Гадкий Утёнок - Дана Алексеева Страница 11

Я промолчала, сжимая челюсть и кулаки все сильнее. Вот таких вот выпендрежниц мы в темном углу…Чтоб больше не повадно было!

— Ну, давай, раздевайся, чего стоишь? — усмехнулась она. — Посмотрим в каком ты состоянии… И стоит ли вообще надевать на тебя платье!

— Только после того, как ты снимешь свои грязные каблуки! — фыркнула я.

— Что ты сказала!?

— Ты глухая? Тут помыто, а ты своими каблучищами все испачкала… Свинья.

Марина оскорблено ахнула и вскочила с дивана. Ее длинный палец с наточенным ногтем ткнул прямо мне в лицо.

— Как ты меня назвала?! Да моя подошва будет почище твоей грязной мордашки! Ее в жизнь не отмыть, как не старайся. Как и тебя саму, вонючая детдомовка!

Моя последняя капля самообладания упала при ее последних словах, и все полетело с катушек. Ну всё, держись! Сама напросилась!

Я накинулась на эту вертихвостку и крепко схватила ее за волосы. Марина завизжала истерическим визгом. Точно, как свинья.

— Помогите! — верещала она и отмахивалась, как могла. — Отпусти, меня сумасшедшая!

— Это тебе за «вонючую детдомовку» … и за испачканный паркет! Коза московская!

— Ты вообще понимаешь, что творишь?! Ты сбежала из зоопарка или может из тюрьмы?

Дмитрий не мог подобрать слов, и пыхтел-пыхтел. Марина нажаловалась ему, выставив меня в худшем свете.

— Дикая, необузданная девчонка! Знаешь, я беру свои слова обратно… — погрозил пальцем. — Будешь работать наравне с Анной! Говорят, труд из обезьяны сделал человека, вот и проверим, действует ли теория на тебе.

— Знаете что?! Ваша Марина — дура безмозглая, а вы… А вы! — мой голос сорвался.

— Что?!

Дмитрий Александрович давил на меня взглядом, и я прочитала в них угрозу.

— Ничего! — обиженно рявкнула я и уткнулась в коленки, лишь бы не видетьего гневного взгляда.

— Я так и подумал. — усмехнулся он. — Вечером, как успокоишься, поговорим.

Он вышел, громко хлопнув дверью. Моя нижняя губа задрожала от досады и несправедливости. Я привыкла оставаться крайней, но от этого было не менее обидно. Марина вышла сухой из воды, такие змеи как она, на редкость живучие! Вспомнила, как она визжала, и стало чуть-чуть полегче… Анна вовремя вмешалась в нашу драку и спасла белобрысую гриву этой зубастой лошади.

— Женя, а ну хватит реветь! — строго прозвучала Анна. — Поделом попало, нечего на порядошных дам бросаться и волосы драть.

— Ты бы слышала, что она мне сказала! Как она меня назвала… И я должна была ей спасибо за это сказать? Вот такие у вас в Москве правила?

Я шмыгала носом в коленки, озираясь на Анну, от которой хотелось поддержки, а не нравоучений.

— Так надо было словом и ответить… Но по-умному. Чтоб похлеще пощечины было.

— Не могу я. По-умному.

— Эх-эх-эх… — запричитала она и потрепала по плечу. — Пойдем давай, накормлю… Небось все силы истратила и чтоб поплакаться не осталось.

— А чего кушать есть? — сразу отозвалась я.

Анна посмеялась, а я слабо улыбнулась, поглядывая в сторону кухни.

— Все самое вкусное. Устроит?

— Устроит. — не долго думая, ответила я и пошла заедать свое горе…

После обеда Анна дала мне ответственное задание — следить за рыбой, которая запекалась в духовке. Ровно через полчаса надо было достать ее, и выключить духовку. Я внимательно следила за стрелкой часов, чтобы не отвлечься на что-нибудь. Десять минут тянулись невообразимо долго… Подперев голову локтем, я вяло смотрела на часы, сдерживая зевоту.

Услышав в холле звук входной двери, я обрадовалась, что вернулась Анна и опасность уснуть с включенной духовкой мне не грозит.

Я поскакала её встречать.

— Ровно тринадцать минут и пять секунд! — я приставила ладошку к виску, словно отдавала честь.

Мое озорство сошло на нет, когда я увидела, что в холле была вовсе не Анна. Женщина лет сорока с короткой модной стрижкой и благородной внешностью сначала удивленно посмотрела на меня, а затем приветливо улыбнулась.

— Добрый день, а вы кто? Что вы здесь делаете?

— Я Женя… — растерялась я. — Я это… На кухне, за рыбой слежу. Анна в магазин отъехала ненадолго.

— А, все понятно. — кивнула женщина и продолжила переобуваться.

— А вы кто? — настороженно посмотрела я на нее.

Женщина тихонько посмеялась, и окинув взглядом дом, с чувством собственного достоинства сказала:

— Я Наталья Владимировна Горская, мать Дмитрия. Вот пришла проведать сына, и кое-что узнать. В доме кто-то еще есть?

— Эмм… Нет.

— Странно.

Я покосилась на Наталью Владимировну, которая подозрительно озиралась по сторонам, пытаясь что-то высмотреть. Хотя выглядеть при этом она хотела непринужденно. Но в лоб спрашивать чего она тут вынюхивает, я не решилась. Мать все-таки.

— Женя, а устройте-ка мне чаю, будьте так добры. — вежливо попросила она и направилась на второй этаж, говоря сама с собой. — У меня есть где-то минут двадцать-тридцать… Мне вполне этого хватит.

Я поставила чайник, и пошла следом за весьма Натальей наверх. Мама Дмитрия мне показалась странной женщиной с подозрительным взглядом. А что если она — вовсе не его мама? Хотя нет… Тогда бы ее не пропустил охранник. И Анну, судя по всему, она знает. Чего она тогда такая странная?

— Женя, а вы не видели здесь вазу? Такую продолговатую с интересным рисунком… Я совсем недавно подарила ее Диме.

В памяти всплыл первый день уборки, и осколки той самой вазы, которую я подбила своим неповоротливым задом.

— Ннет. — нагло соврала я и покраснела. — А что?

— Куда же она пропала… Странно, все не на местах.

— Вам была так дорога эта ваза? Вы ее ищите?

— Как бы вам сказать… — посмеялась она. — Я ищу наводки, которые бы дали мне очень важную информацию кое о ком.

— О ком? — я любопытно захлопала ресницами.

— Хотела бы я знать. — вздохнула она. — Женя, а вы давно работаете у моего сына?

— Эмм… — я посмотрела на потолок. — Несколько дней.

Наталья нахмурилась, и с озадаченным видом присела на диван.

— Скажите, Женя, а приводил ли Дмитрий в дом какую-нибудь девушку или может быть женщину?

Очень неожиданный вопрос. Я сразу вспомнила про Марину.

— Да. Было дело.

— И как она выглядела? Может, вы знаете как ее зовут?

— К сожалению, знаю. — я закатила глаза. — Марина. А для чего вы спрашиваете?

Конец ознакомительного фрагмента