Алиби - Сандра Браун Страница 10

Дэви изо всех сил старалась, чтобы на ее лице ничего не отразилось.

Настоящая леди не показывает своих чувств на публике.

Любой бы научился сдерживать свои чувства в семье, где папочка был бабником, а мамочка — алкоголичкой. Все знали, почему она пьет, но все делали вид, что такой проблемы просто не существует. Только не в их семье.

Максину и Клайва Бертон окружающие считали превосходной парой. Оба принадлежали к элите Чарлстона. Оба были невероятно красивы. Оба посещали привилегированные школы. Их свадьба была стандартной, но все последующие сравнивали именно с ней. Они отлично подходили друг к другу.

Их три очаровательные дочери получили мужские имена. Возможно, потому, что Максина всегда была пьяна, как подходило время родов. Или она просто не понимала, когда ей говорили, кто именно у нее родился. Но вполне вероятно, что она называла их так из желания сделать назло гуляке Клайву. Тот все время мечтал о наследнике и обвинял жену в неспособности родить сына. И нечего там болтать о каких-то игрек-хромосомах.

Итак, маленькие Клэнси, Джерри и Дэви выросли в семье с серьезными проблемами, которые никогда не становились достоянием общественности. Девочки с раннего детства научились держать свои чувства при себе в любой ситуации, даже в самой неприятной. В доме сложилась ненадежная, странная атмосфера, тем более что оба родителя были людьми легкомысленными и склонными к истерикам. Их разговоры часто кончались бурными ссорами, нарушавшими хрупкое подобие мира и спокойствия. Поэтому у всех сестер остались на душе шрамы.

Клэнси распрощалась со всеми, когда в тридцать лет умерла от рака мозга. Злые языки поговаривали, что ее болезнь стала следствием слишком частых венерических болезней.

Джерри избрала совсем другой путь. Еще на первом курсе колледжа она стала членом фундаменталистской христианской группы. Она посвятила свою жизнь лишениям и воздержанию, отказываясь от всяких удовольствий, особенно от алкоголя и секса. Джерри выращивала корнеплоды и проповедовала Евангелие в индейской резервации в Южной Дакоте.

Только Дэви, самая младшая из сестер, осталась в Чарлстоне, не обращая внимания на слухи и пересуды, даже после того, как Клайв умер от сердечного приступа в постели своей очередной любовницы. А Максину пришлось отправить в лечебное учреждение. Утверждали, что у нее болезнь Альцгеймера, хотя все знали, что ее мозг погубил алкоголь.

Дэви, казавшаяся мягкой и податливой, как растаявшая конфета, на самом деле была крепче гвоздей. Ей хватило мужества пережить все это…

— Что ж, — произнесла Дэви Петтиджон, вставая, — вы отказываетесь выпить, а себе я все-таки налью.

Она подошла к столику с напитками, бросила несколько кубиков льда в высокий хрустальный стакан и налила водки. Она выпила почти половину одним глотком, снова наполнила стакан и только потом повернулась к Смайлоу и Стефи.

— Кто она?

— Простите?

— Да ладно вам, Рори. Не надо напускать туман. Если Люта застрелили в роскошном номере его нового отеля, значит, у него была подружка. Я полагаю, что либо она сама, либо ее ревнивый муж его и убили.

— А кто сказал, что его застрелили? — спросила Стефи Манделл.

— Что?

— Смайлоу не говорил, что вашего мужа застрелили. Он сказал, что его убили. Дэви отпила еще водки.

— Я предполагаю, что его застрелили. Разве это не правильная догадка?

— А догадка ли это?

Дэви всплеснула руками, пролив водку на ковер.

— Да кто вы, черт возьми, такая, в конце концов? Стефи встала.

— Я представляю офис окружного прокурора. Может быть, вы не знаете, что это такое?

— Я отлично знаю, что это такое, — парировала Дэви.

— Я буду заниматься делом об убийстве вашего мужа. Именно поэтому я настояла на том, чтобы приехать вместе со Смайлоу.

— Так-так, понятно. Захотелось посмотреть, как я отреагирую на новости.

— Совершенно верно. Должна признаться, что мне не показалось, будто известие о смерти мужа вас удивило. Итак, я возвращаюсь к своему первому вопросу — где вы были сегодня днем? И не говорите, миссис Петтиджон, что это не мое собачье дело. Дело-то как раз мое.

Дэви справилась со своим гневом, спокойно поднесла стакан к губам и неторопливо обдумала свой ответ.

— Вы хотите знать, есть ли у меня алиби?

— Мы пришли сюда не для того, чтобы допрашивать вас, Дэви, — вмешался Смайлоу.

— Все в порядке, Рори. Мне нечего скрывать. Мне просто кажется, что со стороны этой женщины… — она оглядела Стефи с головы до ног уничтожающим взглядом, — крайне бестактно врываться в мой дом, оскорблять меня и обрушивать на меня шквал вопросов буквально через несколько секунд после того, как мне сообщили об убийстве моего мужа.

— Это моя работа, миссис Петтиджон, и неважно, нравится вам это или нет.

— Что ж, мне это не нравится. — И, отвернувшись от помощника прокурора, как от фигуры, ничего для нее не значащей, Дэви обратилась к Смайлоу:

— Я отвечу на ваши вопросы. Что вы хотите знать?

— Где вы были сегодня между пятью и шестью часами?

— Здесь.

— Одна?

— Да.

— Кто-нибудь может подтвердить это?

Дэви Петтиджон подошла к столику у дивана и нажала одну кнопку на стоящем там телефоне. Раздался голос экономки:

— Слушаю вас, мисс Дэви?

— Сара, будьте любезны, зайдите сюда. Спасибо.

Все трое ждали молча. Не сводя с помощника прокурора холодного недовольного взгляда, Дэви играла ниткой великолепного жемчуга, украшавшего ее шею. Это был подарок ее отца, которого она любила и ненавидела. Она всегда надевала его, даже с коротенькими шортами и белой хлопковой рубашкой не по размеру, которые были на ней этим вечером.

Экономка перешла к Дэви по наследству от матери. Сара начала работать в семье еще до рождения Клэнси и прошла с ними через все испытания. Войдя в комнату, она бросила на Смайлоу и Стефи неодобрительный взгляд.

Дэви официально представила ее:

— Мисс Сара Берч. А это детектив Смайлоу и представитель из офиса окружного прокурора. Они пришли сообщить мне, что мистера Петтиджона нашли убитым сегодня днем.

По лицу Сары так же ничего невозможно было понять, как и по лицу Дэви.

Дэви между тем продолжала:

— Я сказала им, что была дома сегодня вечером между пятью и шестью часами и что ты можешь это подтвердить. Это верно? Стефи Манделл чуть было не взорвалась от возмущения:

— Вы не имеете права…

— Стефи!

— Но она только что превратила допрос в посмешище! — рявкнула Стефи. Дэви невинными глазами посмотрела на него: