Незнакомый голос - Айрис Оллби Страница 11

Он посмотрел ей в глаза.

— Да, — прошептал он хрипло, — особенно такой красивой женщине.

Уиллоу почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Бог ты мой, в течение полутора лет замужества она видела этого мужчину, по крайней мере, раз в неделю, но никогда не ощущала его присутствия так, как сейчас. Она почувствовала себя в опасности.

— Завтра я опять повезу Дани к Симоне и Дэвиду, — коротко сказал она. — А в четверг мы уезжаем.

— До Лондона путь не длинен, — тихо напомнил он ей. — Когда смотришь на карту, кажется, что Джерси так далеко, что скорее принадлежит Франции, чем Англии, но перелет, занимающий всего тридцать пять минут, делает это расстояние не таким уж большим!

— В ближайшие недели я буду очень занята.

— Тогда я подожду, пока закончится показ мод, и ты уже будешь посвободнее, — ответил он, наливая ей вина, прежде чем подать следующее блюдо. — Спешить некуда.

Если он поставил перед собой задачу очаровать ее, то преуспел в этом, потому что к тому времени, когда они пошли в комнату пить кофе и Джордан отказался от ее предложения вымыть посуду, поставив все в посудомойку, Уиллоу чувствовала себя совершенно расслабленной и разомлевшей от вкусной еды.

— Я вырос в доме, где все делала прислуга, — объяснил он, неся поднос с кофе в другую комнату. — И теперь предпочитаю, чтобы у меня убирали днем, пока я на работе, так как все в основном делаю сам.

Она поняла, что он имеет в виду: многочисленные слуги в доме Симоны очень раздражали ее, когда она впервые приехала на остров. Уиллоу так и не привыкла к их присутствию, и свой лондонский дом содержала в чистоте благодаря Барбаре и Дани. Но для мужчины такая независимость был необычна.

И опять она подумала, что все могло бы быть по-другому, если бы первым она встретила Джордана. Они обнаружили много общего, говоря на различные темы, обсуждая политику и затрагивая вопросы религии. Даже лучшие друзья не всегда могут обойтись без споров, рассуждая подобным образом, не говоря уже о людях, которые были не совсем уверены друг в друге! А ведь Джордан никогда бы не заметил, ничем особенно не выделявшуюся, семнадцатилетнюю девчонку, не то что Расселл.

Расселл… Воспоминание о нем омрачило неожиданно приятный вечер.

— О чем ты думаешь, когда у тебя такое выражение лица? — чуть слышно спросил Джордан.

Уиллоу быстро заморгала темными ресницами, пытаясь отогнать подступившие к глазам слезы, разгладила на бедрах свое серебристо-белое платье до колен, стараясь взять себя в руки.

— Я думаю о том, как вкусно мы поели, — придумала она.

— Ты всегда расстраиваешься после хорошего ужина? — скептически заметил он.

— Я думала, на сколько фунтов поправилась, — кивнула она.

Казалось, эта ложь его не убедила, но он не стал настаивать на правдивом ответе.

— Мода на женскую худобу все еще держится? Когда же бедные мужчины опять почувствуют в своих объятиях милых толстушек?

— Как будто ты был лишен этого! — улыбнулась Уиллоу.

— Я обнимал мало женщин, — ответил он не сразу, — женщин, которые мне нравились, а может, я их даже любил. Но я не из тех, кто ложится с женщиной в постель только ради того, чтобы иметь ее.

— Тогда я буду первой, — уколола она его.

— Нет.

Она изучающе посмотрела на него, растерявшись от пристального взгляда.

— Джордан…

— Еще кофе? — осведомился он.

Несмотря ни на что, этот мужчина изменил свое мнение о ней и, как ей показалось, был готов влюбиться в нее. А она этого боялась и не хотела. Расселл всегда будет стоять между ней и любым мужчиной, кого бы она ни встретила.

— Думаю, мне пора, — твердо сказала Уиллоу. — Внутренние часы Дани поставлены на шесть тридцать, даже если ее бедная мать добралась до постели очень поздно.

— Всего лишь половина десятого, — протянул он.

Она это знала, но ей надо было срочно исчезать отсюда.

— Спасибо за вечер, Джордан…

— Ты ведешь себя так, как будто боишься меня. — Он посмотрел на ее дрожащие руки.

— Это было бы глупо, — ответила она, сцепив руки, чтобы унять дрожь.

— Согласен. — Он встал, медленно прошел через всю комнату и сел рядом с ней на диван, наполовину развернувшись к ней. — Я хочу только ласкать и любить каждый дюйм твоего тела, а не обидеть тебя.

Уиллоу почувствовала себя так, словно кто-то ударил ее в грудь, и дыхание ее прервалось, когда он ласково дотронулся до щеки, обрисовал контур губ. Когда она посмотрела в его глаза, то поняла, что еще секунда, и она не сможет никуда идти. Его взгляд завораживал ее…

Она с усилием подалась назад.

— Мне надо идти…

— Еще нет, — пробормотал он, все больше наклоняясь к ней. — Боже мой, еще нет, Уиллоу!

Она была готова к штурму, но чувствовала только нежное прикосновение его губ. Он так бережно касался ее, будто наслаждался мягкостью женских губ и старался передать охватившее его чувство.

Если бы он требовал, или брал ее силой, она бы вырвалась от него, но эта незнакомая ей нежность околдовала ее. Хотя она и была напряжена, не отвечала на его ласки, но неожиданно вздрогнула, увидев недоумение в его глазах, когда он отстранился, чтобы посмотреть на нее.

— Мне не померещилось притяжение между нами… — тихо проговорил он.

Нет, но однажды она уже поддалась такому искушению и стала рабыней чувств. Она не позволит, чтобы такое опять с ней случилось.

— Расселл? — грубо спросил он.

Расселл будет всегда. Ее всегда будут преследовать его чувственные настойчивые губы и требовательные руки.

— Ты больше ему не жена, — нетерпеливо сказал Джордан.

Никто не мог даже предположить, что она так и останется ему женой, и всегда будет принадлежать только ему. Развод — всего лишь бессмысленный клочок бумаги, от которого Расселл сможет избавиться в любой момент, если надумает вернуться в ее жизнь.

— Уиллоу? — спросил Джордан, обеспокоенный ее затянувшимся молчанием.

Она нервно вздохнула.

— Я не хочу тебя, Джордан, — правдиво сказала она.

Судорога исказила лицо Джордана.

— У тебя кто-нибудь есть? Расселл… Всегда и только Расселл…

— Да, — нетвердым голосом подтвердила она.

Джордан с силой отпрянул от нее.

— Почему же ты не сказала мне ни слова? — Его глаза сверкнули. — Или ты наслаждалась тем, как я строил из себя дурака эти два дня…

— Нет!

— Тогда что же, Уиллоу? Плата за унижение, которому, как тебе казалось, ты подвергалась?

Он не слышал ответа и пристально смотрел на нее.