувство вины перед братом. Он улыбнулся, открыл дверь и, пропустив Тристана вперед, вышел вместе с ним в коридор.

Спустившись в холл, они остановились и некоторое время молча смотрели друг на друга.

Наконец Роберт улыбнулся и произнес:

– Надеюсь, ты не пропустил из-за меня обед?

– Пока еще нет, и хочу, чтобы ты разделил его со мной и Эдвардом. Кстати, он уже до того проголодался, что готов съесть собственные внутренности.

– Боже, неужели мы заставили его голодать?

– Именно! Но это не так важно.