Второе лето Союза «Волшебные штаны» - Энн Брешерс Страница 10

— Чем могу помочь? — спросила она, внимательно изучая Бриджит. «Боится, что я стащу из книжного шкафа фарфоровую статуэтку», — подумала девочка, а вслух произнесла:

— Соседи сказали, что вам нужна помощь по дому, а я как раз ищу работу. — Ложь получилась как-то сама собой.

На лице у Греты появилось озадаченное выражение.

— Какие соседи?

Не раздумывая, Бриджит тыкнула пальцем вправо. Врать оказалось совсем не сложно. Так-то оно так, но вот загвоздка. Если лжецы полагаются на честность других людей, а те начинают лгать, тогда врать не так уж просто.

— Армстронги?

Бриджит кивнула.

Женщина явно недоумевала.

— Но ведь помощь нужна всем, не так ли?

— Ну да, — сказала Бриджит.

Грета задумалась:

— Мне действительно надо кое-что сделать.

— Что?

— Я хотела бы привести в порядок мансарду, чтобы ее можно было сдавать. Лишние деньги никогда не помешают.

Бриджит кивнула:

— Я готова вам помочь.

— Только предупреждаю, там все ужасно захламлено. Мои дети оставили много вещей, когда уезжали.

Бриджит вздрогнула. Она и не думала, что все получится так быстро. Если честно, она забыла, что эта пожилая женщина ей не чужая.

— Скажите, что надо делать, и я сделаю.

Грета с минуту молча смотрела на Бриджит:

— А ты не отсюда, верно?

Бриджит поджала пальцы ног.

— Да. Я просто… просто приехала на каникулы.

— Ты учишься в школе?

— Да.

— А твоя семья?

— Они…

Надо было заранее подготовить ответы на эти вопросы.

— За границей. Я хочу немного подзаработать, чтобы поступить в университет на будущий год.

Она встала и потянулась в надежде, что избежит дальнейших расспросов. Ее взгляд упал на фотографию в рамке. Там была она и ее брат Перри. У Би перехватило дыхание. Наверное, не стоило все это затевать. Она снова села.

— Ну что же. Пять долларов в час, это нормально?

Би с трудом удержалась от недовольной гримасы.

Может, для Берджеса это и нормально, но в Вашингтоне даже сэндвич не купишь на такие деньги.

— Эээ… хорошо.

— Когда ты приступишь к работе? — Женщину, казалось, воодушевила возможность реализовать свою затею. — Послезавтра вас устроит?

— Конечно.

Бриджит поднялась и последовала за Гретой к выходу.

— Большое спасибо, миссис Рандольф.

— Можно просто Грета.

— Хорошо. Спасибо, Грета.

— Тогда увидимся послезавтра… в восемь. Идет?

— Да, хорошо. До встречи.

Бриджит, не удержавшись, зевнула. В последнее время ей было очень трудно вставать по утрам.

— А как твоя фамилия?

— Эээ… Томко. — Эта несчастная фамилия точно не будет возражать против новой владелицы, а Би приятно лишний раз вспомнить о Тибби.

— Извини, а сколько тебе лет?

— Скоро семнадцать, — ответила Бриджит.

Грета удовлетворенно кивнула:

— У меня внучка — твоя ровесница. Ей будет семнадцать в сентябре.

Бриджит вздрогнула.

— Правда? — Голос тоже предательски дрогнул.

— Она живет в Вашингтоне. Ты там была?

Бриджит помотала головой. Очень легко врать незнакомым людям. Труднее тем, кто знает дату твоего рождения.

— А откуда ты?

— Из Норфолка. — Бриджит понятия не имела, почему назвала именно этот город.

— Да, далеко тебе пришлось ехать.

Бриджит снова кивнула.

— Ну что же, рада нашему знакомству, Гильда, — произнесла женщина, которая была ее бабушкой.

— Ресторан был просто обалденный. Я думала, мы пойдем куда-нибудь неподалеку, а он, оказывается, зарезервировал столик в «Жозефине». Можешь себе представить? Я боялась, что не так одета, но он сказал, что я потрясающе выгляжу. Он так и сказал: «Ты потрясающе выглядишь». Представляешь? А еще я целую вечность выбирала, что заказать, чтобы не измазать блузку в соусе или не выковыривать салат из зубов.

Кристина рассмеялась, словно находила эту ситуацию необычайно комичной. Кармен изучала свою горячую вафлю. В четыре отверстия посередине был налит сироп, остальные пустовали. Ее мама рассказывала о том, о чем должна была рассказывать она, Кармен. Но Кармен молчала, потому что ее мама говорила, говорила, говорила и никак не могла замолчать!

Кристина вдруг сделала большие глаза:

— Кармен, если бы ты только попробовала десерт! Объеденье! Он назывался «тарте тартин».

Она старалась произнести это по-французски, но пуэрто-риканский акцент победил, отчего Кармен немного смягчилась.

— Наверно, вкусно, — вяло отреагировала Кармен.

— Он был таким милым. Настоящий джентльмен. Он открыл мне дверь, когда я выходила из машины. Когда это было в последний раз?

Кристина, кажется, действительно ждала ответа.

Кармен вздрогнула:

— Что, никогда?

— Он закончил Стэндфордский университет. Я уже говорила?

Кармен кивнула. Кристина так гордилась этим, что Кармен стало стыдно за свое вчерашнее хвастовство собственным отцом.

Кармен осторожно открыла бутылку с сиропом и начала разливать, стараясь равномерно распределять тягучую жидкость по углублениям вафли.

— Как его зовут?

— Дэвид.

У Кристины это имя вызывало такой же восторг, что и «тарте тартин».

— И сколько ему лет?

Кристина слегка сникла:

— Тридцать четыре. У нас с ним разница только в четыре года.

— А мне кажется, в пять лет.

Не стоило так говорить, но Кристине действительно меньше чем через месяц исполнялось тридцать девять.

— Он хороший, судя по твоим рассказам, — подытожила Кармен, постаравшись сгладить свою бестактность.

Эта реплика сквозь зубы вызвала бурный приступ говорливости.

— Он очень хороший. На самом деле. — Уплетая вафли, мама продолжала болтать о том, какой он хороший, как он много раз приносил ей кофе и помогал исправить неполадки в компьютере.

Кармен налила себе стакан молока. Она не пила молоко с тринадцати лет. Ей хотелось поставить научный эксперимент: сколько времени мама будет говорить, если она сама не произнесет ни слова.