Счастливый дождь - Линда Инглвуд Страница 10

В том, что касается ее и Кена, не изменилось ровным счетом ничего. Но теперь поездка может стать для нее просто мукой… Смотреть на Джека в инвалидном кресле!..

Да, она верила, что ее чувства к нему умерли, и все равно очень боялась эмоций, которые могли бы заставить ее страдать. Она хочет быть счастливой! Она имеет на это право!

– Ну, все, – сказал Кен и, теряя терпение, повторил: – Не понимаю, почему ты принимаешь это так близко к сердцу? В конце концов, Джек сам виноват. Летчик предупреждал его о возможности непогоды.

– Все нормально. – Саманта вяло улыбнулась.

– Молодчина! Во всей этой истории есть только одно утешение. Травма помогла ему сблизиться с матерью, которую раньше он совсем не знал.

Анкоридж встретил их жестоким морозом. Саманта предполагала, что будет холодно, но реальность превзошла все ее предположения. Когда они добрались до гостиницы, у нее от такой стужи зуб на зуб не попадал.

Все против нее!

Она мечтала отогреться, выспаться, а на следующее утро отправиться обратно домой, к своим дорогим малышам.

Номер Саманты был небольшим, скромным, но – что понравилось ей больше всего – теплым.

Кен поселился в номере напротив.

Саманта была только рада его предложению отдохнуть пару часов перед ужином. Она была благодарна ему за понимание, а еще за то, что он не торопил ее.

Саманта знала, что он хотел бы заняться с ней любовью, но держал свое желание в узде. Так что они до сих пор оставались друзьями, а не любовниками.

Она лежала на кровати и никак не могла расслабиться. Все, что рассказал ей Кен, бесконечно вертелось в ее мозгу, и, в конце концов, от напряжения у нее разболелась голова.

Значит, Джек стал инвалидом… Какое страшное слово!

Саманта вспомнила, как увидела его в первый раз. Он широкими шагами вошел в кабинет своей матери, миссис Райдмен.

Келли вышла на минуточку, оставив Саманту одну.

– Добрый день! – Джек удивленно посмотрел на молодую девушку, изучающую какие-то бумаги. – Позвольте представиться. Джек Райдмен. – Он протянул ей руку.

Саманта поднялась с кресла.

– Здравствуйте. Я Саманта Мартин. Новая помощница миссис Райдмен.

Так вот он какой! – мелькнуло тогда у нее в голове. Очень похож на Моррисона, только выше ростом.

Завязалась непринужденная приятная беседа. И с каждым его словом сердце Саманты все больше наполнялось состраданием к Джиму, который никогда не сможет вот так с ним поговорить… У него такой замечательный сын!

От горестных мыслей Саманту отвлек голос вошедшего в номер Кена.

– Не можешь уснуть? – заботливо поинтересовался он. – Сказывается разница во времени. Нужно привыкнуть. Ты устала, но не можешь расслабиться, так ведь? Такое бывает при смене часовых поясов. Я раньше тоже с трудом привыкал, но теперь умею быстро приспосабливаться.

– Тебе хорошо, – сказала Саманта.

К счастью, Кен не уловил насмешки в ее тоне. Тем не менее, Саманта пожалела, что позволила иронии прорваться. И тут же головная боль с новой силой забилась в висках.

Это все мысли о завтрашнем дне, грустно подумала она. Мысли о встрече с Джеком. Они дамокловым мечом висели над ее головой.

– А что, если нам заняться любовью? – сказал Кен, обняв ее за талию и привлекая к себе.

Но Саманта вдруг испугалась настойчивого прикосновения его рук. Иногда она вообще сомневалась, что сможет когда-либо снова ответить на мужскую ласку.

Из-за этой неуверенности ее слова прозвучали резче, чем она хотела:

– Ох, Кен, только не сейчас! – Высвобождаясь из объятий Кена, она тут же почувствовала себя виноватой за причиненную ему боль. – Я… я хочу принять душ и переодеться к ужину. Ты не возражаешь?

Кен был в нерешительности.

– Что-нибудь случилось? – встревоженный нервозностью Саманты, он внимательно на нее посмотрел.

Она развела руками.

– Просто у меня разболелась голова, – пришлось ей признаться. – Это началось… как только мы сошли с самолета… Прости, но я действительно ужасно себя чувствую.

– Что же ты сразу не сказала? – Кен ушел в свою комнату и вскоре вернулся с какими-то таблетками. – Вот, выпей парочку. Это поможет. Головная боль пройдет, и ты легче приспособишься к перемене часового пояса. – Он поцеловал ее в лоб. – Прими холодный душ. А через полчаса я буду ждать тебя внизу в баре. Обещаю, что ты будешь другим человеком.

Саманте хотелось бы в это верить. Когда Кен уходил, она поблагодарила его за заботу теплым поцелуем в щеку.

– А ты знаешь, что я недостойна тебя? – прошептала она, нежно пробежав пальцами по его лицу.

Он поймал ее пальцы и поцеловал, прежде чем попрощаться с шутливой грубоватостью.

Погода на следующие утро немного изменилась: столбик термометра опустился еще ниже, но ветра не было.

На личном вертолете Джека они перелетели через горный хребет Брукс. Дальше пришлось двигаться на снегоходе.

– Похоже, в этих местах живет не особо много людей, – поделилась своими наблюдениями Саманта.

– Да, ты права. Здесь жить трудно и довольно скучно. Большинство населения составляют эскимосы. Многие из них до сих пор верны традициям, живут в ярангах и занимаются охотой на тюленей, но немало и таких, кто стал наниматься в строительные и нефтедобывающие компании.

Саманта любовалась необычным пейзажем. На много миль простирались снежные пустыни, правда, кое-где виднелись небольшие оазисы цивилизации: то небольшая деревня, то какая-то вышка.

– А почему вертолет не доставил нас прямо к дому? – поинтересовалась она.

Кен скорчил недовольную гримасу.

– Причуда моего брата. Но не стоит сердиться на него за это. У него так мало радости в жизни.

– Но все же почему?

– Когда Джек сюда переехал, он долгое время пребывал в состоянии сильной депрессии. Его совершенно ничего не интересовало. Мечты о карьере врача пошли прахом, и он никак не мог найти себе занятие. Однако в конце концов он решил заниматься фотографией.

Кто бы мог подумать! Саманта не переставала удивляться.

– И что он фотографирует?

– В основном его объекты – это животные, а нередко и местные жители. Сейчас недалеко от дома пасутся олени. Они перебираются на континент, подальше от моря. Вот Джек и хочет, чтобы они подольше там оставались, а шум вертолета может спугнуть животных. Но лично я считаю, что это все ерунда, – поделился своими соображениями Кен. – Животные уже давно не боятся цивилизации.

Саманта никак не стала комментировать услышанное. Она ничего не знала об этих местах, а судить о том, в чем плохо разбираешься, считала неуместным дилетантством.