Одна лишь ты - Джастин Валенти Страница 10

И тут перед Дженнифер появился улыбающийся Патрик Латтимор и протянул к ней руки — ласковые и сильные руки, прикосновения которых она помнила все эти восемь лет.

Патрик взял Дженнифер за руки, и она поднялась из-за стола.

— Дженни! Ну наконец-то! Как живешь?

Патрик наклонился, поцеловал Дженнифер в щеку и, отступив на несколько шагов, оглядел ее. Она смущенно улыбалась, а ее сердце билось так часто и гулко, что, казалось, всем посетителям кафе слышен этот стук.

— Как живу? Прекрасно, — чуть слышно отозвалась Дженнифер.

Ее вдруг охватила слабость, колени задрожали, и она ухватилась за край стола.

— Ты замечательно выглядишь, Дженни, и совсем не изменилась! — искренне воскликнул Патрик. — Вот только волосы покрасила в другой цвет. Но мне нравится! Неужели ранняя седина? — шутливо добавил он.

— Старость не радость! — в тон ему ответила Дженнифер и, улыбнувшись, отвела взгляд.

Две крошечные слезинки появились в уголках ее глаз, и она испугалась, что Патрик заметит их.

Патрик… Он по-прежнему был красив. Только пшеничного цвета волосы теперь были аккуратно подстрижены. Патрик выглядел очень молодо, лишь возле глаз и в уголках губ появились маленькие, едва заметные морщинки. Он не пополнел: остался таким же стройным, хорошо сложенным, широкоплечим. Дженнифер показалось, что Патрик стал даже выше ростом: это впечатление создавали со вкусом подобранный серый в елочку твидовый пиджак, темно-серые брюки и черный шерстяной свитер с высоким воротом. Патрик был без пальто. Поверх пиджака он набросил шарф, когда-то подаренный ею на Рождество. Возможно, Патрик уже и не помнил, откуда у него этот шарф.

— Присядем? Или так и будем стоять? — улыбнувшись, предложила Дженнифер.

— Конечно!

Дженнифер успела заметить, что на нем кожаные туфли от де Пальма, с их характерной деталью — пряжкой сверху. Она усмехнулась, вспомнив, что Мередит всегда придавала большое значение обуви и другим аксессуарам одежды.

— Как поживает Мередит? — спросила она.

— Прекрасно! Шлет тебе большой привет и надеется на встречу с тобой и… твоим мужем.

Патрик с улыбкой коснулся обручального кольца Дженнифер.

— Прими мои поздравления!

— Спасибо, но наш медовый месяц давно закончился. Я замужем уже семь лет. Мой муж — Тони де Пальма. Ты наверняка слышал о его кожаных изделиях.

Патрик с таким удивлением и нескрываемым интересом смотрел на Дженнифер, что она невольно рассмеялась и почувствовала, как внутреннее напряжение спало.

— Ты не слышал о бутиках де Пальма? А ведь носишь его обувь!

— Я? — Патрик уставился на свои туфли. — Я плохо разбираюсь в одежде, — наконец признался он, — и придаю мало значения своей внешности. Мередит всегда с трудом удается вытащить меня в магазин и заставить что-нибудь купить. Но хорошую обувь люблю и предпочитаю дорогую и удобную. А эти туфли… да, они великолепны! Так, значит, ты замужем за де Пальма и счастлива в браке… Конечно, счастлива, у тебя такой цветущий вид!

— Да, очень счастлива! — отозвалась Дженнифер, возможно, более поспешно, чем следовало.

Но ведь она действительно счастлива! Ее муж — замечательный человек, а воспоминания о былой любви давно пора навсегда вычеркнуть из памяти!

— Давно ли ты в Нью-Йорке, Дженни?

— Около двух лет.

— Два года? — удивился Патрик. — И за это время ни разу не позвонила…

Уловив в его голосе явный упрек, Дженнифер быстро сказала:

— Я много раз собиралась это сделать, Патрик, но все откладывала. То одно, то другое. Время так незаметно летит. Мы с Тони много путешествуем, я часто сопровождаю его в деловых поездках.

— Значит, два года, — мрачно повторил Патрик. — А я-то думал, ты приехала в Нью-Йорк по делам, возможно, ставишь новый спектакль… Ладно, все в порядке, забудем. Главное, я отыскал тебя и на сей раз не позволю исчезнуть. — Он снова улыбнулся. — Мередит очень хочет встретиться с тобой, и Лисса тоже мечтает познакомиться. Лиссе почти семь лет, и она очаровательный ребенок. Нет, правда, не думай, что во мне говорят лишь отцовские чувства! Лисса — это чудо! Я счастлив, что она у меня есть. А у тебя…

— Ее зовут Лисса?

— Да, Мелисса. Это Мередит называет ее сокращенно Лисса. А у тебя есть дети, Дженни?

К горлу Дженнифер подступил комок, в глазах блеснули слезы. Она покачала головой и потупилась. Заметив ее реакцию, Патрик перевел разговор на другую тему.

— Как приятно снова видеть тебя, сидеть в этом кафе и нить капуччино! Вспоминать о юных годах… Дженни, по-моему, нашу с тобой долгожданную встречу надо отметить не кофе, а чем-нибудь покрепче. Например, виски.

Дженнифер кивнула. Глоток спиртного — это именно то, что сейчас ей необходимо. Они сделали заказ, официант принес бокалы с виски, и Патрик произнес короткий тост:

— За встречу старых друзей!

— За старую дружбу. — Сделав несколько глотков, Дженнифер задумчиво посмотрела на Патрика. — Чем вы с Мередит занимаетесь?

— В последний год — ничем особенным. — Он пожал плечами. — А до этого поставили «Камею». Это наш первый мюзикл на Бродвее, но он продержался не более двух месяцев. Ты вряд ли видела его, если много путешествуешь и редко бываешь дома.

— Я смотрела «Камею».

— Правда? — обрадовался Патрик. — Дженни, а ты не хотела бы снова окунуться в театральную жизнь, сочинять либретто?

— Даже не знаю. Я не думала об этом.

— Тебе что, наскучила театральная жизнь? Ты в ней разочаровалась?

— Нет, что ты! Кстати, в том твоем мюзикле Мередит была просто великолепна!

— Однако это не спасло спектакль. Два месяца — и все! И музыку я сочинил дурацкую.

— Патрик, ты несправедлив к себе! — возразила Дженнифер. — Музыку ты написал неплохую, но мог бы и лучше. А что касается самого спектакля, то…

— Дженни, только не утешай меня. Давай смотреть правде в глаза: «Камея» продержалась на сцене незаслуженно долго! И все дело в малопрофессиональном, скучном либретто!

Патрик продолжал горячо говорить о недостатках текста. Дженнифер, внимательно слушая его, ощущала нечто вроде злорадства. Неужели только через восемь лет Патрик наконец понял, что Дженнифер Райленд была для него идеальным соавтором? Она-то знала об этом с самого начала!

— …а что касается той твоей постановки «Вчера утром», то я от нее тоже не в Восторге, — продолжал Патрик. — Музыка — вторичная, как будто я слышал ее уже много раз, эклектичная, да и «Прошлогодние песни» — тоже избитые и заезженные. Именно прошлогодние!

— Ты прав, — согласилась Дженнифер. — Кажется, что один музыкальный кусок позаимствован у Портера, кое-что взято у Дика Роджерса.