Гордая пленница - Анна Делайл Страница 10

Зря она вспомнила про обед. После нескольких дней хорошего питания ее организм еще больше восставал против голода, чем прежде. Живот у нее болел, голова кружилась, и, прислонившись спиной к трубе, она закрыла глаза.

Ей выпал шанс сбежать отсюда, но, чтобы добраться до цели, нужна еда, иначе она долго не протянет.

Изабо мгновенно открыла глаза. Хотя положение луны на небе говорило о том, что ее сон был недолгим, она испугалась, поскольку засыпать ей вообще не следовало. Она потянулась, чтобы размять затекшее тело, и начала осторожно сползать по скату крыши. Весьма рискованное предприятие даже в лучших условиях, а крепкий ночной мороз сделал его намного опаснее.

Спустившись на выступ и прислонившись к стене, она немного постояла, пока не почувствовала, что держит равновесие, затем медленно, шаг за шагом, пошла к чердачному оконцу. Конечно, ей приходило в голову, что во время поисков кто-нибудь мог обнаружить приоткрытое окно и снова запереть его, пока она сидела на крыше.

К своему громадному облегчению, Изабо увидела, что все осталось по-прежнему. Она тут же просунула в щель онемевшие пальцы и легко открыла створки. Покинув чердак, она с сильно бьющимся сердцем отправилась в не менее опасное путешествие по темному замку.

Довольно много времени ушло на поиски дороги вниз.

Она преодолела уже два коридора, но один закончился лестницей, ведущей наверх, а второй — дверью в комнату. Остановившись возле окна, Изабо пыталась сообразить, где находится. В конце концов ей все же удалось найти главную лестницу, по которой она поднялась вечером, прежде чем те шаги заставили ее шмыгнуть в спальню бабушки.

Изабо охватила паника. Вдруг она проведет всю ночь, бродя по лабиринту коридоров до самого утра? Тогда они уж точно найдут ее и потащат назад к рассвирепевшему Алистеру Кемпбеллу. «Легкий шорох за спиной, а потом дребезжание оконного стекла напугали Изабо до такой степени, что у нее чуть не выпрыгнуло сердце. Развернувшись, она увидела девушку, которая смотрела на нее широко раскрытыми глазами, явно пораженная не меньше Изабо.

Она выглядела совсем юной, почти девочкой, прямые светлые волосы обрамляли очень привлекательное лицо.

Она была в длинном пеньюаре, скрывающем ее фигуру, и крепко сжимала его у шеи обеими руками. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Незнакомка показалась Изабо тоже напуганной, значит, ее пребывание ночью в темном коридоре являлось столь же тайным.

Девушка стояла всего пару секунд, затем прошла мимо нее в открытую дверь с правой стороны. Изабо услышала, как она быстро сбегает по лестнице, и, выждав минуту, последовала за незнакомкой, уверенная, что та слишком занята собственными недозволенными делами и потому не станет поднимать тревогу.

Когда Изабо спустилась, девушка уже исчезла, зато внизу оказался узкий проход, который неожиданно вывел ее в огромный зал. Перед ней была дверь, через которую она вошла в замок. Неужели это случилось всего пять дней назад?

Однако ей ужасно хотелось есть. Изабо начала заглядывать в многочисленные комнаты, соседствующие с залом, пока не нашла то, что искала. Как она и надеялась, остатки вечерней трапезы лежали на обеденном столе: холодное мясо в застывшем желе, ломти хлеба и ваза с яблоками. Попив воды прямо из графина, она завернула все, что могла, в большую салфетку и уже собиралась выйти, но тут за дверями зала послышались шаги и чей-то голос. Она застыла на месте, крепко прижав к груди сверток с хлебом и яблоками, надеясь, что они ищут ту девушку, бедняжка выглядела такой испуганной. Да поможет тебе Бог, кто бы ты ни была.

Тем временем шаги стихли, но Изабо не осмелилась выйти в коридор. Вместо этого она распахнула окно, подобрала юбки, перекинула через подоконник одну ногу, потом вторую и прыгнула в снег. Несколько секунд Изабо сидела на корточках, чтобы удостовериться, что не привлекла ничьего внимания, затем быстро направилась к конюшням.

В темноте она чуть не наступила на двух спящих там мужчин и уже более осторожно прокралась к самому дальнему стойлу. Искать в этой тьме собственную кобылу — напрасная трата времени, она возьмет любого коня, не станет даже седлать его. Подбросив на пол соломы, чтобы не производить ненужного шума, и ласково шепча успокаивающие слова выбранной наугад лошади, Изабо вскочила ей на спину.

Осталось преодолеть пару ярдов до двери конюшни, и она вырвется из этого презренного замка. Даже если те люди сейчас проснутся, они вряд ли сумеют ее остановить. Но рядом послышалось какое-то движение, хлопнула в противоположном конце дверь, затем другая, и перед ней возник Алистер Кемпбелл.

— Слезай! — приказал он. — Слезай немедленно!

Она развернула лошадь, ударила ее пятками, направляя вперед, но там уже были люди. Она снова повернула к двери, которую заблокировал Алистер, конечно, он не уйдет с ее дороги. Он обхватил лошадь за шею, и повторилась та сцена в лесу. Изабо яростно лягнула его, но юбки смягчили удар, и он стащил ее с испуганного животного, которое, заржав, понеслось в дальний конец конюшни.

Изабо, уронившая на пол яблоки и хлеб, теперь била Алистера обеими руками по лицу, крича:

— Отпусти меня! Отпусти меня, проклятый ублюдок Кемпбелл!

Отчаяние придало ей сил, и Алистеру стоило труда перехватить ее запястья и удерживать их.

— Успокойся, маленькая ведьма!

Но она продолжала отбиваться, пинала его ногами, затем впилась зубами в предплечье, прокусив его до крови, и все же он не отпустил ее. Более того, небрежно перекинув строптивицу через плечо, Алистер всю дорогу нес ее в столь унизительном положении к ней в комнату, где просто сбросил на кровать. Лежа с задранными юбками, с растрепавшимися волосами, Изабо ответила ему разъяренным взглядом.

— Очень ловко, — сказал он. — В самом деле, очень ловко.

Алистер тяжело дышал от ярости и напряжения, предплечье у него болезненно дергало в том месте, куда она его укусила. Он взглянул на окровавленный рукав.

— Помнишь, что я сказал тебе, когда привез сюда?

Помнишь, что я обещал с тобой сделать, если ты причинишь боль кому-нибудь в Данлосси? — Она промолчала, и Алистер шагнул к ней. — Ты помнишь? Я обещал тебя выпороть! — гаркнул он. — И ты этого заслуживаешь, ибо ты в большей степени дикарь, а не женщина, вот что я тебе скажу…

Он вдруг замолчал и сделал глубокий вдох, понимая, что слишком уж разошелся.

Но Изабо мгновенно села, глаза у нее сверкали гневом.

— А я вот что скажу тебе. Я предпочитаю быть дикарем, чем трусом, — выпалила она. — Потому что ты и есть трус, Алистер Кемпбелл, раз сводишь счеты подобным образом.

Да, я знаю про твоего отца, тебе хочется уничтожить якобитов из мести, но ты не можешь этого сделать, и вот ты здесь, утоляя свою жажду мести, отыгрываешься на женщине, которая не в состоянии дать тебе отпор.

— Замолчи!

— Не замолчу! — хрипло крикнула Изабо. — Пора уже кому-то заявить, кто ты на самом деле! Хотя, возможно, это ваша семейная черта, — добавила она, скривив губы. — Я слышала много разговоров о бегстве с поля сражения у Шерифмура. Кажется, твой отец был ранен в спину…