Бегом на шпильках - Анна Макстед Страница 115

— Нет! — кричим мы с Солом хором.

— А она ничего, — выдыхает Сол, стараясь не отставать, пока я буквально несусь к заведению. — Она, вообще, как… пользуется спросом?

— Послушай, Сол, она не племенная свиноматка. И ты уже опоздал, буквально на двадцать четыре часа, — тихо говорю я, пока официант ведет нас к столику у окна.

— Думаю, — Сол сдавленно хихикает, — она решила, что мы с тобой…

— Точно…

В мозгу моем вдруг вспыхивает дьявольский план. Грубо сжав руку Сола, я говорю:

— Знаешь, когда мужчина с кем-то встречается, это делает его неотразимым для других женщин.

— О… Само собой!

В его голосе слышится приятная задумчивость. Я отпускаю ладонь Сола и следующие сорок пять минут провожу, бесцельно бродя по разговорному мелководью и поджидая Алекс. Сол делает то же самое.

В 19:35 она кладет конец нашим мучениям. Сол тут же принимается всячески ее обхаживать: вскакивает с места, придвигает стул, передает меню. Алекс заказывает апельсиновый сок и позволяет ему суетиться дальше.

— Ах, Натали, — тихонько шепчет она, пока Сол выдает официанту подробнейшие инструкции насчет степени крепости его «Кровавой Мэри». — Знаешь, мне так понравилось! Ну, ты понимаешь, о чем я. — Она дотрагивается до моей руки. Я киваю. Она явно не имеет в виду лазанью. — Я бы и сама рано или поздно позвонила Энди. Но, учитывая то, как мы расстались, телефонный разговор — не совсем то. Так что спасибо тебе.

— Пожалуйста, — мямлю я.

— Он должен подойти с минуты на минуту, — добавляет Алекс, глянув на часы. — После четырнадцати месяцев у нас с ним много есть о чем поговорить.

Конечно. Я так и знала. Извинившись, иду в туалет, где довожу до еще большего совершенства помаду на губах и упражняюсь в прищуривании глаз. Господи, сделай так, чтобы мое сердце покрылось коркой!

И когда пять минут спустя Энди неспешно входит в бар, я полностью готова к встрече.

Кроме Сола, у всех остальных моих знакомых мужчин напрочь отсутствует чувство времени. Как-то раз, когда мне было еще девятнадцать, я пригласила на ужин одного парня. Так вот, он перезвонил, — удостовериться, что все остается в силе, — всего за два часа до назначенного времени. И я, — поскольку он мне очень нравился, и меня страшно обидела такая небрежность с его стороны, — притворилась, что совсем забыла о нашем свидании. Когда я рассказала об этом Бабс, та рассвирепела и велела тут же позвонить ему и сказать, что я беру свои слова назад. Она никак не могла понять, почему мне непременно нужно судить о поведении мужчины на основании моих собственных стандартов. От мужчин в принципе нельзя требовать, чтобы они подходили под мои стандарты. А я постоянно об этом забываю.

— Сол, — говорю я, игриво ероша ему волосы.

— Натали, осторожней, пожалуйста. Эту прическу ужасно трудно поддерживать!

— Прости, — добавляю я, вытирая ладонь, испачканную гелем, о брюки. — Я просто хотела сказать: Энди, ты можешь взять мой стул, а я посижу у Сола на коленях. Да ведь, малыш?

Якобы поглаживая Сола сзади, у основания шеи, с силой тыкаю его кулаком между лопаток.

Сол корчит такую физиономию, словно солдат, которому только что выстрелили в спину. Но на середине предсмертной агонии до него наконец доходит. И он хрипит:

— Ну конечно же… милая. Давай, садись к папочке Солу!

Мне хочется глянуть на Сола как можно свирепее, — за то, что превратил наше «Ромео и Джульетту» в какой-то фарс про насекомых, — но чувствую, как Энди буравит мой череп пристальным взглядом. Так что я просто бормочу про закончившееся курево и ускользаю к сигаретному автомату. Абсолютно ясно, что Энди жаждет поймать мой взгляд, — он буквально извергает из себя умоляющую ауру, — но мне плевать. После его приветственного чмока в щеку я храню ледяное равнодушие. Если ему так не тереплось со мной пообщаться, надо было просто поднять трубку телефона. Злобно пихаю монеты в щель.

— Натали, — раздается сдавленный голос прямо у меня в ухе, — что происходит?

Рывком выдернув пачку из поддона, поворачиваюсь.

— Что происходит?! Это ты мне скажи!

Энди осматривает меня сверху донизу и обратно, словно продавец в магазине самого низкого пошиба.

— Я собирался сказать тебе, — рычит он. — Но знаешь-ка что? На хрен! Обойдешься!

Ощетинившиеся, мы скалимся друг на друга. У меня чешутся руки, так и тянет влепить ему хорошую пощечину.

— Ну и не говори, — слышу собственный голос. — Мне плевать.

Стою, уставившись на него и страстно желая высказаться. Чтобы он понял меня. Чтобы он узнал правду, — и к черту последствия. «Говори!», — приказывает рассудок. «Но как?» — мямлит сердце.

«Я так холодна, — говорю я беззвучно, — только потому, что люблю тебя. Я стараюсь сделать тебе больно, потому что мне самой больно. Все, что произошло, — это моя вина. Мне надо было поговорить, а не затевать игры. Я полная дура. И ты все понял неправильно. Я ненавижу тебя за то, что ты выбрал Алекс, но я ведь сама привела ее к тебе».

Я все таращусь на Энди, безмолвная и беспомощная. Годы нерешительности взяли свое.

Наконец, выдавливаю из себя:

— Я так полагаю, ты теперь переедешь. Снова.

— Завтра же утром! — рявкает он и уходит.

Когда я, собравшись наконец с силами, возвращаюсь к нашему столику, то застаю лишь одного Сола. Удрученный и подавленный, он крутит на пальце свое серебряное кольцо и смотрит в окно. Сол сейчас напоминает манекена-мутанта из отдела мужской одежды универмага «Харродз». Видно, что он абсолютно не рад моему появлению.

— Где ты пропадала, Натали? Энди вернулся из туалета какой-то взволнованный: вот только чем? Даже представить себе не могу. Сказал, что ему пора ехать, а Алекс попросила подвезти ее. Все как-то внезапно произошло. Ты ж говорила, что женщин привлекают мужчины, которые уже с кем-то встречаются?

На лице Сола написано возмущение, и — его привычка, когда срываются планы, — он подергивает себя за мочку уха. Когда-то эта привычка невероятно бесила меня, но теперь, благодаря ей, я вдруг чувствую свое превосходство.

— Да, — говорю я покровительственно. — И, увы, Алекс заинтересовалась Энди.

Сол окончательно сникает.

— Что будем делать дальше? — печально спрашивает он.

— Ну, — отвечаю я, подпуская в голос дружески-платонических ноток, дабы не возникло никакого недопонимания, — могу пригласить тебя к себе, на чашечку кофе.

Сол приободряется.

— Это очень любезно с твоей стороны, Натали. — Он еще некоторое время крутит свое кольцо, а затем добавляет, подтрунивая над моими прошлыми грехами: — Если только это не «Нескафе».