Семь солнечных дней - Крис Манби Страница 10

– В Индии ты так не переживала, – заметил Маркус. – Ела все подряд и не волновалась.

– Ага. И смотри, что получилось. Это была самая отвратительная поездка в моей жизни.

Процедив эти слова через плечо, Салли взяла тарелку и принялась ковыряться в овощах.

Самая отвратительная поездка в ее жизни? Маркус подумал было, что ослышался. Их путешествие в Индию, несомненно, было самым удачным отпуском всех времен. По возвращении они обклеили фотографиями весь дом. Заставили спальню безделушками, которые купили в Керале. Стоило кому-нибудь произнести слово «Индия», как Салли чуть не падала в обморок от восторга и твердила, что каждый хоть раз в жизни должен обязательно там побывать. Она могла целый час без остановки воспевать эту страну. И теперь вдруг оказывается, что это самая отвратительная поездка в ее жизни?

«Женщины переписывают историю в зависимости от их отношения к тебе», – вспомнились Маркусу слова Чарли в тот вечер в «Найтингейле» за кружкой пива.

– Когда я начал встречаться с Кэролайн, она говорила, что ей нравится, что в постели я лидер, – привел Чарли в качестве примера. – Через шесть лет я стал для нее очередным эгоистичным ублюдком.

Женщины переписывают историю под влиянием чувств… Неужели Салли тоже так делает?

В тот первый вечер в Бодруме Речел, Яслин и Кэрри Эн столкнулись с ранним предвестием обстоятельств, которые в следующие несколько дней станут настоящей проверкой их дружбы. В их номере было достаточно места для трех женщин и их вещей. Но в ванной – нет.

Когда девушки распаковали косметички и дорожные сумки, она стала похожа на прилавок аптеки «Бутс» субботним вечером. Хотя зеркало занимало целую стену, даже две девушки не смогли бы краситься одновременно, а три и подавно. Борясь с Речел за место перед зеркалом, Яслин умудрилась смахнуть дорогой ночной крем Кэрри Эн с полочки над раковиной прямо в унитаз.

– Ничего страшного! – уверяла Яслин, вытирая баночку насухо туалетной бумагой. – Хорошо хоть крышка была закрыта.

– В туалете микроскопические микробы! – ужаснулась Речел. – Наверняка какая-нибудь зараза попала!

– Тихо, – зашипела Яслин. – Ей вообще необязательно знать.

– О чем знать? – спросила из спальни Кэрри Эн.

– Ни о чем, – хором пропели девушки.

– Придется составить график, – заявила Яслин, когда все три наконец были готовы к вечернему выходу.

– Мне нужно не меньше часа, чтобы я могла тягаться с тобой, – проговорила Кэрри Эн, с завистью разглядывая простое черное креповое платье модели, волнами обтекающее ее эффектные изгибы. – Как я выгляжу? – спросила она, расправляя складки на своем прямом льняном платье.

– Умопомрачительно, – заверила ее Речел. – Держитесь, мальчики. Думаете, в такое время суток у нас будут соперницы? – спросила она, намекая на шведских близнецов.

– Надеюсь, что нет, – сказала Кэрри Эн. – Мне нужно найти моего биржевого дельца до конца этой недели.

– Девочки, – предложила Яслин. – Мне кажется, надо придумать «выходной» ритуал на время пребывания в Бодруме. Чтобы вечера проходили на ура, причем каждый.

– Мантру, – добавила Речел. – Как у команды болельщиц?

– У команды болельщиц речевки, а не мантры. Вообще-то, я имела в виду пару стаканчиков вот этого зелья.

Яслин достала бутылку «Голдшлагера» из дьюти-фри. «Голдшлагер» покупают только те, кто едет на девичники. Густой анисовый шнапс психоделического цвета с искорками настоящего листового золота. И почти даром – меньше десяти фунтов за литр.

– Наверняка это вредно для пищеварения, – сказала Кэрри Эн, подозрительно оглядывая бутылку.

Не обращая внимания, Яслин разлила по порции в три стаканчика для зубных щеток, которые взяла в ванной.

– Залпом, – приказала она.

– Никакой это не ритуал, – возразила Кэрри Эн. – Тоже самое мы делаем дома, когда куда-нибудь идем. – Обычно вечер начинался с пары рюмок обжигающей самбуки.

– О'кей. – Речел схватила вибратор, причину своего унижения на таможне. – Может… Будем пить шнапс и держаться за это. Это будет наш олимпийский факел на время отпуска. Наш тотем.

– Если бы я знала, взяла бы побольше, – сказала Яслин.

– Мы должны взяться за счастливый вибратор, залпом выпить шнапс и загадать желание. – Речел вошла во вкус. – Я первая. Желаю нам самого веселого девичника. – Она попыталась опрокинуть шнапс одним залпом, но закашлялась и выплюнула половину на Кэрри Эн.

– Ну спасибо, – произнесла Кэрри Эн, снимая с платья золотой листочек. Тотем передали ей, и она сказала: – Желаю потрясного парня с большим умом, большим сердцем и главное – с большим кошельком.

– Хм-м-м. Пожалуй, я тоже за это выпью, – вмешалась Яслин.

– Яслин, – одернула ее Речел. – У тебя есть парень.

Все соглашались, что бойфренд Яслин – чуть ли не самый лучший в мире. Глядя на таких парней, одинокие женщины за тридцать пять, которым депрессивная статистика сулит скорее смерть от террористического акта, чем замужество, понимают, что самоубийство – не единственный выход. Он добрый, чуткий, симпатичный, щедрый. Не кидается на все, что движется. И это особенно важно, заметила Кэрри Эн. Яслин не пришлось дежурить у телефона три месяца, ожидая звонка от Юэна. Вообще-то она никогда не дежурила у телефона из-за парня. Яслин не из тех девушек.

Яслин из тех девушек, кому в баре всегда наливают первыми, несмотря на то что остальные ждут уже очень долго.

– Что такая милая девушка делает в этой дыре? – спросил Юэн Яслин, которая протиснулась между двумя посетителями бара.

– Ты должен спросить, что я буду пить, а болтать я буду с мужчинами, которые могут позволить себе купить мне коктейль, а не продать! – ответила Яслин. – Водку с тоником. «Бельведер», если есть. И бутылку коктейля «Бакарди» для моей подруги с плохим вкусом.

Речел обернулась и взглянула на Яслин, будто почувствовала, что ее имя произносится всуе. И тут заметила Юэна.

– Юэн! Что ты здесь делаешь? – Речел чуть не запрыгнула на бар, чмокнув его в обе щеки. – Яслин, вот тот парень, о котором я тебе рассказывала! Юэн. Они с Патриком вместе учились в университете. Юэн только что вернулся из кругосветного путешествия. Работал в сиротском приюте в Танзании, – добавила Речел.

– Как благородно, – проговорила Яслин, и не пытаясь скрыть зевок.

– Как тебе туманная Англия? – спросила Речел.

– Солнца не хватало. Пока не пришла твоя подруга с ее сияющей улыбкой.

На самом деле Яслин сидела с надутыми губками. Но в ответ на слова Юэна сверкнула ровными белоснежными зубами в саркастической ухмылке.

– Ты давно здесь работаешь?