Сердце в огне - Хелен Бьянчин Страница 11

Крис с интересом наблюдал за этим процессом увлеченного поглощения пищи. Дождавшись небольшого перерыва при смене блюд, он вежливо спросил:

— Полагаю, ты будешь звонить своим родственникам сегодня?

— Звонить? Я хотела бы их навестить. А потом, у меня общий бизнес с сестрой, если ты еще помнишь такие мелочи.

— А это обязательно? У тебя была трудная дорога. Было бы лучше, если бы ты сократила на некоторое время свою активность. И тем более стоит повременить с работой. Надо пройти обследование, посоветоваться с врачом. Я думаю, что тебе лучше какое-то время побыть дома. Если куда-то придется выезжать, то это сделает Брайан. Доставит тебя на машине в нужное место и обратно.

— Это что, домашний арест? Вводится комендантский час? Следует ли понимать так, что я не имею теперь права выйти самостоятельно из дома? И каждый раз будет необходимо запрашивать у тебя письменное разрешение на то, чтобы покинуть квартиру? Или обойдешься без бюрократических формальностей? Достаточно будет устной просьбы?

— Не надо нагнетать обстановку. Речь идет о твоем здоровье и здоровье твоего ребенка. Я не хочу ненужных стрессов. Ни в отношениях с твоим отцом, после известных тебе событий. Ни на твоей работе в магазине у сестры. Без всего этого можно вполне на какое-то время обойтись. В принципе, ты можешь посетить сестру в ее магазине, но никакой работы. Ни сегодня, ни тем более в последующем. Выстаивание целый день на ногах в магазине и выяснение отношений с нервными клиентами не принесет пользы ни тебе, ни ребенку.

— А может, ты просто боишься за свой имидж крупного бизнесмена? Шокирует работающая жена? Или опасаешься моей излишней самостоятельности? И с какой стати я должна все время передвигаться в сопровождении Брайана? Мне не нужен постоянный контролер. Я умею водить машину. И вполне могу самостоятельно пройтись пешком или проехать на городском транспорте в случае необходимости.

— Торонто не слишком благоприятный для пеших прогулок город, особенно в вечернее время и в некоторых районах. Тебе это известно не хуже меня. Я не могу быть все время рядом. Так что защитник и помощник в некоторых ситуациях будет совсем не лишним. А от самостоятельного вождения лучше все же на время воздержаться. Слишком большая нервная нагрузка для тебя. Кстати, твои ключи от машины у меня. Так что можешь не приставать к Брайану с просьбой отдать их тебе.

— Понятно. Значит, я отныне под домашним арестом и под конвоем. Может быть, еще и наручники наденешь? Или на ночь будешь приковывать цепью к кровати?

Он усмехнулся.

— Не надо утрировать. Можешь, конечно, называть это как хочешь. Язык все стерпит. А по-моему, это простая разумная предосторожность. Никто не собирается лишать тебя участия в светской жизни. Пожалуйста, ты можешь ходить по магазинам, посещать кафе, навещать знакомых и родственников. А вот что касается работы, то это уже лишнее. Твоя сестра вполне способна нанять еще одну помощницу. По бухгалтерским проблемам можно обойтись консультацией по телефону. Или поработать с финансовой отчетностью здесь, дома, если ты уж очень боишься потерять квалификацию. Кстати, ты сама ей об этом скажешь, или мне ей это объяснить? Я думаю, что, в отличие от тебя, она это как раз вполне правильно поймет. А в тебе говорит простое женское упрямство.

— Может быть, ты все же перестанешь постоянно поучать меня, командовать и манипулировать моей жизнью? Хотя бы на время. — Ее глаза разгорелись и полыхали нестерпимым блеском. — Это, кстати, очень полезно для психического и физического здоровья будущей матери. Я имею в виду, отсутствие стрессов дома.

— Ты сама постоянно заостряешь проблемы. Давай лучше спокойно закончим завтрак. А то я уже опаздываю в офис. Давай договоримся. Я сам сяду за руль, а Брайана оставляю в твое распоряжение. Если понадобится куда-то добраться, скажешь ему, и он тебя отвезет. Туда и обратно. И это не обсуждается, дорогая. Тема совершенно не дискуссионная. По крайней мере, на данном этапе.

Рейчел стояла в гостиной «пентхауза», их городской квартиры, наблюдая в окно за вечерней жизнью Торонто. Она не стала включать свет. Так было как-то уютнее и настраивало на философский лад. Прошел уже почти месяц после их возвращения из Оттавы. Кристиан, как и прежде, почти весь день проводил на работе, нередко прихватывая и часть выходных. При этом ссылался на то, что после известных махинаций ее родственника пришлось взять под свой полный контроль и финансы, что, естественно, существенно увеличило объем работы.

Ее жизнь теперь регулировалась письменным договором с мужем, в котором были четко зафиксированы взаимные обязательства по строительству дальнейшей совместной жизни. Многостраничный документ был составлен весьма опытным юристом, учитывал всевозможные аспекты проблемы и возможные действия сторон в случае нарушений или отклонений от взятых обязательств. В нем детально, обстоятельно и довольно тяжелым юридическим языком были сформулированы все основные положения их устного соглашения во время встречи «на высшем уровне» за столиком кафе в Оттаве.

Единственное, чего в них не доставало, так это изложения взаимных эротических обязанностей, с регламентацией количества и качества оказываемых сексуальных услуг и их соответствующей периодичности.

Конечно, жизнь на старом месте быстро наладилась и вернулась примерно в то же состояние, каким оно было и до ее отъезда. За исключением, естественно, интимной стороны. Хотя Рейчел нередко ловила себя на мысли о том, что тоскует по крепким мужским объятиям. Что на нее слишком действует его присутствие рядом, особенно в общей спальне, на общей кровати. Она ощущала мускусный запах его сильного, мускулистого тела, его призывный, обжигающий взгляд.

Особенно это трудно было выносить по вечерам, когда повторялась одна и та же сцена, напоминавшая каждый раз о совсем других вечерах и ночах… В прошлой жизни, до ее побега, он любил перед сном полностью раздеваться в спальне, совершенно не стесняясь освещения. Даже нарочито демонстративно делал это не спеша, демонстрируя красоту своей атлетической фигуры и игру накачанных мышц. Затем проходил в примыкавшую к спальне ванную комнату, долго и с удовольствием плескался там и выходил к ней совершенно обнаженным. Не спеша подходил к кровати и долго смотрел на нее влюбленным, зажигательным взглядом, как бы впитывая в себя ее красоту и эротику ее обнаженного тела и одновременно приглашая партнершу к сексуальным играм.

Он любил, чтобы к моменту его выхода она лежала на шелковых простынях кремового или темно-синего цвета, выгодно оттенявших контуры ее фигуры, особенно в колеблющихся бликах свечей или при рассеянном, будоражащем воображение свете ночника. Естественно, тоже ничем не прикрытая, в какой-нибудь замысловатой эротической позе.

От него так приятно пахло дорогим одеколоном, ароматным гелем для душа и еще чем-то неуловимым и завлекающим. Словно волшебным приворотным зельем, от которого кружилась голова и исчезали остатки самоконтроля. Хотелось прижаться к этому сильному, обнаженному телу и раствориться в нем, полностью и без остатка.