Пепельный блондин - Татьяна Веденская Страница 11

– Спасибо, конечно. Вы очень любезны, я понимаю. Но… Это просто птички. – Я почему-то смутилась.

Владимир – лицо ясное, взгляд ничем не замутнен – посмотрел мне в глаза и покачал головой:

– Вы себя недооцениваете.

– Да, Ольга, не кокетничай, – поддержала его Алина.

Я не выдержала взгляда и отвернулась. Мне захотелось почему-то, чтобы он уже ушел. Слишком уж он был какой-то весь респектабельный. Я даже разозлилась на эти его комплименты и пристальные взгляды. Чего он меня тревожит, а? Но он не ушел. И даже не отвел от меня своих красивых серых глаз.

– Я и в самом деле так думаю. Вы занимаетесь этим профессионально? – спросил он.

Я почувствовала, что он не так-то прост, как кажется. Что он не только хорош и вежлив, но и опасен. Не потому, что сказал или сделал что-то не так. Не потому, что он вообще что-то сделал или НЕ сделал. А потому, что, оказавшись рядом с таким человеком, начинаешь задумываться, а так ли ты прожил свою жизнь? Все ли в ней действительно состоялось и происходит так, как ты хотел и задумывал? Правильный ли выбор ты сделал в жизни? И почему, черт возьми, ты больше не катаешься на лыжах? Надо немедленно начать снова!

Последствия праздников сказывались две недели. Все вокруг потеряли контроль над собой и над временем. Дашка взяла и покрасила волосы в красный цвет. Не просто в какой-то там темно-бордовый, с отливом, нет – в ярко-красный, огненный, пылающий, как осенние листья клена.

– Что это? – бушевал муж. – Я спрашиваю, что это, вашу мать?! Оля, как ты могла это допустить?

– Я? – вытаращилась я на него. – А разве она меня спрашивала? Разве она вообще хоть когда-то меня о чем-то спрашивает?

– Дашка? Что за нафиг? Отвечай, когда с тобой отец разговаривает!

– А мне, между прочим, ты запрещаешь говорить «что за нафиг»? – моментально отбилась Дашка. – А? Что за нафиг?

– Дарья Николаевна! Вы забываетесь! – прорычал Николай.

Но волосы уже были покрашены, и оставалось только принять это как данность. Единственное, чего удалось добиться от «переходной» дочери, это обещания перекраситься в конце каникул. В школу в таком виде ее просто не пустят. Но я сомневалась, чтобы наша деточка выполнила обещанное. Его, как известно, три года ждут. Господи, за что мне это!

Кроме этого, Коля придумал вдруг дружить с Владимиром. Это было невыносимо. Я тихо злилась и негодовала. Он бывал у нас чуть ли не каждый вечер. Что случилось с моим мужем? Он не проявлял интереса к новым людям со времен нашей свадьбы. А уж теперь… Это, в общем-то, не так просто после сорока лет – заводить друзей. Все уже как-то устаканилось, приобрело выверенные и комфортные формы. Друзья, хоть порой и невыносимые, как Алинка, зато проверенные. Отдых в давно выбранных местах. Напитки – не меняются годами. Блюда – готовятся по тщательно отобранным рецептам. Разговоры об одном и том же. Никаких волнений.

– Владимир, оказывается, прекрасно стреляет по мишеням. Ты знала это? – Коля делился со мной радостью, не подозревая, как меня это бесит.

– Нет, откуда.

– Он, конечно, не бьет в яблочко, но в девяти случаях из десяти по мишени попадает. Лучше, чем Димка, представляешь? Он, оказывается, в свое время ходил в кружок ДОСААФ.

– Кто? Димка? – мотала я головой, стараясь не прислушиваться к тому, что мне говорит муж.

– Какой Димка, к черту. Володька!

Муж расписал в деталях, как много удовольствия они оба получили на стрельбище. И добавил, что если бы Володька немного потренировался, то результат был бы еще лучше. Я хмыкнула. Интересно, горели бы так глаза у моего мужа, если бы Владимир попал в яблочко в десяти случаях из десяти? Уверена, что злой как черт Николай поливал бы соседа грязью и называл бы выпендрежником. Владимир же стрелял хорошо, однако хуже Коли. Лучший друг из всех возможных.

– Мы, кстати, хотели сегодня в бильярд поиграть.

– Он и в бильярд играет? А на машинке вышивать он не умеет, твой Владимир? – хмыкнула я с изрядной долей сарказма. Большей, чем надо, на самом деле.

– Ну что ты, Оля. Почему ты к нему цепляешься? Между прочим, он совсем в бильярд не играет. Ну и что? Я его научу. И вообще – в кои-то веки в нашем болоте появился нормальный мужик, и ты ворчишь не переставая. Ну что такое, а?

– Потому что вы будете в бильярд учиться играть, а мне потом опять ужин подавать в гостиной. Я устала сервировать торжественный ужин каждый божий день!

– Ну и не надо. Мы можем перекусить и в зимнем саду.

– Ага. Прямо на бильярдном столе. А я потом буду оттирать жирные пятна!

– Оля! Ты невыносима! – воскликнул Николай и посмотрел на меня, как обиженный ребенок, у которого отбирают любимую игрушку. – Ну не готовь нам вообще. Мы пиццу закажем!

– Этот Владимир выглядит настолько по-парадному, что я просто не могу представить его поедающим пиццу.

– Вот и не права ты. Он очень даже простой парень. Просто вежливый… даже сверх меры.

Николай пожал плечами и ушел. В сад, все в сад. Конечно, дело было не в том, что я устала ужины подавать или мыть тарелки. Тем более что их все равно мыла посудомоечная машина. Я устала от Владимира. Устала видеть его красивое лицо, устала от… Мне мерещилось, что он улыбается мне как-то по-особенному тепло. Пугали те мысли и идеи, которые приходили мне в голову. Я вздрагивала, когда замечала силуэт Владимира в нашей прихожей. Запах его туалетной воды вызывал у меня головокружение. Что я могла сказать мужу? Я бы предпочла, чтобы Владимир перестал появляться у нас в доме. И все же… я ждала его прихода каждый день. Против воли я смотрела на него, наблюдала за ним, когда была уверена, что он на меня не смотрит. В этом не было ничего – только пустые мысли, спутанные и бессвязные.

Потом Владимир уехал. Я не знала об этом, так как Николай мне ничего не сказал. Да и с чего бы? Я же и не интересовалась. Был, был – и исчез. Вечер нет, два, три… Тишь, да гладь, да благодать. Только где-то через неделю я вдруг забеспокоилась, что что-то изменилось. Какое-то необъяснимое чувство тревоги и неудовлетворенности появилось. Слишком уж тихо стало.

– А что твой друг-то тебя совсем покинул? – спросила я, стараясь не смотреть на мужа в этот момент. Почему-то я не захотела, чтобы он увидел мои глаза.

– Кто?

– Ну… сосед наш. Пропал совсем, не заходит… – Я приложила все усилия, чтобы мой голос звучал равнодушно.

– Так ты же этого хотела? – удивился Николай. А потом пожал плечами и добавил: – Он в Германии.

– А-а! – кивнула я и продолжила перебирать ложки, чтобы просто не привлекать к себе внимания. Мне хотелось спросить, надолго ли он туда поехал, когда вернется, придет ли еще к нам, не поругались ли они с Николаем. Ничего этого я, конечно, не спросила. Было бы странно. Но именно после этого разговора поняла: все плохо. Владимир мне нравится. Больше, чем мне этого хотелось бы. Черт! Вот ведь, не было печали – черти накачали. Я слишком дорожила своим благополучием, своим семейным счастьем, чтобы радоваться такому повороту событий.