Всем сердцем ваша - Эллисон Чейз Страница 10

Француз эффектно одну за другой раскрыл четыре карты, составлявшие двадцать одно очко. Сидевшие за столом разочарованно вздохнули.

— Ну, Барнсфорт? — Девонли указал на лежавшие на столе все еще не раскрытые карты Эйдана. В отличие от Тафта или де Вера Девонли, расходы которого намного превосходили его доходы, уже никого не удивлял. Всего лишь на год или два старше Эйдана, он принадлежал к джентльменам старой школы. Иными словами, Артур Стил, виконт Девонли, слыл жутким снобом, но в остальном был безвредным и полностью предсказуемым.

К тому же он оказался зятем Джорджа Фицкларенса.

Сохраняя таинственное молчание, Эйдан снова потянулся к портвейну. За последний час он ухитрился потерять значительную сумму денег — обстоятельство, вызывавшее у него душевный дискомфорт, — не только потому, что проигрыш ранил его чувство победителя, а еще и потому, что старание проиграть было более тяжелой нагрузкой для его ума, чем достижение выигрыша.

Но бесконечные победы вызвали бы подозрения, и в конце концов его некоторые более сообразительные противники заподозрили бы, что не только удача наполняет карманы Эйдана за игральным столом. Нет, было важно перемежать успехи случайными проигрышами… но если бы только его гордость не восставала против здравого смысла. Под тихие ругательства и притворное восхищение он раскрыл карты.

Де Вер поджал губы, но добродушно заметил:

— Этот фокус с пятью картами перекрывает мою четверку. Черт бы вас побрал, Барнсфорт.

— И подумать только, леди Удача так щедра к вам сегодня. — Щелкнув пальцами, Девонли подозвал лакея, чтобы наполнить ему бокал.

— Дев, старина, — сказал Эйдан, — эта капризная дама может убегать от нас время от времени, но будь спокоен — она скрывается не надолго. Кажется, она не может устоять передо мной.

Эйдан допил вино и плеснул в бокал еще вина из стоявшей на столе бутылки. Поддерживая свою репутацию человека, который мог пить всю ночь не пьянея, он поднялся из-за стола. Это был всего лишь второй бокал с тех пор, как он появился в игорном доме, но несколько ловких движений руки производили впечатление, что это был его пятый или шестой стакан.

— Джентльмены, я получил удовольствие.

Он неторопливо перешел к другому столу, где задержался минут на двадцать, незаметно подсказывая Фицу в его игре в мушку, — поднимая бровь, скривив губы, шумно глотнув вина. Если его собственные доходы возрастали до неприличия, то о Джордже Фицкларенсе можно было сказать совершенно противоположное, судя по уменьшавшейся стопке фишек у его локтя. Эйдан хотел только дать Фицу шанс побороться.

Он пробыл здесь достаточно долго, чтобы убедиться, что в карманах Фица оказалась достаточная сумма денег. Нельзя было допустить, чтобы он остался без средств и из-за этого решил бы внезапно прервать свой визит в Бат. Он был нужен Эйдану здесь, где совершал свои аферы, которые намеревалось расследовать министерство внутренних дел.

Выйдя в расположенную в центре здания восьмиугольную комнату, Эйдан был поражен стоявшим там шумом, так резко отличавшимся от тишины игрального зала. Здороваясь, пожимая и целуя руки, он прошел в бальный зал.

Эйдан вглядывался в лица, что-то отмечал для себя. Молодые особы в ярких шелковых платьях с радостными лицами размахивали перед его носом своими танцевальными карточками. Он останавливался, чтобы сделать комплимент здесь, восхититься прической там и поболтать с минуту с отцами девушек. И во всех случаях оставлял позади себя смущенное разочарование.

— Милорд, одно слово, если позволите.

Продолжая улыбаться, он подошел и с неохотой остановился. Тон леди Аманды Бичем вполне подходил к холодному блеску бриллиантов, украшавших ее длинную шею. Она разглядывала его, презрительно приподняв бровь.

Они стояли недалеко от оркестра. Леди взяла его под руку и завела за резную восточную ширму, скрывавшую музыкантов от гостей. В этом относительном уединении она сняла с его локтя руку и ладонью ударила по щеке.

Скрипач сфальшивил. Хотя удар был довольно впечатляющим, Эйдан лишь поднял голову и озадаченно нахмурился.

— Это, милорд, зато, что вы игнорировали мои записки.

Но это вовсе не соответствовало истине. Он прилежно читал все. В них аккуратным почерком с гневом перечислялись все ужасные черты его характера.

Он также мог бы напомнить, что, по собственному заявлению Аманды, у нее никогда не было намерения продолжать их роман дольше двух недель, пока ее муж в отъезде. Она заявила об этом больше месяца назад. Эйдан считал, что их отношения закончились.

Его работа на министерство позволяла ему иметь только короткие интрижки. Когда он вступал в интимные отношения с женщиной, то всегда сначала убеждался, что она разделяет его неверие в серьезные чувства. Обычно это была замужняя женщина с чуть запятнанной добродетелью. Он не был ни первым любовником леди Аманды, ни последним и подозревал, что сегодняшняя вспышка скорее связана с ее замужеством без любви, чем с его собственным поведением.

Аманда наклонилась ближе к нему и прошипела:

— Я не какой-то старый плащ, который носят, когда холодно, и выбрасывают, когда снова восходит солнце. Как вы смеете так поступать со мной?

Вопрос оказался риторическим, она развернулась и ушла, не дожидаясь ответа. Эйдан поправил галстук, подтянул манжеты и устало вздохнул.

Он постарался выбросить из головы этот инцидент и снова сосредоточил внимание на собравшихся здесь господах. Большинство из этих богатых людей приехали сюда на отдых, подлечить свои часто мнимые заболевания и надеялись обрести ощущение силы, вернуть утраченное здоровье. Что касается молодых людей… они оказались здесь, потому что сюда приехали их родители, и детки, казалось, намеревались извлечь выгоду из этой ситуации.

Неожиданно человек их круга погиб в одном из бассейнов, в воду которых многие из присутствующих сегодня собирались погрузить свои больные конечности. Несмотря на то что не имелось доказательств преступления, обстоятельства смерти Бэбкока по-прежнему вызывали подозрения.

Неужели у него не было друзей здесь, в Бате?

Он снова задумался над предположением капитана Тафта, что пьяный Бэбкок споткнулся и свалился в воду со смертельным исходом. Эйдан не верил этому. В палате общин у Бэбкока была репутация уважаемого и ответственного человека, вовсе не склонного к излишествам. Конечно, некоторым людям удавалось скрывать свои пороки, пока они сами не становились их жертвами. Не это ли произошло с Бэбкоком? Надо попытаться осторожно расспросить знакомых. И такую желанную возможность он увидел около большого камина.

— Лорд Харкорт, какой приятный сюрприз встретить вас здесь, — сказал Эйдан. Он подстроил скорость своего передвижения под несколько неустойчивую походку лорда.

— Барнсфорт, мальчик мой, что привело такого юного жеребца, как ты, на дружескую встречу подагриков? — Харкорт слегка прихрамывал, предпочитая опираться больше на правую ногу, а не на левую и в то же время решительно стараясь не отставать.