Доверие - Гвинет Рамон Страница 10

— Это автомобиль моего отца, я пользуюсь им, когда предстоит поездка по хорошей трассе, — пояснил Мартин, открывая для Санди переднюю дверцу. — Вам нужно прикрыть голову. Возьмите вот это, — протянул он аккуратно сложенную платочком ткань.

Это был длинный шарф из тонкого шифона ручной работы, богатой цветовой гаммы — от темно-лилового с переходом в фиолетовый и до жемчужно-серого. Санди обвязала его вокруг головы и закрепила на шее, почувствовав при этом тонкий аромат дорогих духов. Интересно, подумала она, кто из его женщин оставил здесь этот шарф? Та, которая надеется на новые встречи? Может, у них роман?

— Что это за автомобиль? — спросила Санди, когда Мартин уселся за руль рядом с ней.

— Это «бентли» тридцать четвертого года, точная копия автомобиля принца Таиланда, который был в свое время заядлым автогонщиком. Он велел выкрасить автомобиль в бледно-голубой цвет — такой же, как пачка балерины-датчанки, которую он любил. Отец приобрел эту машину за восемьсот пятьдесят фунтов стерлингов в шестьдесят шестом году, незадолго до своей гибели. А несколько лет назад «бентли» принца Таиланда выставили на аукционе, и он ушел за сто тысяч фунтов.

Говоря это, Мартин достал двое защитных очков и одни протянул Санди.

— Наденьте их, это защитит глаза от пыли и ветра.

В машине имелись пристежные ремни, которые явно не были предусмотрены изначально. Санди закрепила на себе свой, очень надеясь, что ей не придется испытать удаль мачо в быстрой езде. Она не выносила гонки, в юном возрасте ей пришлось пару раз испытать это, когда молодые люди демонстрировали ей свою удаль за рулем.

Надо быть ненормальным, чтобы гнать по горным дорогам. Уже когда они выехали на трассу, Санди поняла, что ей это испытание не грозит, и расслабилась.

Поставив машину на больничной стоянке, Мартин сказал:

— Я буду ожидать вас около справочной. С вашей тетушкой я познакомлюсь позже, когда ей будет лучше. Во всяком случае, сейчас к ней допустят только близких родственников.

Санди вздохнула с облегчением: она сможет скрыть от Агуэро свою настоящую фамилию. Этот невинный маскарад очень ее устраивал: гораздо комфортнее чувствовать себя под именем Санди Дэйвид, внучатной племянницы престарелой дамы, чья известность осталась далеко в прошлом и о которой мало кто помнил. Она устала жить в тени имени Эмилии Лангмюр, председателя Городского совета Бирмингема.

— Я думаю, в справочной говорят по-английски, — заметил Мартин, когда они шли к зданию больницы. — Те, кто имеет дело с иностранцами на острове, обычно могут изъясняться на английском и французском. Если возникнут какие-то трудности, я здесь, к вашим услугам.

— Я постараюсь не задерживать вас долго.

— Обо мне не беспокойтесь. Я пока найду собеседника, который поведает мне обо всех событиях, происходивших на острове в мое отсутствие.

Мартин умышленно отправил Санди одну в справочное бюро. Ему было интересно, как она сама сможет объясниться. Он не против помочь людям, но только при условии, что они действительно оказались в безвыходном положении, а вот быть чьей-то нянькой — нет уж, избавьте. Мартин никогда не тратил время на беспомощных женщин, пусть даже привлекательных. Он не выносил пустышек. По его понятиям, действительно интересная женщина должна уметь за себя постоять и вести приятные и умные беседы в перерывах между сексом.

Мартин выбрал место, откуда ему было видно лицо Санди, стоявшей у окошка для справок вместе с двумя другими посетителями. Ему понравилось, что, когда подошла ее очередь, она улыбнулась и сказала по-испански «Добрый день!». Неважно, что время было ближе к вечеру, главное, что она взяла нужный тон. Слишком часто иностранцы пренебрегают элементарными приличиями, а потом жалуются на неприветливость местных жителей.

Чем дольше он наблюдал за Санди, тем больше она ему нравилась. Мартин предчувствовал, что его ожидает во всех отношениях приятная интрижка. В другое время он бы уединился для работы над новой книгой, но теперь с этим можно повременить какое-то время. Стоит воспользоваться таким неожиданным даром богов!

Перед тем как допустить Санди к тетушке, ее пригласили в кабинет пожилой докторши. Та поздоровалась с девушкой за руку и предложила ей сесть.

— Вы являетесь единственной родственницей мисс Дэйвид? — спросила она с некоторым удивлением.

— Нет, но я единственная из всех смогла срочно вылететь сразу после того, как нам сообщили о случившемся. Как состояние тети, доктор?

— Она серьезно травмирована. Физически старушка очень слаба, но у нее большая сила воли, и она стремится выздороветь. Вначале я считала, что у нее остеопороз — истончение костной ткани, чем страдают многие женщины в пожилом возрасте. Но теперь я прихожу к выводу, что ее состояние — результат недоедания. Она слишком стара, чтобы жить самостоятельно. Ей нужны любовь и поддержка близких.

В тоне врача звучали укоризненные нотки.

Санди подумала, что в Испании семейные узы гораздо крепче, чем у нее на родине. Она ощущала и свою вину в одиночестве тетушки — ведь не была столь занята, как ее родители и сестры, и вполне могла бы выкроить время на письма и вообще на внимание к пожилой родственнице. Заботилась же она о других по долгу службы.

— Я знаю… и как только тетушке станет лучше, мы постараемся убедить ее вернуться в Англию, — горячо заговорила Санди. — Возможно, она согласится жить в загородном доме моих родителей или где-то поблизости от нас.

— Сомневаюсь, что вам удастся уговорить ее, — сухо сказала докторша. — Она говорила мне, что не выносит английский климат, считает, что ваша страна сильно изменилась, и собирается доживать свой век в Испании.

— Конечно, тетя может оставаться при своем мнении, но я думаю, что Англия — прекрасная страна, — решительно возразила Санди. — Во время прошлого отпуска я путешествовала по ней и убедилась, что это по-своему красивый остров. И то же самое я могу сказать о людях, которых встречала.

Голос женщины потеплел:

— Согласна с вами. Я не раз с удовольствием отдыхала в Англии. Пойдемте, я провожу вас к больной. Предупреждаю, она может не проявить особого удовольствия от встречи с вами. С ней не так просто общаться.

Санди ожидала увидеть постаревшую, но властную и колоритную женщину, которая оставалась в ее памяти с давней встречи. Но в палате в конце коридора на высокой белой кровати лежала совершенно седая, исхудавшая старушка, нисколько не похожая на прежнюю тетю Джейн.

Старая женщина, казалось, спала. Но стоило врачу тихо назвать ее имя, как веки больной дрогнули, и она взглянула на вошедших, сказав что-то по-испански. Насколько могла догадаться Санди, ее слова означали: «Ну что еще? Можно хоть на минуту оставить меня в покое?»

— К. вам посетитель, мисс Дэйвид, — произнесла докторша по-английски. — Эта молодая леди утверждает, что она ваша родственница. Я оставлю вас одних.

Санди подошла ближе к кровати.