Спаси нас - Мона Кастен Страница 10

Вот что означала размашистая буква «Б» на конверте.

Мортимер Бофорт отправил Лексингтону обработанные фото со мной и Саттоном, чтобы избавиться от нас.

– Двух зайцев одним выстрелом, – тихо произнесла я.

– Я поверить не могу, – пробормотал Рэн. – Сирил не мог так низко пасть.

– Люди и не на такое способны из-за несчастной любви, – отметил Кешав с мрачным видом.

– Что же нам теперь делать? – спросил Алистер. – Мы не можем допустить, чтобы Лидию сослали, а Руби исключили из школы!

Моя симпатия к Алистеру с каждой секундой становилась все больше.

– Я должен заставить Сирила во всем признаться, – сказал Джеймс.

Затем он повернулся ко мне:

– Ты будешь учиться в Оксфорде. – Его голос был твердым, как будто он ни капли не сомневался в своих словах. – Что бы мне ни пришлось для этого сделать.

Не успела я ответить, как вмешался Рэн:

– Мы поможем тебе, – на что Кешав и Алистер согласно поддакнули.

Я взглянула на Джеймса, который снова с теплотой смотрел на своих друзей. Его глаза были полны благодарности, и я отчетливо почувствовала связь, возникшую между ними за многие годы дружбы. Все четверо излучали уверенность и доброту – и моя ситуация сразу перестала казаться мне такой безысходной, как еще несколько часов назад.

Джеймс

Боль в висках с каждым часом становилась все невыносимей. Не помогли даже таблетки, которые Алистер достал для меня из аптечки матери. Наоборот, мне казалось, что голова болела еще сильнее.

Я не хочу уезжать, – в ушах звучали всхлипывания Лидии. Эхо, преследовавшее меня уже который час. Не дай ему меня выгнать, Джеймс.

Я надавил пальцами на переносицу, чтобы смягчить давление в глазах. К сожалению, и это не помогло.

Я провалился по всем фронтам. Как брат и как друг. Если бы я мог, то поехал бы в Бекдэйл вместо Лидии. И если бы я мог, отдал бы Руби свое место в Макстон-холле, чтобы она получила возможность закончить школу. Правда, мои фантазии в этой ситуации не помогали.

– Джеймс, – шепнула Руби.

– Да?

– Я вылетела из школы.

Я опустил взгляд, чтобы заглянуть в лицо Руби. Света уличных фонарей было достаточно, чтобы видеть ее расширенные зрачки и красные щеки. Я попросил Перси высадить нас у въезда в Гормси в надежде, что прогулка хотя бы немного отрезвит Руби. Если бы я привел ее домой в том состоянии, в котором застал у Алистера, то окончательно бы пал в глазах ее родителей.

У нее по телу пробежала легкая дрожь. Я недолго думая выскользнул из своего пальто и накинул его ей на плечи. Я не знал, что сказать. Я мог только тереть ее руки и пытаться согреть.

Она издала звук, который был похож на всхлипывание.

– Я. Вылетела из школы. Можешь в это поверить?

Сердце сжалось в груди. Нет. Я не мог в это поверить. Я не хотел в это верить. Так же как не хотел верить, что в этом виноват я. Захочет ли Руби меня видеть после того, как протрезвеет и поймет, что это я принес ей такую беду?

– Я не представляю, что теперь делать, – прошептала она. – С такой записью в личном деле меня не примут ни в одну школу. А без аттестата я не смогу учиться дальше. Тогда мне придется найти какую-нибудь работу, чтобы не сидеть на шее у родителей. – Она поморгала, но это не помогло. Слезы так и текли по ее щекам. Руби всхлипывала, и ее боль передавалась мне.

– Прости, что опять разочаровал тебя, – настойчиво пробормотал я. И убрал за ухо прядь волос, упавшую ей на глаза, затем большим пальцем погладил щеку и вытер ей слезы. – Я совершенно серьезно говорил тогда у Алистера. Я сделаю все, чтобы ты училась в Оксфорде. Я тебе обещаю.

Еще никогда я не относился к обещаниям так серьезно, как в этот момент.

Мои чувства к Руби развивались медленно, пока, наконец, не переросли меня, взвившись надо мной ураганом. Рядом с ней не нужны были никакие маски, она – единственный человек, которому я отдаю себя целиком. И это так пугающе. Я не могу снова потерять ее. После всех препятствий, которые мы преодолели. После того, как я понял, что она лучшее, что когда-либо происходило со мной.

– С тех пор, как я тебя знаю, моя жизнь превратилась в хаос…

Моя ладонь дрожала на ее щеке.

– Я понимаю. Но пока ты не определилась, я просто буду думать за нас обоих.

Руби сглотнула. А затем, будто в замедленной съемке, опустила голову мне на ключицу. Она глубоко вздохнула, и ее руки скользнули к моим бедрам. Она крепко схватилась за меня, словно я был единственный, кто мог в этот момент дать ей поддержку. Не знаю, поверила ли она моим словам или ее так утомил алкоголь. Но я поднял руку и погладил ее по затылку.

Когда Руби так близко, я перестаю чувствовать тяжесть всего мира на своих плечах. Я чувствую, будто весь мир находится у меня в руках.

Руби

Я проснулась от негромкого похрапывания. С тяжестью в теле я повернулась на бок и увидела, что рядом со мной спит Эмбер. Она закинула локоть за голову, рот приоткрыт.

Как она очутилась у меня в кровати?

Не могу припомнить, когда мы в последний раз спали в одной кровати. Раньше в выходные мы часто устраивали пижамные вечеринки и, не почистив зубы, посреди крошек от чипсов засыпали, лежа чуть ли не поперек друг друга.

Где-то с полминуты я находилась в той блаженной стадии, когда ты уже проснулась, но еще не вполне в сознании и пока догоняешь реальность. Но потом я вдруг заметила неприятный вкус во рту, и на меня разом обрушилось воспоминание о вчерашнем дне.

Холодная дрожь пробежала по телу, и сердце начало колотиться о грудную клетку. Значит, все это и правда случилось. Меня исключили из школы, а Лидию вышвырнули из дома. Я пила виски с Алистером Эллингтоном. Потом Джеймс привез меня домой и пообещал, что все уладит.

Мой взгляд сам собой скользнул к доске для заметок над письменным столом. Мне отсюда не видно, что написано на листке с помятыми уголками, но я и так все помню наизусть.

Мне стало дурно.

– Ты проснулась, – говорит Эмбер хрипловатым ото сна голосом.

Я только буркнула в ответ.

Эмбер приподнялась на локте:

– Где ты была вчера? Мама с папой чуть с ума не сошли.

– Я могла бы спросить тебя о том же, – ответила я, поворачивая к ней голову. – Я хотела встретиться у школы, но Мэйси сказала, что тебя не было.

Щеки Эмбер налились румянцем, но она выдержала мой взгляд. Под конец она вздохнула:

– Да, я прогуляла уроки, и что? Мне столько пришлось мучиться с математикой, что просто необходимо было устроить перерыв.