Все кувырком - Джил Мансел Страница 10

Двадцать семь часов спустя, когда в больницу приехал Гай. Вероник уже была в глубокой коме. Как и предполагал врач, анализы показали, что у нее вирусная форма менингита, и, хотя медики делали все, что в их силах, прогноз был неблагоприятный.

– Мамочка сказала, что мы пойдем к хорошему человеку. – Глаза Джоша наполнились слезами, когда Гай попытался вытянуть из него правду. – Но он был совсем не хороший, он был злой. Он кричал на мамочку, потом Элла испачкала его ботинки. А когда мы вернулись в гостиницу, мамочке стало плохо. Папа, когда мы поедем домой?

Именно это Гай и подозревал. Он не связался с отцом. И когда три дня спустя Вероник умерла, не приходя в сознание, он тоже не передумал. Может, Оливер Кэссиди и не был виноват в ее смерти, но он постарался, чтобы последние часы ее жизни были настолько ужасными, насколько возможно. И этого Гай ему никогда бы не простил.

Из окна кухни Гай увидел, как оранжевый «MG» Максин с визгом затормозил на подъездной дорожке.

– Не знаю, – с сомнением сказал он. – Я все еще не уверен, что поступаю правильно. Кто-нибудь, скажите мне, что я не совершаю большую ошибку.

Беренис проследила за его взглядом. Из машины вылезала девушка в коротеньких белых шортах и темно-серой майке с надписью «МУСКУЛЫ» на груди.

– Новенькая просто не отвечает вашим представлениям о нянях, – дружелюбно ответила она. Потом, утешаясь тем, что завтра в это же время она уже будет замужней женщиной, добавила: – Она выглядит совсем не так, как я.

На это трудно было подыскать дипломатичный ответ; разница между девушками была слишком очевидной. Но с Беренис было так уютно, думал Гай, и каждому, кто видел ее, было ясно, что между ним и ею ничего быть не может.

А вот прибытие Максин Воган наверняка вызовет кучу сплетен.

– Меня не интересует, как она выглядит, – безжалостно сказал он. Наверху затопотали, Джош и Элла сбежали вниз и выскочили на улицу. – Я хочу, чтобы она заботилась о моих детях, вот и все.

Он хотел добавить что-то еще, но тут его внимание привлекла сцена за окном.

– О'кей, – говорила Максин, облокотившись на машину и обозревая стоящих перед ней детей. – Только напомните мне, кто из вас Джош, а кто – Элла?

Джош вздохнул с облегчением. Он был почти уверен, что она не станет заставлять их есть холодную овсянку. Еще он питал большие надежды на поздние отходы ко сну, когда пала будет в командировках. Беренис всегда становилась занудой, как только речь заходила о том, что им пора спать.

– Я – Элла, – сказала его сестра, силясь понять, серьезно ли говорит Максин, которую она видела впервые. – Я девочка.

– Ну конечно. – Максин улыбнулась и протянула ей сумочку. – Значит, ты подержишь это, а я вытащу чемоданы. Твой папа дома?

– Он на кухне, – сообщил Джош. – С Беренис.

– Хм-м-м. Было бы мило с его стороны выйти и поприветствовать меня. – Многозначительно посмотрев в сторону кухонного окна, она вытащила из багажника чемоданы и плюхнула их на посыпанную гравием дорожку. Она так серьезно отнеслась к тому, что ей предоставят здесь комнату, что даже наведалась к Морису в Лондон и забрала все свои вещи. – Что ж, внутрь их сможет внести он. Для этого и нужны мужчины.

Когда Дженни подъехала на своем пикапе к Трезайль-Хаусу, Максин уже успела устроиться в отведенной ей комнате. Огромная спальня в розовых, желтых и кремовых тонах, залитая солнечным светом, уже превратилась в помойку.

– Беренис дала мне список того, что можно и чего нельзя, – сообщила она, закатив глаза, и швырнула охапку белья в открытый шкаф. – Она, похоже, помешана на порядке.

– Няни должны быть аккуратными, – напомнила Дженни.

– Да, конечно. Мне жаль парня, за которого она выходит.

– Тебе тоже нужно быть аккуратной, – продолжила Дженни. – И детей приучать к этому.

Максин удивленно посмотрела на нее.

– У нас такого не было!

И это была правда. Tea, увлеченная работой, великодушно относилась к детям, которые большую часть времени были предоставлены сами себе, пока она, равнодушная к внешнему миру, погружалась в чудо создания новой скульптуры.

Во время своего замужества Дженни поняла, что ее тяга к уюту и домашнему хозяйству проистекает из хаоса тех детских лет, когда она мечтала о порядке и стабильности. Но Максин это, похоже, никогда не беспокоило. Более авантюрная по натуре и не такая сторонница комфорта, как ее старшая сестра, она с радостью принимала хаос. Дженни хотела бы, чтобы с таким же энтузиазмом она отнеслась к работе.

– Это другое дело, – строго сказала она. – У нас хотя бы была мать. А у Джоша и Эллы – нет. Для них это нелегко.

– Для меня это тоже будет нелегко. – Максин взглянула на список, написанный аккуратным, разборчивым почерком. – Тут сказано, они должны вставать в шесть тридцать. И предполагается, что я буду кормить их завтраком!

– Ну прекрати! – вздохнула Дженни. – Ты хотела получить эту работу! Ты мечтала сюда переехать. Что с тобой?

– Я хотела работать на Гая Кэссиди. – Максин посмотрела на нее как на дурочку. – Но мы только что вместе просмотрели его расписание и, судя по всему, он постоянно будет в разъездах. А пока он будет в самолетах носиться по миру, я буду сидеть дома с детьми, как какая-то долбаная домохозяйка. – Она помолчала и недовольно добавила: – Это совсем не то, о чем я мечтала.

Гай вышел из студии, когда Дженни добавляла последние штрихи к композиции из цветов на крыльце. Молясь, чтобы ночью не пошел дождь, она украсила каменные колонны у входа желтыми и белыми шелковыми лентами, прикрепив там и тут мимозу и гипсофилу. В сочетании с плющом, которым уже был увит белый камень, получится прекрасная оправа для невесты и жениха, когда они поднимутся по ступеням, чтобы сделать снимки, причем снимать будет один из самых известных фотографов в стране.

– Отлично. – Отступив на шаг, чтобы оценить общий эффект профессиональным взглядом, он утвердительно кивнул. – Вы потрудились на славу.

– Парикмахер тоже, – заметила она, увидев, как подъезжает машина и из нее выходит Беренис, испуганно прикрывая голову от легкого ветерка, дувшего с моря. Ее каштановые волосы были убраны назад и с продуманной небрежностью завивались локонами, касавшимися плеч, когда она шла.

– Как ты будешь сегодня спать? – спросил Гай, и Дженни заметила, как удивленно он смотрит на преобразившуюся невесту.

Беренис, покрутив так и сяк головой, ответила:

– Сидя, – а потом широко улыбнулась, увидев работу Дженни. – Как красиво! Вы, наверное, потратили уйму времени!

– Думаю, мы все заслужили выпивку. – Положив руку ей на плечо, Гай повел Беренис в дом. – Вы тоже, – добавил он, когда Дженни попыталась протестовать.

– Где дети? – спросила Беренис.