В твоих объятиях - Ли Гринвуд Страница 11

– Ты говорил с ней об этом? – поинтересовался Тринити, стараясь, чтобы это прозвучало небрежно.

– Разумеется, нет. Я говорил с ее дядей.

Ну точно. Как это похоже на мужчину его типа: решить, что Виктория выйдет за него замуж, даже не поговорив с ней! Он что, думал, раз он спас ей жизнь, теперь она принадлежит ему?

– Я считаю, что тебе лучше поговорить с ней. У нее могут быть совсем другие идеи о будущем.

– Что ты там знаешь об идеях Виктории? – воинственно осведомился Бак. – Ты провел один день, разъезжая за ней по горам, и вообразил, что лучше знаешь ее, чем я после пяти лет жизни рядом на ранчо. Изо дня в день!

– Я ничего не сказал насчет того, будто знаю ее лучше тебя, – откликнулся Тринити мирным тоном, стремясь успокоить Бака. Ему этот человек не нравился, но он не видел смысла в том, чтобы без нужды злить его. – Я просто подумал, что тебе надо бы с ней поговорить. Когда у женщины столько свободного времени, как у Виктории, никогда не знаешь, что она может придумать.

– Это правда, – промолвил Бак, вдруг меняясь. – У нее всегда есть предлог, лишь бы не сидеть дома. Когда мы поженимся, я смогу приказать ей оставаться в доме.

– И ты думаешь, что Виктория послушается?

– Долг женщины – слушаться мужа.

– Я не удивлюсь, если она понимает свой долг несколько иначе.

– Она будет делать то, что я ей велю. И кстати, раз об этом зашла речь, прекрати называть ее Викторией.

– Она попросила меня так ее называть.

– Она всех просит об этом, но все зовут ее «мисс Виктория». Только мистер Дэвидж и я зовем ее по имени.

– И что, по-твоему, я должен буду делать, когда она на меня рассердится? Она уже запретила звать ее «мэм».

– Просто скажи, что считаешь неприличным звать ее по имени, пока вы получше не познакомитесь.

– Предположим, она ответит, что хочет познакомиться получше?

Бак, уже собравшийся войти в дом для работников, круто обернулся и двинулся на Тринити, как разъяренный гризли.

Тринити выхватил револьвер и выстрелил в землю между ногами Бака. Тот застыл на месте.

– Скажешь еще одно порочащее Викторию замечание, и тебе придется стрелять в меня, чтобы я не разорвал тебя на клочки! – еле сдерживаясь, прорычал Бак.

– Я не сказал ничего порочащего Викторию и не хотел тебя злить, – произнес Тринити. – Но мне не нравится, когда на меня напирают. Я намерен говорить то, что думаю, нравится тебе это или нет.

Тут Тринити заметил, что взгляд Бака задержался на чем-то за его спиной. Тринити круто обернулся и увидел Переса с ружьем, направленным прямо ему в сердце.

– Опусти его и зайди в дом! – крикнул ему Бак. – Это дело между мной и Тринити.

– Тебе надо поосторожней выражаться, – бросил Бак Тринити. – Не только Перес и я возмутимся, если ты скажешь что-либо против Виктории. Причем парочка таких умеет обращаться с оружием лучше тебя.

– Я уже настроил против себя Рыжего. Вам здесь нужно перестать дергаться, едва заедет чужак. Однажды вы так кого-нибудь пристрелите, и тогда вами займется федеральный маршал.

– Грозишься, что уведомишь его?

– Я только хочу сказать, что вам надо быть поосторожнее и не давать закону повода вынюхивать здесь что-либо. Самый лучший способ наслать сюда правоохранителей – это начать стрелять во всех, кто скажет что-нибудь тебе не по нраву.

– Он прав, – произнес Грант из тени за спиной Бака. Они не слышали, как тот подошел. – Стрельба из револьверов не остается без внимания, даже в глуши Аризоны.

– Кто-нибудь пострадал? – раздался голос Виктории. – Я же велел тебе остаться в доме, – обернулся к ней Грант. От досады его слова прозвучали резко. – Ты ведь не знаешь, что здесь могло произойти.

– Позволь мне догадаться. – Ей хватило одного взгляда, чтобы увидеть, как стояли друг против друга Бак и Тринити. – Тринити сказал что-то, не понравившееся Баку, и Бак на него напал, а Тринити выстрелил в воздух, чтобы не допустить драки.

– Он говорил кое-что насчет тебя, – попытался объяснить Бак.

– Что именно? – спросил Грант, начиная злиться.

– Сомневаюсь, что он сказал что-то заслуживающее драки, – вмешалась Виктория, стремясь умиротворить дядю. – Я пока не очень хорошо знаю Тринити, но, по-моему, он любит поддразнивать людей. И еще я знаю тебя, Бак. Достаточно чужаку пробыть около меня пять минут, и ты заводишься круче пружины часов. Достаточно какого-то одного неудачного замечания, и ты взрываешься как бешеный.

– Пойдемте в дом и хорошенько остынем, – произнес Грант. – Перес, пожалуй, тебе лучше выбрать койку между этими двумя.

– А тебе нужно перестать драться с каждым, кто сюда заезжает, – обратилась Виктория к Баку. – Иначе здесь скоро не останется никого, кроме тебя и дяди Гранта. А вам нужно еще поспать. – Она обернулась к Тринити. – Завтра я собираюсь обмерить весь гребень.

Тринити смотрел, как эта троица направилась вместе к главному дому, и сердце его защемило от чувства одиночества. Впервые после смерти отца он не мечтал о странствиях в одиночку, о ночах под звездами, о стряпне только для себя на одиноком костре...

И он вдруг осознал, что даже в окружении мужчин, готовых на все для ее защиты, Виктория может чувствовать себя такой же одинокой, как и он. Она смотрела на них обоих, но Тринити понимал, что обращалась она к нему.

Он понял это по деталям. Выходя из тени, она посмотрела на него. И задержала взгляд на нем дольше, чем требовалось. Он услышал разницу в ее голосе, когда она обращалась к нему и к Баку.

Тринити почувствовал, как в нем рождается ответное влечение. Его это не удивило: он с самого начала нашел Викторию очень привлекательной. Удивила его сила собственного отклика. Если бы не присутствие Бака и Гранта, он наверняка заключил бы ее в объятия... и плевать на последствия!

Ему очень не нравилось, что он теряет над собой контроль.

– Тебе лучше зайти в дом, – раздался из дома для работников голос Переса. – Если вернется Бак и застанет тебя, стоящего здесь столбом, с ним случится припадок. А у нас хватит на сегодня фейерверков.

– Я не стремлюсь к драке. Я просто хочу оставаться собой.

Тринити вовсе не хотел совать нос в дела Бака. И ему было совсем не по душе лезть к кому-то с советами. Ему хотелось помочь Виктории, но отныне пусть сама разбирается со своими проблемами.

К сожалению, стремление бежать сломя голову на помощь Виктории удивило одного Бака. Здесь все жили в постоянной готовности биться за нее при малейшей провокации. Никто не считал это чем-то необычным, Ему нужно быть крайне осторожным, он может невольно высечь искру, которая взорвет всю ситуацию.

Виктории нужно было время, чтобы все обдумать.

Ей слишком нравился Тринити Смит. Нравился больше, чем кто бы то ни было из являвшихся в «Горную долину». И это ее тревожило.