Белокурая судьба - Маргарет Уэй Страница 10

— Но мне не нужен безупречный с точки зрения законов эстетики интерьер. Мне нужен дом для того, чтобы было уютно жить в нем. Нормальное сельское семейное гнездышко. Девушки, имена которых ты назвала, хоть и разбираются в стиле вообще, но их претензии давно уже выходят за пределы долины. Богатые, избалованные и капризные девчонки. Что у меня может быть общего с ними?

— А что у тебя общего со мной, Карл? — рассмеялась Даниэла. — Признаться, я не отказалась бы стать богатой, избалованной и капризной девчонкой.

— Кое-что общее у нас есть. Ты боец, Даниэла. Себя я тоже не считаю человеком безропотным.

— И все же различий между нами больше, — заключила девушка.

— Ты подразумеваешь вопрос достатка? Стоит ли воспринимать это так драматично? Тем более такой красавице, как ты…

— Что ты хочешь этим сказать, Карл? — насторожилась Даниэла, вперив в него колючий требовательный взгляд.

— Если ты действительно хочешь стать богатой, тебе достаточно выйти замуж за состоятельного человека, — простодушно разъяснил свою позицию Линк.

— Ха! — воскликнула она. — Чудесно! Как все просто, оказывается! Сноб! — обвинительно бросила она.

— Я опять что-то не так сказал? — осторожно спросил молодой человек.

— Все так! Как я могу оспаривать твое мнение! Кто я такая? Это ведь у тебя степень по экономике. Кому, как не тебе, ведомо, что благообразная внешность и покорность женщины вполне котируются как средство оплаты за безбедное существование.

— Ты такая взрывоопасная, Даниэла. Боязно затрагивать даже самую безобидную тему. Почему ты все принимаешь на свой счет? — примирительно спросил Линк.

— Потому что постоянно приходится выслушивать подобные инсинуации! — резко отозвалась девушка.

— Ладно, оставим это… Вопрос в другом. Мне нужна твоя помощь, твой совет. Я бы хотел показать тебе ферму «Цветущий шиповник». Буду рад, если ты согласишься съездить туда со мной. Завтра в два тебя устроит? — отважился наконец на конструктивный разговор начинающий фермер.

— В два? — задумалась Даниэла. — Устроит, — кивнула она после недолгого размышления.

— Отлично. Я за тобой заеду.

После отъезда Кирана в Сидней и свадьбы Аланы из прежних жильцов в «Цветущем шиповнике» оставались лишь нанятые рабочие и Бадди, парнишка из аборигенов, усыновленный четой Кэллаханов. Бадди главенствовал над всем.

Когда Линк вступил в права владельца, Бадди стал его проводником. Сентиментальный юноша эмоционально и в красках распространялся о том, какими замечательными людьми были покойные Аннабел и Алан Кэллахан. Как миссис любила розы и ухаживала за садом. Парнишка растрогал Линка, в воспоминаниях о матери Кирана и Аланы он узнавал черты собственной матери.

В Бадди он нашел настоящего патриота «Цветущего шиповника», трудолюбивого работника и большого умельца. Линк многое почерпнул из общения с ним уже в первые дни жизни в своей новой усадьбе.

Хозяйский дом, невзирая на упадок, поражал своим величием. Со всех сторон он был обрамлен садом. Сад предстояло полностью обновлять. За годы нужды культурные насаждения выродились. Однако в буйстве цветения они производили редкостное впечатление.

В помощь Линку Гай Радклифф выделил своего старшего овчара Джорджа Рапкина, который отлично знал положение дел на всех овцеводческих фермах в долине. Вместе с Бадди Джордж провел для Линка содержательную экскурсию по владению, включая дальние пастбища. На месте оценил состояние угодий и поголовья, набросал подробный перечень первоочередных мер по восстановлению хозяйства.

В качестве образца Линку было рекомендовано изучить ведение дел в поместье семейства Денби и самого Гая Радклиффа.

Сначала Линк пьянел от воздуха свободы, от осознания собственной самостоятельности, затем он проникся серьезностью своей миссии, заразился тайным чувством местного соперничества в среде владельцев фермерских хозяйств, но, когда Джордж представил ему приблизительную смету экстренных трат, Линк по-настоящему ужаснулся и долго приходил в себя. Он знал, что овцеводство — бизнес не из дешевых. Но конкретные цифры его шокировали. Призрачные перспективы грядущего процветания не отменяли того обстоятельства, что в настоящий момент «Цветущий шиповник» — ферма весьма неблагополучная.

Радовало то, что очень многие искренне предлагали Линку свою помощь. Семейство Кэллаханов было одним из самых уважаемых в долине. Слава об их лучших днях еще сохранялась в сердцах земляков. Многие нежно вспоминали Аннабел Денби-Кэллахан и ее супруга Алана. Поэтому у Линка не получалось хандрить подолгу. Достаточно было с утра увидеть жизнерадостное лицо Бадди, который встречал его на кухне горячим завтраком и неизменным приветствием:

— Наслаждайтесь, босс!

— Бадди, мы должны оговорить с тобой оплату, — сказал как-то Линк.

— Какую оплату, босс? — спросил парнишка.

— Оплату твоего труда, — ответил новый хозяин.

— Какой же это труд, босс?! «Цветущий шиповник» — мой дом! — простодушно объявил тот.

— Но ты ведь живешь на какие-то деньги?

— О, вроде мистер Радклифф платит с тех пор, как Алана вышла за него, — безразлично ответил Бадди.

— Но теперь я здесь хозяин. Я буду платить, — сообщил Линк.

— Ладно! — белозубо улыбнулся Бадди. — Что вы будете на ужин?

— Мне все равно, Бадди, — ответил Линк. — Что попроще, то и сделай.

— Хорошо, мистер Мастерманн! — отчеканил Бадди.

— Зови меня Линк, — попросил молодой хозяин.

— Нет, босс. Вы мой хозяин, — с удовольствием возразил юноша.

Все случилось, как он планировал. К двум он заехал за Даниэлой, а через некоторое время уже припарковался вместе с ней на площадке перед хозяйским домом в «Цветущем шиповнике».

Линка разбирали гордость и волнение. Она уже похвалила его машину, сказав, что авто очень ему идет. Теперь настала очередь его фермерских владений.

— Моему отцу одинаково не по душе мой выбор машины и мой выбор будущего, — доверительно признался ей Карл Линкольн-Мастерманн.

— Похоже, вы с отцом не самые большие Друзья.

— Думаю, ты права. Слишком уж мы с ним разные, — отозвался Линк.

— А чем вы отличаетесь? Взглядами или темпераментами? — дотошно выспрашивала Даниэла, щуря свои карие глаза.

Линк на некоторое время задумался.

— Взглядами, — ответил он, поразмыслив. — По этой части с Чаком у него полное единодушие. И всегда так было. С самого детства Чак больше времени проводил с отцом, а я с матерью. А у отца была манера — и до сих пор она осталась — противопоставлять Линкольнов, семью матери, Мастерманнам, своей семье. От этого постоянно происходили какие-нибудь трения.