Любовник леди Софии - Лиза Клейпас Страница 10

Взгляд сэра Росса оставался холодным и колючим.

— Мне всегда не давал покоя вопрос, почему так называемая любовь нередко толкает мужчин столь дурно обращаться со своими женами. По моему мнению, если мужчина кого-то любит, то он никогда не обидит свою избранницу, не говоря уже о столь чудовищном поступке, — произнес он, глядя на несчастную женщину, что сидела перед ним на казенном стуле. — Я немедленно отправлю сыщика в аптеку мистера Фаулера, мисс Триммер.

— О, сэр, — было видно, что просительница растерянна и одновременно обрадованна, — спасибо вам, и благослови вас Господь тысячу раз!

Сэр Росс посмотрел на Софию:

— Мисс Сидней, скажите, кто из людей сегодня не занят?

— Мистер Сейер и мистер Ратвен, сэр, — пролепетала она, обрадованная в душе тем, что сэр Росс счел нужным освободить несчастную женщину. В принципе она бы не удивилась, если бы он отклонил просьбу просительницы о помощи. Ведь сколько людей привыкли считать, будто мужья имеют неограниченную власть над своими женами!

— Пришлите ко мне мистера Ратвена.

София поспешила выполнить распоряжение своего начальника. Вскоре она вернулась, ведя за собой Ратвена. Это был крупный темноволосый мужчина угрюмой наружности и не менее угрюмого характера. На Боу-стрит все прекрасно знали его склонность к применению физической силы и мало было тех, кто был готов испробовать это на собственной шкуре. К сожалению, его ум не был приспособлен к тонкостям сыскной деятельности, и потому сэр Росс использовал его главным образом для заданий, требовавших скорее превосходных физических способностей, чем умственных.

— Идите вместе с мисс Триммер на Сент-Джеймсский рынок, — отдал сэр Росс распоряжение своему подчиненному. — Она покажет вам комнаты над аптекой мистера Фаулера, где ее сестра содержится взаперти вот уже более месяца. Сделайте все, что сочтете нужным, для освобождения миссис Фаулер, только имейте в виду — возможно, вам придется столкнуться при этом с сопротивлением со стороны мужа этой женщины.

До Ратвена дошло, что ему поручают вмешаться в семейный скандал, и от этого он тотчас слегка поник.

— Простите, сэр, но я как раз собирался в Тотхиллский банк — там накануне произошло ограбление, и я…

— Свои частные комиссионные вы получите чуть позднее, — произнес Росс. — Дело же, которое я вам поручил, требует немедленного вмешательства.

— Слушаюсь, сэр, — буркнул Ратвен с явным раздражением в голосе и повернулся, чтобы уйти.

— Ратвен, — негромко окликнул его вдогонку сэр Росс. — Представьте себе, что какой-то негодяй держит больше месяца под замком вашу родную сестру.

Сыщик на мгновение задумался над его словами. Было видно, что ему стыдно.

— Можете не волноваться, сэр Росс. Я живо наведу там порядок.

— Отлично. А как только вы освободите миссис Фаулер, я бы хотел поговорить с ее супругом.

— Мне доставить его прямо в карцер?

— Нет-нет, лучше в тюрьму. Пусть он там подождет, помается немного, а заодно поразмыслит о своем поведении. У меня еще будет время побеседовать с ним чуть позже.

Когда сыщик и мисс Триммер вместе покинули кабинет, София подошла к сэру Россу и задумчиво посмотрела на него. Выражение его лица было задумчивым, по углам рта залегли глубокие складки. И хотя София была наслышана о том, какое редкостное сострадание проявляет главный судья к женщинам и детям, ее тем не менее поразила его готовность вмешаться в конфликт между мужем и женой. В правовом отношении жена считалась собственностью мужа, и тот мог поступить с ней так, как ему заблагорассудится, за исключением разве что убийства.

— Какой вы, однако, добрый, — сказала она. Но сэр Росс по-прежнему оставался хмур.

— Пусть этот Фаулер пострадает так же, как и его жена. Увы, я не имею права продержать этого изверга в Ньюгейтской тюрьме больше трех дней — но думаю, с него хватит и этого срока.

София была полностью на его стороне, однако не удержалась от соблазна задать еще несколько провокационных вопросов.

— Но ведь найдутся и такие, кто скажет, что миссис Фаулер заслужила наказание, потому что завела себе любовника?

— Независимо от того, как она себя вела, муж не имеет права применять к ней в отместку такие крутые меры.

— А как бы поступили вы, если бы ваша супруга изменила вам с другим мужчиной?

Было видно, что главный судья не готов ответить на такой вопрос. Своим вопросом София повернула разговор совершенно в неожиданное для него личное русло. Сэр Росс пристально посмотрел на свою собеседницу. Было видно, как все его тело напряглось под сюртуком словно струна.

— Не знаю, — признался он. — Моя жена была не из тех женщин, которые готовы поддаться соблазну. Неудивительно, что я никогда не задумывался над подобным вопросом.

— А если вы снова женитесь? — спросила София, не в силах оторвать взгляд от его проницательных глаз. — Разве вас не будет волновать то, верна вам жена или нет?

— Ничуть.

— Это почему же?

— Потому что я не буду давать ей покоя в постели и у нее не будет ни времени, ни причин, чтобы мечтать об обществекого-то другого.

София почувствовала, как от этих слов все ее тело пронзила дрожь. Это было признание в непомерных плотских желаниях. Что ж, это лишнее подтверждение всему тому, что до сих пор она узнала о нем. Сэр Росс был не из тех, кто привык делать все вполсилы. София, прежде чем сумела понять, что с ней происходит, представила себя с ним в постели — представила их переплетенные тела, то, как его губы ласкают ее грудь, как его руки нежно гладят ее тело. Ее лицо тотчас залилось краской смущения и внутреннего огня.

— Простите, — произнес он еле слышно. — Я не имел права на подобные откровенные признания.

Для Софии его слова стали очередным сюрпризом. Еще ни разу в жизни она не встречала мужчины, к какому бы социальному классу тот ни принадлежал, который стал бы извиняться перед собственным наемным работником, не говоря уж о женщине.

— О нет, это моя вина, — пробормотала она. — Мне не следовало задавать вам этот вопрос. Сама не знаю, как у меня вырвалось.

— Неужели? — И он в очередной раз пригвоздил ее взглядом, от чего у нее тотчас перехватило дыхание.

София пыталась узнать больше о его характере, о том, какие чувства таятся в глубинах его сердца, — разумеется, с единственной целью осуществления ее хитроумного плана. Все ради того, чтобы он воспылал к ней любовью. Сама же она рассчитывала оставаться при этом холодной и равнодушной. Увы, с каждой минутой она убеждалось в том, что последнее будет едва ли возможно, ибо она все сильнее чувствовала, как ее тянет к человеку, которого она вознамерилась погубить. Когда они наконец окажутся вместе в постели, она постарается взять себя в руки. Однако в Россе Кэнноне было немало такого, что делало это почти невозможным, — его ум, его сострадание сирым и убогим, страстность, которая пряталась под маской холодности.