Неподдельная любовь - Барбара Картленд Страница 10

— Собери все необходимое, но никто не должен знать, что ты делаешь.

Заметив нерешительность в глазах старушки, она прибавила:

— Было бы неразумно ехать с пустыми руками… Но я готова даже на это… лишь бы не стать… пленницей здесь, пока меня… не выдадут замуж. И, возможно, это будет означать… что мне придется бежать… одной, без тебя!

Няня даже отпрянула в испуге, и стало ясно — она ни за что не допустит такого безрассудства.

— Я сделаю все, как вы мне велели, мисс Лила, — пообещала она. — Но вам-то известно, прислуга всегда любопытничает. А если они догадаются, что мы задумали, то обязательно скажут хозяину.

— Тогда нам надо их перехитрить! — заявила Лила.

Она проговорила с няней почти час, а потом спустилась к ленчу.

Отчим сидел один в своем кабинете и пил шампанское.

Лила подошла к нему.

— Мне очень жаль, отчим, что я вас рассердила, но ваши слова были для меня такой неожиданностью!

Ее извинение привело сэра Роберта в сильное смущение, и он сказал примирительно:

— Забудь! Хочешь выпить?

— Нет, спасибо, — ответила Лила. — Но если честно, то я очень проголодалась!

Отчим прошел к камину и потянулся было к звонку, чтобы потребовать ленч, когда дверь открылась.

— Ленч подан, сэр Роберт! — объявил дворецкий.

— Давно пора! — проворчал господин, — Ну, пойдем, Лила, раз говоришь, что проголодалась!

Второй завтрак подали не в столовой, где накануне принимали гостей, а в комнате поменьше.

Лила завела разговор о лошадях, купленных сэром Робертом недавно: он был полон решимости сделать свою конюшню самой лучшей в графстве.

Лишь под конец ленча он сказал:

— Ты не забыла, что сегодня днем тебя хочет видеть Хопторн?

— Конечно, нет, — ответила Лила. — И я хотела спросить, нельзя ли мне на днях съездить в Лондон, чтобы купить новые платья?

— Платья? — изумленно переспросил сэр Роберт. — Похоже, вы, женщины, ни о чем другом не можете думать! Наверняка ты захочешь иметь большое приданое.

Произнося это, он пристально посмотрел на падчерицу, словно ожидая от нее возражений, но Лила всего лишь улыбнулась.

— Я ведь только недавно вернулась домой, отчим. Мне хотелось бы хоть немного побыть с вами.

Ее ответ явно показался сэру Роберту неожиданным. Помолчав немного, он промолвил:

— Никакой спешки нет, можешь не торопиться. И, ясное дело, тебе понадобятся новые наряды. А это неизбежно требует денег!

Он рассмеялся, словно невзначай отпустил шутку, и Лила тоже хихикнула.

А потом сэру Роберту доложили, что экипаж готов.

Тогда девушка убежала наверх, к няне.

В четыре часа явился с визитом Джон Хопторн, и Лила в самом нарядном своем платье ждала его в гостиной.

Дворецкий доложил о нем, и хозяйка окинула взглядом соискателя с таким чувством, словно видит его впервые. И тотчас поняла, что никогда в жизни не сможет полюбить этого человека.

Весь его облик, и то, как он приближался к ней, со всей очевидностью подтверждали ее подозрения: этот человек в отличие от ее отца не может считаться джентльменом. Он был «чужаком» — таким же, как ее отчим.

— Я надеялся увидеться с вами наедине, — изрек Джон Хопторн. — Думаю, ваш отчим сказал вам, почему я приехал?

Он говорил без обиняков, но Лила почувствовала его тревогу и неуверенность в себе. Она не ответила, и, выждав несколько секунд, он добавил:

— Наверное, мне следует сказать яснее. Я прошу вас стать моей женой!

— Почему? — вскинула брови Лила.

Джон Хопторн явно не ожидал такого вопроса, поэтому не сразу нашелся, что сказать.

— Я не видел девушки красивее вас!

Лила вновь не ответила, предположив, что он должен назвать еще какие-то причины. Когда молчание показалось ей не в меру затянувшимся, она промолвила:

— Конечно, я польщена вашим предложением, но, мне кажется… нам следовало бы узнать друг друга… немного лучше.

— Не вижу оснований, — ответил Джон Хопторн. — Я знаю, что хочу вас и буду хотеть, сколько бы мы ни ждали.

— Но я видела вас всего два раза, — возразила Лила, — и вы должны понять, что, поскольку мы не общались и не имеем понятия, есть ли у нас общие вкусы и интересы, я предпочла бы подождать, пока не познакомлюсь с вами короче.

— Я знаю, что хочу на вас жениться, — упрямо твердил Джон Хопторн. — И я готов дать вам все, что вы пожелаете, — в пределах разумного.

— Но мне ничего особенного не нужно.

Джон Хопторн расхохотался.

— Ну, в будущем вы так говорить не станете! Вы пожелаете иметь драгоценности, меха, лошадей, экипажи… И я удивлюсь, если вам не захочется заново обставить кое-какие комнаты в моем доме.

— Я о таких вещах всерьез не думала.

— Но можете быть уверены в одном, — отчеканил он. — Как только вы за меня выйдете, в деньгах вы нуждаться не будете. И если только вы не потребуете у меня луну, все остальное я вам куплю!

Лила, смеясь, взглянула на него.

— Я вижу, вы очень добры, — оживилась она, — но все-таки прошу вас дать мне время подумать и узнать вас поближе!

— А вот это мне нравится! — воскликнул Джон Хопторн. — И я тоже хочу узнать вас поближе — так что предлагаю вам перейти к этой самой близости.

И он протянул к ней руки, а Лила поспешно отступила за кресло. От испуга у нее отчаянно забилось сердце, но, проявив удивительное самообладание, она сумела не выказать своих чувств.

— Нет! — бросила она.

— Почему же нет? — изумился он. — Честно говоря, я хочу вас поцеловать. Мне захотелось этого в первую же минуту, как только я вас увидел!

— Но, поскольку я… пока не уверена, что… хочу целоваться с вами, — запинаясь, объяснила Лила, — с этим… вам придется… подождать!

Однако Джон Хопторн, похоже, сказал себе, что не должен упускать инициативу, и шагнул вперед, к Лиле, которая все еще стояла за креслом.

— Завтра я поеду в Лондон, — торопливо молвила она, — и посмотрю, не найдется ли там… подходящего… подвенечного платья.

За один день… платье не сошьешь!

Джон Хопторн пожирал ее глазами.

— Как насчет того, чтобы выйти за меня через три недели? — осведомился он. — Пастор как раз успеет объявить о свадьбе положенные три раза!

— Мне кажется… модное свадебное платье… так быстро не сошьют! — пыталась остудить его пыл Лила.

— А сколько же его будут шить?

— Это я смогу вам сказать… когда вернусь… из Лондона!